Читать книгу "Шаловливый дедушка - Дарья Калинина"

Мы с Маришей тоже решительно кивнули в знак согласия. После этого мы вкратце посвятили парней в ту историю, в которую сейчас впутались мы с Маришей, а еще раньше влипли Инна с Юлей.

— Класс! — выдохнул Саша. — Можно взглянуть на эти браслеты?

— Отчего же, — кивнула Инна и принялась в который раз выковыривать их из своей подошвы.

Парни с любопытством следили за ее действиями.

— Ты так все время и носишь их? — спросил Миша. — А не боишься?

— Нет, ничего надежней придумать не смогла, — сказала Инна. — Если до чего додумаешься, то сообщи.

Пока братья разглядывали и крутили браслеты, Юля наконец приступила к пересказу того, что ей удалось узнать от Веры Владимировны.

— А этот дом? — спросила я. — Ты узнала, где он?

— У меня есть его фотография, — кивнула Юля. — Думаю, что за несколько десятков лет он не мог так уж сильно измениться. И к тому же мы знаем, где он находится. В переулке Некрасова. По фотографии мы его легко найдем.

— Какого года издания та книжица, в которой он упоминался? — спросила Мариша.

— Не знаю, обложку и титульный лист съел внук Веры Владимировны, — сказала Юля. — Но думаю, что годов семидесятых. Потому что там делается ударение на том, что в этом доме сначала на конспиративной квартире, а после просто в квартире проживал революционер В. И. Веденякин.

— Кто такой?

— Понятия не имею, — пожала плечами Юля.

— А зачем нам бывший дом этой актрисы? — спросила Инна. — Думаешь, Вероника прячется в доме своей прапрабабки?

— Думаю, что если эта особа что-то и припрятала ценное, то начать поиски клада следует именно с ее петербургского дома, — сказала Юля.

— Ну и ну! — фыркнула Инна. — Ты хоть представляешь, какой объем работ? И к тому же за столько лет дом мог пережить капремонт, во время которого все сокровища уже нашли. Или сейчас часть дома выкупил какой-нибудь крутой. А деньги к деньгам, так что он обязательно прикупил бы ту часть, где веселая актриса заныкала свои сокровища. И, конечно, приводя новые владения в порядок, крутой тип нашел бы сокровища.

— Вы тут поговорите, а я пока позвоню профессору, — сказала я.

Хотя профессор был дома и даже подошел к телефонной трубке, но моим зарождающимся к нему чувствам был нанесен серьезный удар, так как сначала к телефону подошла женщина, и женщина молодая.

«Жена, — в ужасе подумала я. — Или любовница, что ничуть не лучше!»

— Алло, кто говорит? — допытывался профессор. — Вас не слышно.

— Простите, — пролепетала я. — Я вас ни от чего не отвлекаю?

— А, это вы, Дашенька! — вполне искренне обрадовался профессор.

«Он тебя помнит! — возликовал мой внутренний голос. — Узнал по нескольким словам».

— А я о вас думаю, — продолжил профессор и тут же добавил, сразу испортив мое хорошее о нем мнение. — Вернее, не о вас, а о браслетах, которые вы мне принесли. Звонил даже своим коллегам в Англию и непосредственно в Египет. Знаете, я навел справки, очень интересная история получается с этими браслетами.

— Да? — выдавила я из себя, внутренне закипая от гнева на мужскую слепоту, браслеты ему какие-то интересны, идиот несчастный.

— Получается, что в конце Тринадцатой династии фараонов среди служителей культа случился раскол.

Результатом которого стал отказ от празднования слияния сил Себека с Нехебкау. Улавливаете, куда я веду?

— Пока нет, — откровенно призналась я, так как вообще плохо слышала, что говорит мне милейший профессор, а просто наслаждалась звуками его голоса.

— С этого времени жрецам уже не было нужды каждый год объединять священные браслеты. А стало быть, они стали не нужны. И их похоронили вместе с последним верховным жрецом, который выполнял этот ритуал. Не исключено, что выполнял ритуал сам фараон. Последний из Себекхотонов.

— Как же так? — удивилась я. — Люди что, перестали поклоняться этим Себеку и Нехебкау?

— Вовсе нет, — раздраженно поправил меня профессор. — Но у них было достаточно другого убранства для отправления молебнов и служб. А эти браслеты участвовали в ритуале лишь один единственный день в году. Больше их нигде и никогда не использовали. Поэтому они стали не нужны. Теперь понимаете, к чему я веду?

— А, ясно, — сказала я, чтобы не злить его.

На самом деле мне ровным счетом ничего не было ясно, а как в знаменитом кинофильме — «скорее туманно».

— Так вот, браслеты, по всей видимости, были погребены в могиле вместе с их обладателем, фараоном Себекхотоном. Но его гробница, когда до нее в двадцатом веке добрались английские археологи, оказалась разграбленной. И случилось это еще в середине девятнадцатого века. Сокровища фараона были похищены неизвестными вандалами, впрочем, действовавшими очень грамотно.

— Что это значит, грамотно? — спросила я.

— В гробнице была предусмотрена сеть ловушек и прочих неприятных сюрпризов для грабителей. Так вот, в эти ловушки не попался ни один человек, там не было обнаружено относительно свежих скелетов.

Лишь порядком попорченная мумия фараона, которую грабители с собой не взяли. Можно, конечно, предположить, что грабители потратили уйму времени на то, чтобы извлечь из ловушек тела своих сообщников, но это противоречит здравому смыслу. А раз никто из них не попался в ловушки, то это свидетельствует о том, что у них был опытный предводитель, имеющий представление об устройстве древнеегипетских гробниц.

— Очень интересно, — призналась я. — А что, браслеты так нигде и не появились? Я имею в виду после того, как была разграблена гробница? Ну, скажем, какие-нибудь коллекционеры могли же купить такие интересные экспонаты для своей коллекции, не особенно вдаваясь в их происхождение.

— Мне об этом ничего не известно, — суховато сказал Зайцев.

— Последний вопрос: а фамилия Ипатьев вам ничего не говорит? Он был путешественником. Правда, давно, еще в девятнадцатом веке.

— Не знаю, так сразу не вспомнить, — сказал профессор. — А что, он как-то связан с теми браслетами, которые вы приносили ко мне?

— Это именно он и заказал их, для подарка своей жене, — объяснила я.

— Тогда я обязательно наведу о нем справки, — пообещал Зайцев. — Это очень любопытная информация. Спасибо вам. Как только что-нибудь узнаю, обязательно сообщу.

Я вернулась к своим и передала им суть моей беседы с профессором. Внимательно слушала меня лишь одна Мариша. Юля с Инной были увлечены беседой с кузенами Мариши. Впрочем, беседой это было трудно назвать, так как говорили лишь девушки, а парни восторженно внимали каждому их слову.

— Кажется, мы тут лишние, — шепнула я Марише.