Читать книгу "Поцелуй под дождем - Светлана Лубенец"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Совсем обнаглели! – вдруг прозвучал громкий голос – толстая тетка с сумками еле протиснулась сквозь дверь подъезда. – Целуются при всем честном народе! Весь подъезд изгадили!
Все воскресенье Лариса просидела дома. Ей некуда было идти. Никиту она, можно сказать, благословила на подвиг покорения сердца Лазаревой, а Ольга все свободное время теперь проводила с Колесниковым. Об Андрее Лариса старалась не думать. К чему? Только рвать себе душу. Как там у той поэтессы, Петровых? «У меня заходится дыханье от одной лишь мысли о тебе…» Именно так. Но Андрей этого не чувствует. Лариса сделала все, что могла, даже сама в любви призналась. И что? Ничего! Пустота! «Но глаза мне застилают слезы от одной лишь мысли о тебе…»
За стенкой, как и всегда по воскресеньям, особенно остервенело лупил по клавишам Валерка. Удивительно, но сегодня в какофонии извлекаемых им из фортепьяно звуков можно было наконец уловить какую-то мелодию. Лариса прислушалась, а потом пропела под Валеркин аккомпанемент:
– «И-и мой всегда, и-и мой везде, и мо-ой суро-ок со мною…»
Вот у некоторых несчастных товарищей есть хотя бы верные сурки. А у нее нет ни-ко-го. Даже Ольге не дозвониться – пропадает где-то вместе со своим Колесниковым. Завести, что ли, кошку? Или хомяка?
– «Подайте хле-еба, го-оспода. И мо-ой суро-ок со мною. И-и мой везде, и-и мой всегда, и мо-ой суро-ок со мною…» – еще раз пропела Лариса, пытаясь попасть в такт Валеркиному бряканью, и почувствовала, что сейчас расплачется от жалости к сурку, к его голодному хозяину и, конечно, к себе. Ей показалось, что если она еще минуту пробудет в своей квартире, то задохнется от духоты и одиночества. И она, прямо на домашний спортивный костюм накинув куртку с капюшоном, выскочила на улицу.
Погода оказалась под стать Ларисиному настроению: мрачная, слякотная. Почти весь выпавший за декабрь снег растаял и хлюпал под ногами мерзкой жижей. В лицо летел липкий полудождь-полуснег. Лариса прошлась по своей улице, разглядывая ярко освещенные витрины. Повсюду готовились к Новому году. Она постояла у одной из витрин кондитерского магазина «Белочка», где тоненькая девушка в форменном халатике наряжала елку вместе с молодым человеком в обыкновенных, неформенных, синих джинсах и с обмотанным вокруг шеи длинным пестрым шарфом. Парень наверняка не работал в этом магазине, а просто помогал девушке. Он доставал из коробки игрушки и подавал их ей. Девушка брала у него шарики и звездочки, а он каждый раз обязательно задерживал ее руку в своей. Она капризно морщилась, но Лариса видела, что все ей очень нравится: и яркие блестящие шарики, и парень в шарфе, и его руки, и влюбленный взгляд. Эти двое были так поглощены своей елкой и друг другом, что абсолютно не замечали Ларису, которая носом прижалась к стеклу. Вдруг один шарик выпал из рук девушки и подкатился к стеклу, к Ларисе. Девушка ойкнула, присела у стекла и встретилась взглядом с Нитребиной. Лариса приветливо улыбнулась ей, но девушка, мгновенно переменившись в лице, с подозрением посмотрела на парня. Тот развел в стороны руки и пожал плечами, показывая тем самым, что не имеет к Ларисе никакого отношения. Лариса вздохнула, отлепилась от витрины и пошла дальше. До чего же непрочны человеческие отношения… Если бы Лариса захотела остаться у витрины подольше, она наверняка рассорила бы эту пару, хотя специально ничего не делала.
Ноги по-прежнему хлюпали в месиве из грязи и полурастаявшего снега. Блестящая мишура, разноцветные гирлянды и еловые ветви в витринах настолько не соответствовали абсолютно не зимней погоде, что Ларисе стало неуютно и на улице. Кроме того, она почувствовала, что продрогла, и повернула к дому. Когда дошла до школы, почему-то вспомнила Макароныча. Как он там? Наверное, не очень хорошо себя чувствует, раз в школу не приходит. Надо же, они теперь с ним одной крови: ранее несгибаемый, а ныне раздавленный болезнью Макароныч и уязвленная, уничтоженная Лариса! Сходить, что ли, проведать его в самом деле? Она знает, где он живет, – как-то бегала к нему с запиской от завуча. Он тогда только-только переехал в их район, и телефон еще не был подключен. Лариса, чтобы не передумать, быстро свернула на соседнюю улицу и через несколько минут уже нажимала на кнопку звонка квартиры преподавателя ОБЖ. Дверь открыл сам Макароныч.
– Вы к кому? – спросил он.
– Марк Аронович! Я к вам. Я – Лариса!
– Нитребина? – удивился преподаватель. – Что случилось? Людмила Константиновна прислала?
– Нет… Она бы позвонила, наверно. Я просто… Проведать.
– Да? – недоверчиво окинул ее взглядом Макароныч. – Ну что ж… проходи.
Лариса зашла в узкий коридорчик с желтыми обоями и повесила куртку на весьма неказистую вешалку. Комната, оклеенная такими же обоями, как коридор, была полупустой и очень чистой. Чистота и порядок показались Ларисе особенными, военными, такими, как сам Макароныч. Вон, даже книги на полке выстроены по росту, будто в строю. Над диваном, покрытым потертым темно-синим гобеленом, висела большая черно-белая фотография молодой женщины с волнистыми волосами и длинными висячими серьгами.
– Кто это? Ваша дочь? – спросила Лариса и восхищенно добавила: – Такая красивая!
– Это моя жена, – глухо ответил Макароныч.
Лариса повернула голову к преподавателю и только сейчас, при свете дня, проникающем сквозь стекла окна без привычных тюлевых занавесок, заметила, как он осунулся и пожелтел лицом.
– Вы еще очень болеете? – сочувственно произнесла Лариса и присела на стул.
– Уже не очень, – усмехнулся Макароныч и опустился на диван под фотографией жены.
Лариса еще раз бросила взгляд на чудесный портрет и спросила:
– А ваша жена… она сейчас на работе?
– Она умерла, – спокойно ответил преподаватель.
Лариса охнула и закрыла рот рукой.
– Не стоит так пугаться, Лариса. Это случилось давно. Я свыкся, хотя смириться никак не могу. – Он тоже посмотрел на портрет. – Она действительно была очень красивой. Многие мне завидовали… – Макароныч печально улыбнулся, и его обычно жесткое лицо так при этом расцвело и потеплело, что Лариса поняла: в молодости он тоже был весьма интересным человеком. – Впрочем, тебе это, должно быть, неинтересно.
– Нет-нет, что вы! Мне очень интересно. А как вы познакомились? Расскажите.
– Да, собственно, все просто. Она вместе с подругами пришла на праздничный вечер к нам в училище. Я пригласил ее танцевать и все – пропал… Лариса, зачем вы пришли? – без всякого перехода спросил Макароныч.
– Н-не знаю… – честно призналась девушка. – Я шла домой, но что-то меня заставило повернуть на вашу улицу. Может быть, чувство вины… не знаю…
Лицо преподавателя вновь стало жестким, таким, каким Лариса привыкла видеть на его уроках.
– Неужели вы еще можете испытывать чувство вины? – Макароныч встал с дивана и нервно заходил перед девушкой по комнате. – Можете ли вы вообще что-нибудь чувствовать, «поколение, выбирающее безопасный секс»?
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Поцелуй под дождем - Светлана Лубенец», после закрытия браузера.
