Читать книгу "Средство от страха - Андрей Курпатов"

Теперь разберем ситуацию на примере вегетососудистойдистонии, которая есть выученный страх человека перед собственным физическимдискомфортом[7]. Сердцебиение, как известно, стимул нейтральный.Если у собаки усиливается сердцебиение, она в панику не впадает. Равно ичеловек, свободный от страха разрыва сердца, переносит это явление без каких быто ни было негативных переживаний – стучит себе и стучит, слава богу! Но длячеловека, находящегося в ситуации хронического стресса, значение этогонейтрального стимула меняется. Он начинает тревожиться, и его страх, как пища вэкспериментах на слюнной железе собаки И. П. Павлова, подкрепляет ощущениефизического дискомфорта.

А дальше в дело входит механизм генерализации. Сначалачеловека пугает только сердцебиение, потом какие-то другие симптомы телесногонедомогания, а в ряде случаев страх распространяется на те места иобстоятельства, в которых этот физический дискомфорт возник. Если делопроисходило в общественном транспорте, то, соответственно, этот общественныйтранспорт становится дополнительным условным стимулом, провоцирующимвегетативный приступ. Причем, например, с метро страх может перекинуться идальше – сначала на автобусы, потом на трамвай, а дальше и на маршрутное такси.Если дело происходило в закрытом помещении, то естественно, что впоследствиилюбые закрытые помещения – от лифта до просто комнаты с закрытой дверью –начинают оказывать абсолютно аналогичный эффект. А что поделаешь –генерализация!

Здесь важно то, как человек оценит эти «обстоятельства». Онможет зафиксироваться просто на понятии «транспорт», и тогда любое транспортноесредство может стать для него «гиблым местом», побуждающим нежелательныйусловный рефлекс. Если же находясь, например, в том же транспорте, он подумаетне про транспорт, а про то, что находится в «закрытом пространстве», то,соответственно, везде ему будут мерещиться «закрытые пространства», и всякийраз при подобных обстоятельствах эффект будет соответствующим.

Если же он, будучи все в том же транспорте, начнет думать о«нехватке воздуха», то в последующем все места, где, как ему кажется, «воздуханедостаточно», будут рефлекторно вызывать у него аналогичный приступ. Если же,наконец, он, переживая свой первый приступ все в том же транспорте, думает не о«транспорте», не о «закрытом пространстве» и даже не о «нехватке воздуха», а обинфаркте или инсульте, то дальше все, что, по его мнению, так или иначе связанос инфарктом или инсультом, будет производить все то же действие – страх,вегетативный приступ, временное помешательство. Вот такая простая непростаяистория...

«Хорошо! Умный мальчик!»

Фразу из «Божественной комедии» «Благими намерениямивымощена дорога в Ад» знают даже те, кто никогда не держал в руках этой книги.По всей видимости, мы находим в этой сентенции Данте какой-то глубокий личныйсмысл. Действительно, наши родители, занимаясь нашим воспитанием, приложилинемало сил к тому, чтобы мы научились бояться. Если ребенок будет боятьсячто-то сделать, например, дотронуться до раскаленной печи, то можно небеспокоиться о том, что он обожжется подобным образом. Остается только научитьего бояться и тогда, что называется, можно спать спокойно.

Но как это сделать? Легче всего применить тактикузапугивания, тем более что общие принципы этого дела разработаны ирастиражированы: «Не ходите, дети, в Африку гулять! В Африке акулы, в Африкегориллы...». И, наконец, всем известна история одного обтекаемого субъекта,который весьма жестко расплатился за свое надменное и рискованное: «Я отбабушки ушел, я от дедушки ушел!»

В общем, формула запугивания отработана: «Туда не ходи, сюдаходи! Снег башка попадет – больно будет!». И в четком соответствии с этойформулой: «Давай ешь, а то не вырастешь!», «Надень шапку, а то заболеешь!», «Нелазь в розетку – убьет!», «Не уходи далеко – потеряешься!», «Не заплывай далеко– утонешь!», «Не бегай – голову сломаешь!» и, наконец, «Будешь кривляться –таким и останешься!». На крайний случай, в роли «тяжелой артиллерии» можнопривлечь дяденьку милиционера, тетеньку доктора и длинный переченьродственников, начиная от папы и заканчивая прадедушкой[8].

Однако было бы неправильно думать, что одним этимзапугиванием наша «школа страха» и ограничилась. Дети, как известно, учатся увзрослых, и по большей части обучаются своеобразным подглядыванием иповторением. Каждому из нас, наверное, приходилось видеть, как дети изображаютповедение взрослых, копируют какие-то жесты и фразы своих родителей, учителей ипрочих авторитетов. Иногда они открыто пародируют взрослых, но чаще это несознательная пародия, а каждодневная и неосознанная практика повторения.

Но вернемся к страхам. У каждого из родителей довольно своихсобственных страхов. По большей части сами мы свои страхи не замечаем,поскольку они кажутся нам логичными и обоснованными. Ребенок же и вовсе неподвергает критике поведение взрослых, и если его родитель испытывает страхперед, например, водой, то ребенок перенимает этот страх неосознанно, особенноесли родитель не говорит о своих страхах, а действительно их испытывает. И есливы лично бои??есь врачей и больниц, то будьте уверены, ваш ребенок последуетэтому примеру, хотя, возможно, в его случае это и не станет патологическимстрахом, но дискомфорт в соответствующих условиях он станет испытыватьпорядочный, это точно.

Один из отцов-основателей научной «теории социальногонаучения» Альберт Бандура вместе со своим коллегой Теодором Розенталем провеливесьма примечательный эксперимент, где и показали работу этого психическогомеханизма – научения страху посредством простого наблюдения за страхом.

Суть этого эксперимента сводилась к следующему. Отиспытуемого требовалось лишь наблюдать за эмоциональными реакциями одного«подопытного субъекта». Сам этот «подопытный субъект» был помощником экспериментатора– актером, который просто разыгрывал соответствующую роль. А эта роль былатакой: когда в лаборатории раздавался звук сирены, этот актер изображалстрадание, причиняемое ему якобы электрическим током. Разумеется, по проводам,которые были подведены к телу этого человека, никакого тока не подавалось, ноиспытуемый об этом не знал.

У детей всегда плохо получалось слушаться старших, зато имвсегда отлично удавалось им подражать.

Джеймс Болдуин

Уже по прошествии нескольких подобных сеансов наблюдения заэтим разыгранным страданием в ответ на звук сирены у этого несчастногообманутого испытуемого начинался отчетливый приступ страха. Так Бандура доказалсвой тезис: чтобы научиться бояться, вовсе не обязательно набивать собственныешишки, достаточно посмотреть на то, как их набивают другие. И действительно, немногим из нас довелось пережить авиакатастрофу, смерть от сердечного приступа иутопление. Однако это не мешает нам уметь бояться и того, и другого, итретьего.