Читать книгу "Горячий шоколад - Тереза Лири"

— Оливье Дюрран, — формально представился он. — А вы — Софи Лойес?

И со злорадством отметил, что она нервно заморгала. Настроение сразу улучшилось. Игра начинала ему нравиться.

— Мне поручено отвезти вас сразу в студию. Или вы сначала хотите в отель?

— Нет, благодарю. В студию, пожалуйста.

Она искоса взглянула на него. Неужели он действительно не узнал ее?

Как ужасно, когда рушатся мечты… А она всю дорогу о нем думала.

И до дороги тоже. Все время.

Какое-то время они молча шли друг за другом. Оливье взял ее кейс. Он вел Софи к своей машине, старомодному драндулету. Такими пользуются либо по бедности, либо, наоборот, из пижонства, тратя сумасшедшие деньги на раритет.

— Скажите, имя Оливье Дюрран чрезвычайно распространено в Швейцарии?

Он не должен сразу заметить ее состояния.

— Нет, с чего вы взяли?

Оливье не удостоил ее взгляда. Он развлекался по-королевски. Пусть помучается, гадая, нет ли у него двойника.

— Вы очень похожи на одного человека, с которым я недавно познакомилась на телепередаче.

— Вы имеете в виду — в Париже?

— Да-да. «Моник». Значит, это все-таки вы?

— Кто, я?

Он с вызовом посмотрел на нее. Софи вдруг ужасно захотелось треснуть его сумочкой по голове. Видите ли, он ее не узнает! Просто бессовестно с его стороны. В конце концов, они провели вместе ночь! И какую! Полную страсти, секса, восхитительных чувств…

Она насмешливо выдержала его взгляд:

— Валяете дурака?

Оливье завел двигатель, машина выехала со стоянки и двинулась по шоссе к городу.

— Какой ответ вы хотите услышать? — осторожно осведомился он.

— Честный.

Он усмехнулся:

— Ты хоть понимаешь, что заслужила штраф?

— Я? За что?

— За то, что втаптываешь в грязь мое достоинство. После лучшей ночи в моей жизни ты меня выставила за дверь. Обошлась со мной, как с поганым тараканом.

— Повтори, пожалуйста.

— Ты обошлась со мной, как с тараканом.

Она засмеялась:

— Нет, не то! Мне хотелось бы еще раз услышать по поводу лучшей ночи в твоей жизни.

— Она тебе тоже понравилась. Я знаю.

Его правая ладонь игриво легла на колено Софи. Она мягко отвела ее.

— Кто сказал, что мы продолжим с того места, на котором остановились в Париже?

Он глубоко вздохнул:

— Я не могу больше ни о чем думать после того, как мы расстались. Кровь кипит. Из-за тебя.

Повисла пауза.

— Ты серьезно? — наконец глухо спросила Софи. Сердце колотилось в ожидании его ответа.

Серьезно ли он? Да он каждую минуту думает о ней. Ее дивное тело стоит у него перед глазами. Он помнит, как она кричала, как стонала от его ласк… И каждый раз, когда лучший кондитер Швейцарии пробует молочный шоколад, ему кажется, что он чувствует вкус губ Софи.

С ним никогда не случалось такой глупости. Но этого он ей не расскажет никогда. И не простит, что она вышвырнула его из номера.

Оливье взял себя в руки и лукаво покосился на Софи:

— Да, ночь была ничего. Но мы вроде бы оба хотим сделать из этого маленькую государственную тайну, не так ли?

Софи резко отвернулась, и, поджав губы, уставилась в окно. Она не должна поддаваться его чарам. Стоит ей чуть-чуть открыться, как он тут же надменно ставит ее на место. Дюрран эгоист до мозга костей. Совсем не тот человек, на которого может положиться женщина.

Он сразу заметил, что Софи вовсе не пришла в восторг от его ответа, и обрадовался. Маленькая месть. Они еще довольно долго будут вдвоем, и он успеет убедить ее следующую ночь снова провести вместе.

Он желал ее гораздо сильнее, чем в первый раз. Тогда ему было просто любопытно, что таится под ледяной оболочкой успешной бизнес-леди. Теперь же он знал это и решил не останавливаться ни перед чем, лишь бы еще раз с ней переспать.

Наверняка утром он убедится, что ее притягательность — чистой воды фантазия. Парижского наваждения не повторить. Следующая ночь будет преснятиной.

Но окончательно Оливье не был в этом уверен и потому не стал ждать ночи. Он остановил машину у тротуара перед зданием телецентра и вдруг, не давая Софи времени опомниться и осознать, что происходит, одной рукой обнял ее за шею, притянул к себе, впился ртом в ее губы, а второй скользнул по талии, вытаскивая блузку из-за пояса узкой юбки.

Движения его были настолько уверенными и сильными, что Софи подчинилась его напору. Сколько раз она представляла себе эту сцену в машине, где, несмотря на тесноту, есть где разгуляться фантазии! Она позволила Оливье завести себя, погладить нежную грудь, провести ладонью по бархатистому животу. И только сама потянулась к «молнии» на его джинсах, как он левой рукой повернул под ее сиденьем рычажок и опустил Софи в горизонтальное положение.

Софи задыхалась от его поцелуев, не забывая, впрочем, осторожно стягивать с Оливье брюки. И тихо, восторженно застонала, почувствовав ладонью приятную твердость его естества, рвавшегося наружу. Она гладила внутреннюю поверхность его бедер, низ живота, дразня его. Оливье взял ее руку и решительно прижал пальцы Софи к своей восставшей плоти. Софи послушно оторвалась от его губ.

— Я хочу, чтобы ты потрогала его язычком, — проговорил Оливье.

— А я? Я тоже хочу, чтобы ты ласкал меня так…

— Сейчас.

Он подхватил ее под мышки и сильным движением потянул вверх, так что голова Софи оказалась на заднем сиденье, а ноги на переднем — благо спинка ее кресла лежала абсолютно горизонтально. Пока она устраивалась поудобнее, он умудрился ловко расстегнуть пуговицу и молнию на ее юбке и стащить с Софи этот, теперь ненужный, предмет туалета вместе с мокрыми насквозь трусиками.

— Ждала меня? — хрипло спросил он. Как будто ответ не был очевиден!

— Я хочу тебя! — выкрикнула Софи. — Не останавливайся, бога ради! Я уже не могу больше!

И он не стал останавливаться. Твердым кончиком языка Оливье принялся водить по ее влажной от желания плоти. Он помогал себе губами и не забывал ласкать руками груди Софи, то нежно поглаживая их, то сильно сжимая, так что она вскрикивала от боли, которая тут же влекла за собой неземное наслаждение.

Софи окончательно потеряла контроль над собой. Она извивалась всем телом; вцепившись в густые волосы Оливье, с силой прижимала к своему лону его лицо, а он полностью забрал в рот ее бутон и языком творил с ним невероятные вещи, отчего Софи перестала соображать, на каком свете находится. Оливье жадно вдыхал ее запах — запах возбужденной женщины — и заводился еще сильнее от сознания того, что это он — причина ее сумасшествия.