Читать книгу "А еще я танцую - Жан-Клод Мурлева"

При всем при том я успел убедиться, что Аделина Пармелан действительно существует и проживает по адресу: деревня Ле-Клуатр, тупик Марка Блока, дом номер один. Видишь ли, я отправил ей посылку, и она ее получила.

Не сердитесь на меня. Честное слово, я вовсе не собираюсь переворачивать небо и землю в поисках сам знаешь кого. Я приручил своих призраков.

Обнимаю крепко вас обоих.

Пьер-Мари

Р S. Твоя сисястая медсестричка вряд ли произвела бы на меня впечатление. Меня всегда больше интересовало то, что ниже талии.

Р. P. S. Береги себя.

Р. Р. P. S. Жози! Можешь успокоиться: я прекращаю переписку с мадам Пармелан.

26 марта 2013

От кого: Пьер-Мари

Кому: Аделина

Дорогая Аделина!

Да вы, я смотрю, совсем с катушек слетели! За вами теперь — глаз да глаз! Меня даже посетила внезапная мысль: уж не мои ли раблезианские советы внесли свою лепту в ваше стремительное превращение? Похоже, я, сам того не желая, плеснул масла в пылающий огонь, подбросил угольку в топку мчащегося на всех парах паровоза, раздул тлеющее в камине пламя и надавил на педаль газа летящей на бешеной скорости машины.

Я заблуждался! Беру назад все свои ранее сказанные слова. И умоляю вас: успокойтесь! Подумайте о чем-нибудь нейтральном и безобидном. Почитайте предвыборную программу Франсуа Байру, посмотрите документалку про белочек, подышите животом, выпейте стакан молока, пересадите петунии! Простите, если ляпнул лишнего — честно говоря, я понятия не имею, надо ли пересаживать петунии, так, само вырвалось от волнения. Короче, делайте что хотите, но ради всего святого — успокойтесь!

И поосторожнее со шнапсом!

Зато Моцарт и «Реквием» не вызывают у меня никаких возражений. Это вам можно. Это хорошо. Противопоказаний не выявлено. Чего не могу сказать о себе. Несколько раз меня посещала дурная мысль писать под великую музыку, и я поддавался искушению. Ощущение во время работы было такое, что я — гений. Правда, потом, когда я перечитывал написанное (в тишине), оно сменялось на прямо противоположное. Это примерно то же, что лететь самолетом: летишь не ты, а самолет.

Впрочем, речь не обо мне. Сейчас у нас на повестке дня один срочный вопрос — вы и ваш банкир. Если не хотите иметь бледный вид, заранее наведите справки — что за пьесу будете смотреть. Только не переусердствуйте, не то он решит, что вы зануда. Найдите золотую середину. Типа: я интеллигентная женщина, но не выпячиваю свою интеллигентность.

Если после спектакля он (что вероятно; а вернее, более чем вероятно) пригласит вас к себе чего-нибудь выпить на прощанье, умоляю: не соглашайтесь сразу. Сделайте вид, что колеблетесь. Двух секунд будет вполне достаточно. Лично на меня мгновенное согласие производит ужасающее впечатление. Должен признаться, что профурсетки всегда меня пугали.

Ева звонит. Прощаюсь, но ненадолго.

Пьер-Мари, тренер

26 марта 2013

От кого: Пьер-Мари

Кому: Аделина

Аделина, это опять я. Наконец-то никто не дергает. В доме тепло. На душе покой. В желудке — тарелка прекрасных горячих спагетти. Там же — бутылка пива «Хайнекен» объемом 0,33 литра. И я в вашем полном распоряжении.

С чего начнем? У меня такое впечатление, что наши брошенные цыплята размножаются со страшной скоростью и разбредаются кто куда. Например: что это за кабинет, о котором вы упоминаете в своем письме от 11 марта? Меня давно интересует этот вопрос.

Но сначала я хотел бы вернуться к нотации, которую вы прочитали мне в тот самый день. Не спорю, я ее заслужил, потому что повел себя как баран, но позвольте сказать пару слов в свое оправдание. Вы ни в коем случае не являетесь персонажем романа. Вы ЖИВАЯ (именно так, заглавными буквами). Да, вы существуете во всей своей целостности и полноте (прошу прощения, но это слово не имеет отношения к вашему телосложению; я употребил бы его, даже если бы вы были худышкой). Кстати, в скобках (я презираю многоточия, но злоупотребляю скобками; с другой стороны, кто без греха? К тому же, согласитесь, скобки кое-что добавляют к тексту, тогда как многоточия, напротив, его чего-то лишают). Итак, в скобках. Позвольте задать вам чудовищно нескромный вопрос. Если я осмеливаюсь его сформулировать, то только потому, что догадываюсь, как вы не любите запретных тем, следовательно, не должны на меня обидеться. Ладно, довольно ходить вокруг да около. Сколько вы весите? Понимаю, звучит глупо. С какой стати мне интересоваться вашим весом? Но, видите ли, с тех пор, как вы мне написали: «Я высокая и толстая», мне не дает покоя вопрос: насколько? Какой у вас рост? 1 метр 78 сантиметров или 1 метр 92 сантиметра, как у меня? Это ведь разные вещи. Вы весите 81 килограмм или 156 килограммов? Ну вот, спросил. Можете не отвечать. Скобка — толстая — закрывается. Я ведь вас никогда не видел и не слышал вашего голоса. Для меня вы — черные буковки на экране монитора плюс плод моей фантазии. Только, пожалуйста, не взнуздывайте снова лошадь своего гнева (ух ты, красиво получилось, надо будет вставить в будущий роман — если будущий роман когда-нибудь будет). Я для вас — тоже абстракция, хотя вы можете посмотреть на мои фотографии. Но вы же знаете, что в реальности человек, слава богу, может не иметь ничего общего со своими фотографиями.

А теперь самое интересное. Наверное, я действительно разбирал вас по косточкам, как персонаж романа, но известно ли вам, что ту же самую процедуру я постоянно проделываю сам над собой? Видимо, поэтому мне и удается двигаться по жизни, оставаясь более или менее целым и невредимым. Какие бы беды и горести ни сваливались мне на голову, у меня всегда есть последнее утешение: я смогу их описать. Видоизменить и превратить в сырье для своего искусства. И испытать наслаждение, если я сделаю это хорошо. Главный смысл моей жизни, Аделина, в сочинительстве. Я должен просить за это прощения?

Пока что этой алхимии не поддалось одно-единственное несчастье, и вы знаете какое.

Иногда по ночам, в полусне, я ощущаю, что рядом со мной кто-то есть. Я слышу, как этот кто-то тихонько ворочается, чувствую исходящее от него тепло. Страшный сон кончился, говорю я себе и протягиваю руку, чтобы коснуться Веры, ее плеча, ее бедра, ее живота, и натыкаюсь на своего высокомерного кота, решившего нанести мне визит — такой у него возник каприз.

Горячо обнимаю вас, Аделина, и желаю вам провести прекрасный римский вечер.

Пьер-Мари

P. S. Я счастлив, что моя «Сумеречная мелодия» при перечитывании вас не разочаровала.

Р. Р. S. Время от времени я поглядываю на самого крупного из наших потерянных цыплят. Вон он, лежит в большом конверте на нижней полке моего книжного шкафа. Я заворожен его неподвижностью.