Читать книгу "Ухожу в монастырь! - Анна Ольховская"

Не то что летом, когда Каю, обладавшему, как и все остальные жители подземелья, слишком чувствительной к солнцу кожей, приходилось прятаться от палящих лучей под навесом либо искать тень. И обрабатывать открытые участки кожи специальной защитной мазью, разработанной в лабораториях «Аненербе».

Глаза соплеменников, в том числе и Кая, не выдерживали яркого солнца, без темных очков никто наружу не высовывался. Правда, Кай носил очки еще и из-за своих необычных глаз, не снимая даже в помещении, – когда находился среди обычных людей.

Собственно, именно из-за этих особенностей жители подземелья очень не любили выбираться на поверхность, предпочитая жить в привычном искусственном освещении. И Кай мог не особо волноваться о том, что кто-то решит проследить за ним.

Он ведь и раньше, до появления в его жизни сына, почти каждый день выходил на прогулку вместе с Локом. Ну а то, что отлучки стали более продолжительными, Кай матери и остальным соплеменникам объяснил просто – Брунгильда стала слишком навязчивой и утомительной.

Грета, уставшая ждать появления нового носителя драгоценнейших генов от идеальной невестки, разрешила Каю «употребить» в дело любую из понравившихся ему девушек подземелья. Главное, чтобы хоть кто-то наконец забеременел от Сверхчеловека!

Собственно, именно это плюс откровенная неприязнь мужа и спровоцировало тогда Брунгильду на убийство.

А вот все остальное, последовавшее за этим, – действия абсолютно хладнокровные и продуманные. «Любящая» супруга явно что-то замышляла, причем замысел ее не был спонтанным, он, замысел, зародился гораздо раньше, до той попытки.

Сейчас, сутки проводя в горизонтальном положении, Кай смог проанализировать все, что происходило вокруг него за последние годы, с момента появления рядом Брунгильды Вюнсдорф. И на что он просто не обращал внимания, считая жену всего лишь более молодым клоном Греты. Та же эмоциональная холодность, тот же фанатизм, та же приверженность Великой Цели. От свекрови невестку отличало только отношение к Каю – невестка желала обладать мужем единолично.

Брунгильда с первой их встречи влюбилась в Кая, он это сразу почувствовал. Вот только любовь эта заключалась лишь в неудержимом физическом влечении, жажде секса, эротического наслаждения. И все. И больше ничего.

Душа? Нежность? Сопереживание? Стремление разделять все беды и радости любимого?

Фу ты, глупость какая! Бред для недочеловеков. Причем опасный, ослабляющий стальную волю «истинного» арийца бред. Во времена Третьего рейха правильно воспитывали будущих наци – дарили мальчику щенка, тот растил пса, привязывался к нему, а потом, когда оба взрослели, мальчику вручали пистолет и приказывали пристрелить собаку.

И тот, кто мог сделать это без колебаний, выдерживал экзамен на истинного арийца. А всякие там слюнтяи ослабляют нацию!

Брунгильда была «правильной» арийкой. То есть эмоциональным инвалидом. И, поняв это, Кай утратил к ней интерес. Нет, он выполнял условия договора, но выполнял механически, управляя, если можно так сказать, процессом. Со стопроцентной гарантией своей стерильности.

А потом, когда в его жизни появился теплый лучик счастья, его малыш, его Помпошка, Кай вообще перестал обращать внимание на жену, он даже отселил Брунгильду в другую часть подземелья, подальше от его личных апартаментов. И навещал спальню супруги только тогда, когда этого требовала Грета.

Он меньше всего думал о том, что его жена – молодая здоровая женщина. Красивая женщина. И что Брунгильда очень любит секс. Желательно ежедневный.

Если честно, Кай вообще не думал о навязанной путем обмана и предательства девице. Ему было искренне безразлично – есть у его женушки любовник (или несколько) или нет.

Чего нельзя было сказать о Грете – будущая Мать Нации должна быть безупречной во всем. И речи не может быть о том, что ей позволено трахаться с кем попало и где попало.

Хотя это, собственно, и происходило в подземелье. Секс здесь рассматривался как обычная физиологическая потребность. Захотелось – пошел, нашел подходящего партнера, который тоже не прочь расслабиться, уединился в первом попавшемся закутке и – вперед! Если случались беременности, ребенку позволяли появиться на свет, а там уже смотрели – «правильный» он или нет.

Но такое происходило редко – организмы искусственно созданных людей почему-то в большинстве случаев не были способны к естественному зачатию. Только ЭКО, и больше никак.

Так что секс был всего лишь приятным и безопасным во всех отношениях развлечением.

Для всех, кроме Брунгильды. Но, как теперь понимал Кай, его жена нашла способ избежать надзора свекрови. И со вкусом оттягивалась с местными самцами.

Причем не просто так, дражайшая супруга, судя по всему, с помощью виртуозной техники секса (а в этом ей не было равных, Кай мог убедиться) смогла собрать вокруг себя группу преданных ей самцов. И вряд ли сделала это исключительно ради устранения постылого мужа, тот инцидент был случайностью.

Нет, милашка Бру что-то затеяла за спиной у свекрови и всего Президиума. И ему, Каю, в планах супруги явно отводилось какое-то место, а вот какое – предстоит узнать.

Вот только сделать это надо очень осторожно, для всех выздоравливая только физически. И оставаясь прежним патиссоном во всем остальном.

Не помню, не знаю, никого не узнаю, говорю плохо. Умею есть, пить, спать, пользоваться туалетом. Все. А, еще и одеваться сам могу.

Мгням.

Глава 15

Судя по всему, ему неплохо удавалась роль овоща, во всяком случае, нейтрализаторы не включали – их действие невозможно не почувствовать. Но защитные браслеты были на руках у всех, входивших в палату Кая, он незаметно сканировал посетителей.

Собственно, только на посетителях он и мог проверять степень восстановления ментальной силы. И делать это приходилось с максимальной осторожностью – о фискальных окулярах видеокамер Кай не забывал ни на минуту. И прекрасно знал, – в том числе и благодаря «просмотру» визитеров, – что с того момента, когда он открыл глаза, наблюдение за ним ведется круглосуточно. Причем серьезное наблюдение, без перерывов и халтуры – Грета лучше других знала своего сына. И подозревала – он видел, – что Кай только притворяется овощем.

Впрочем, валун подозрения с настойчивостью крота-фанатика подкапывал доктор Краух. Он категорически отрицал даже малейшую вероятность игры со стороны пациента, упорно долдоня про серьезность травмы и необратимость последствий.

«Кай уже никогда не будет прежним, радуйтесь, что он вообще вернулся! Ваш сын, Грета, и ваш муж, Брунгильда, к моему глубокому сожалению, навсегда останется умственным калекой. Физически он – я до сих пор поражаюсь фантастическим возможностям организма Кая, это что-то невероятное! – скоро окончательно восстановится и будет вполне здоровым мужчиной. Но только физически, повторяю. Умственно же в лучшем случае – уровень пятилетнего ребенка».