Читать книгу "Страстная ночь в зоопарке - Дарья Донцова"

– Тесто картонное, яблоки сыроваты, корицы пересыпали.

Затем отхлебнул кофе и резюмировал:

– Робуста. Намного дешевле арабики. Меня не обманешь. На что спорим, если я спрошу у маленькой пройдохи, откуда прибыл кофе, она соврет: «Из Эфиопии»? Милая, где вы закупаете кофе?

– У нас прямые поставки из Эфиопии, – не моргнув глазом, крикнула от бара официантка.

– Отлично, – потер руки Нуди, – вы заслуживаете упоминания в рейтинге «Самое гадкое кафе столетия».

Официантка молча ушла в подсобное помещение. Нуди методично покромсал мой кусок рулета.

– Есть не советую, – бормотал он при этом.

– Безобидный пирог вызвал у тебя приступ агрессии? – усмехнулась я.

– Нет, – ответил Нуди, – но если оставить его нетронутым, ангелок в фартуке занесет в наш счет два десерта, а потом подаст оставшийся после тебя целый ломтик другому посетителю, тот, естественно, тоже его оплатит. Ну, угадай, в чьем кармане окажутся лишние деньги, а? Вот черт!

Нуди полез за пузырьком с пилюлями.

– Болит? – сочувственно спросила я.

– Ощущение, словно я ежа проглотил, – скривился критик, – ничего, сейчас болеутоляющее подействует.

Уже войдя в «Шпикачку» и сказав гардеробщице «Меня ждет хозяин Азабеков», я испугалась: вдруг Григорий окажется подозрительным? Меня с пристрастием обыщет охрана, обнаружит камеру в брошке, вызовет полицию. Но ситуация развивалась непредсказуемым образом.

– Григория Михайловича нет в Бургштайне, – с подчеркнутой любезностью ответила крупная женщина в черном шерстяном платье.

– Вы уверены? – удивилась я. – Мне необходимо его увидеть.

Гардеробщица окинула меня оценивающим взглядом. Я удивилась: в ушах простой служащей сверкали крупные бриллиантовые серьги.

– Из России давно приехали?

Я постаралась убедительно сыграть навязанную мне роль:

– Уж и не помню когда.

– У вас к господину Азабекову дело? – не унималась дама.

На мой взгляд, служащая, выдающая номерки, демонстрировала неприличное любопытство, но, если я собралась сделать карьеру шпионки, нужно производить на окружающих хорошее впечатление, поэтому я вежливо ответила:

– Меня взяли сюда на работу!

Пенсионерка чуть привстала со стула.

– Да ну? Кем же?

– Посудомойкой! – гордо ответила я. – Господин Азабеков изучил мое резюме и остался доволен.

Гардеробщица моментально изменилась в лице:

– Больше моему сыну делать нечего, как про третий сорт думать! Гриша! Гриша! Иди сюда!

Темно-красная занавеска, прикрывавшая одну из стен, зашевелилась, из-за нее высунулся парень лет двадцати пяти.

– Да, бабушка?

– На кухне посудомойка нужна? – гневно поинтересовалась старуха.

– Да, бабушка, – смиренно подтвердил внук.

– Забирай! – приказала бабка. – А ты запомни, к нам через парадную дверь заходят приличные люди, которые за еду платят. Остальные пользуются служебной. Что, первый раз в ресторан устраиваешься?

– Всю трудовую биографию провела с губкой и мылом, – поспешила я заверить гарпию.

– Непохоже, – усомнилась старуха, – нагло приперлась, самого хозяина ей подавай! Гриша!

– Да, бабушка, – заученно произнес паренек.

– Уведи хамку! И огласи ей правила поведения! Непременно! Пусть выучит! Я сама проверю! Где нашли эту дуру? – гневалась милая старушка.

– В Интернете, – рискнул сообщить внучок.

– В интернате? – поняла его на свой лад злюка. – В приюте для убогих?

Гриша умоляюще посмотрел на меня, я постаралась изобразить подобие улыбки.

– Пройдемте на кухню, – тихо сказал юноша и поманил меня рукой.

Но бабуля не намеревалась выпускать жертву из когтистых лап:

– Нет! Постойте!

Гриша послушно замер, а я поняла, что жизнь спецагента тяжела и опасна. Любая мелочь способна его выдать. Ну откуда я могла знать, что служащие ресторана не пользуются парадным входом? Хотя следовало догадаться. И Нуди хорош! Устроил целое представление с капучино и штруделем, прочитал лекцию про тростниковый сахар, велел обратиться к Григорию, но забыл упомянуть, что нанимает сотрудников не сам владелец, а его сын-тезка. Впрочем, и в этом случае требовалось подумать и понять: навряд ли хозяин занимается малоквалифицированным персоналом. Скорей всего он даже не знает, как зовут посудомоек.

– Скажи-ка мне… – начала старуха, но тут в холл вошла пара в шубах, и противная карга мигом превратилась в нежное безе со сливками: – Настенька! Валенька! Счастлива вас видеть!

Я прищурилась. Интересно, как хамка вычислила, кто есть кто? Манто у клиентов одинаковые, ростом они тоже не различаются, прически идентичные – длинные челки почти до носа.

– Добрый день, Вероника Григорьевна, – звонко сказала одна из дам.

Гриша настойчиво потянул меня за рукав куртки, я сделала два шага и оказалась в тесном длинном коридоре.

– Не обижайтесь на бабушку, – робко сказал юноша, – она не злая, просто привыкла всех под контролем держать.

– Ничего неприятного я не услышала, – угодливо ответила я, – абсолютно верное замечание насчет парадного входа, он для клиентов. Сама не пойму, почему не через черный вошла.

– Вас Виолеттой зовут? – уточнил Гриша.

– Верно, но лучше обращаться проще, Вилка, – представилась я.

– Здорово, – засмеялся Гриша. – Значит, так. Работаете сменами. Начинаете в три часа дня, заканчиваете с последним клиентом. Выходной берете, когда захотите. Предупредите меня вечером и можете утром не приходить.

– Отлично! – согласилась я.

– Оплата сдельная, – продолжал Гриша, – раз в семидневку. Наличкой, на руки. Без ведомости.

– Ага, – кивнула я.

– Вам выгодно, – заметил Гриша, – налоги платить не надо.

Я хотела сказать, что ресторану тоже неплохо: его бухгалтеру не приходится делать взносы в пенсионный, страховой или еще какой-нибудь там фонд, но промолчала.

– Можете приступить прямо сейчас, – сказал парень, – согласны?

– Вам не нужны документы? Санитарная книжка? Разрешение на работу в Бургштайне? – поразилась я.

– У вас какая-то болезнь? – озабоченно осведомился Гриша.

– Вообще-то нет, – ответила я.

– Ну и отлично, – пожал плечами парень и толкнул дверь.

Глава 10

На секунду-другую мне показалось, что я очутилась в центре толпы, которая встречает любимую команду, победившую на чемпионате мира по футболу. Перед глазами мельтешили люди, они размахивали тряпками, гремели посудой, потом стало понятно, что в этом хаосе есть некий порядок, который мне пока не ясен.