Читать книгу "Фатальное колесо - Виктор Сиголаев"

Выскользнув из кустов и всем видом демонстрируя праздную беспечность, я пристроился за двумя оживленно болтающими женщинами, которые двигались в том же направлении, только с противоположной стороны улицы.

Не сбавляя темпа, инспекторша миновала школьные ворота. Отлегло. С чего это я решил, что она направляется в школу? Черт! Отстаю – дамочки с моей стороны двигаются слишком медленно. Я скользнул в соседний двор и со всех ног проскочил на два дома вперед. Осторожно выглянул из-за угла: инспекторша бодро шагала в мою сторону. Хорошо.

Некоторое время я использовал эту незамысловатую тактику, пока дорога не уперлась в небольшую развилку возле сквера. Очередной раз высунув нос из кустов, я обнаружил, что объект переходит дорогу к парку. Я поспешно юркнул назад.

На лавочках сидели старушки. По аллее бегал какой-то карапуз, а его раскрасневшаяся мамаша, добродушно покрикивая, без особого усердия пыталась его догнать, толкая перед собой громоздкую коляску. Толстые голуби лениво уступали дорогу карапузу. И вдруг, громко хлопая крыльями, разом взлетели. С инспекторшей решили не связываться. Она, миновав малыша, разминулась с мамашей и неожиданно плюхнулась на свободную скамейку.

Уже подавшись вперед для очередной перебежки, я с легкой паникой тормознул и повторно спрятался в знакомые кусты. До скамейки было метров тридцать. Далековато.

Где тут можно замаскироваться поближе? Не сквер, а аквариум. Все как на ладони: кусты пострижены слишком низко, деревья необросшие, милых моему сердцу торговых палаток еще не придумали. Разве что с другой стороны парка? Там вроде бы приличной густоты кусты сирени около стоящей на отшибе трансформаторной будки. Куда проходящий мимо парень в кепке метнул горящий бычок. Вот тебе сейчас тетенька-милиционер задаст!

Обходить или не обходить?

Сидящая в уютном парке толстая женщина в милицейской форме выглядела довольно экзотично. Любитель покурить на ходу покосился на нее, свернул на газон, обходя, зашуршал листвой и вдруг… раздвинул кусты прямо за спиной инспекторши. Та даже ухом не повела. Продолжала обозревать прохожих с каким-то неприязненным высокомерием. Парень оперся задом на спинку лавочки с обратной стороны и засунул руки в карманы.

Инспекторша что-то говорила!

По крайне мере, губы ее шевелились. Ни слова не слышно! Чертовы голуби вернулись и орут здесь благим матом. Я метнул в них щепку. Грохоча крыльями, они поднялись в воздух. Парень покосился в мою сторону, снял кепку и стал ее отряхивать. Кивнул, пожал плечами, что-то спросил…

– …Завтрашнего дня. Иначе… – донеслось.

Черт, опять ничего не слышно. Эти троллейбусы «Шкода» ревут, как самосвалы. Давай, давай. Проезжай!

– …Распрощаешься. И не думай. Вот здесь.

Тетка нагнулась, потерла толстую ногу, оставив под лавкой скомканный листок бумаги. Потом, тяжело вздохнув, встала, отряхнула юбку на гигантской заднице и зашагала в сторону троллейбусной остановки. Парень ловко перепрыгнул через скамейку, уселся, и стал поправлять что-то на ноге, пытаясь дотянуться до записки.

Ничего себе! Конспирация, однако. Становится все интереснее и интереснее. Кто же ты такой, любитель покурить на ходу и тайный друг милиции?

Так. Рассмотрим повнимательней. Лет восемнадцати. Рост выше среднего. Лицо треугольное. Неприятное, скандальное какое-то. Глаза широко расставлены, чуть навыкате. Нос крупный, с горбинкой. Губы тонкие, как червяки. Двигаются постоянно в какой-то ухмылке-ужимке. Под мятой светло-серой кепкой – темные, слегка отросшие после стрижки под «ноль» волосы. Тенниска с завязками на груди, распущенными почти до конца по неписаной блатной моде, мятые серые штаны с намеком на клеш. Шлепанцы без задников, хотя сейчас уже осень. Персонаж!

Ну что, за ним? Я почувствовал какой-то охотничий азарт. Тетка все равно уже лезет в троллейбус.

За ним!

Этот район города среди шпаны называется «Дачи».

Грозный, надо сказать, район. Наш пляж, Мартышка, на его территории. Но, как мы знаем, это «демилитаризованная зона». Неписаный закон. Вход для всех – нет, не бесплатный: безопасный! А это, поверите ли, гораздо дороже.

Парень двигался разболтанной походкой расхлябанного боцмана. Колени его двигались не прямо, а под таким широким углом друг к другу, что все должны были догадаться о наличии огромного предмета между ними. По крайней мере, воображаемого. Руки в карманах штанов. Крутит головой постоянно. Ныряет в одноэтажки. Как раз этот массив пестрых домиков и будут сносить через пару лет под гостиничную застройку.

У входа на стадион клубится народ. Футбол сегодня.

Парень резко свернул направо. Здесь улочка не такая людная. Справа – здание спортзала, примыкающего к стадиону, слева – домики, за которыми чуть вдали виднеется подъемный кран: новостройка. Через год наша семья получит там новенькую квартиру, ядовито пахнущую линолеумом и алебастром. И мы переедем на Дачи, распрощавшись с бандитской Матюхой. Вообще, Дачи и Матюха – районы-союзники. У нас напряженное перемирие. Дружим против Стрелки и «майданов».

Да-да! У нас есть свой Майдан на Корабельной стороне. Площадь вокруг клуба «Корабел». А обитатели близлежащего района – «майданы». У нас четыре боевых района в городе. Боевых – потому что чужаков туда не пускают. Бьют по возможности.

Есть мирные районы – Камыши, Летчики, Дергачи, Абрикосовка и так далее. Там ходить можно с относительной безопасностью. Подрастают Остряки – достаточно злобный в будущем район, который уничтожит Матюху. Точнее – ассимилирует. Но на данном этапе мы «держим шишку». Вместе с Дачами, по которым сейчас шикарно вышагивает стриженый в кепке.

«Улица Костомаровская», – вспоминаю я.

В дальнем конце здания спортзала – отдельный вход и пристройка. Там – секция дзюдо, где я занимался… Где я буду заниматься года через три. Парень как раз в эту пристройку и сворачивает. Останавливается в дверях, озирается, натыкается глазами на мою фигуру и замирает. Потом исчезает в дверном проеме.

Приехали!

Ну и что дальше, Пинкертон? Планировку в секции я знаю, конечно. Но ведь отсветишь! Если уже не отсветил. Стою возле окон спортзала и делаю вид, что наблюдаю за девчонками-акробатками, прыгающими по дорожке. Здесь многие стоят, поэтому мое присутствие неподозрительно. Но сейчас на пустынной улице я один. Все любители спорта на футболе.

Вот даже интересно – специально сделали такие низкие окна, чтобы народ глазел на спортсменов, или случайно? Ведь в свою бытность я тоже часто тут простаивал и переполнялся мечтой о собственных спортивных достижениях. Потом пошел на борьбу. Элемент популяризации спорта советских времен? Или так глубоко тогда не копали?

Слева на ковер высыпали дети-дзюдоисты в белых кимоно, и я плотнее прижался носом к стеклу. Вообще-то у них зал на втором этаже пристройки слева. Там, куда канул мой объект номер два. А сюда борцы выходят для показательных выступлений.

Ну-ка, ну-ка…