Читать книгу "Идишская цивилизация. Становление и упадок забытой нации - Пол Кривачек"

Те, для кого иудаизм и бизнес являются синонимами, может удивиться, узнав, что торговля не была традиционным занятием евреев. В Библии купцы – это скорее ханаанеи, а не израильтяне; в I веке Иосиф Флавий писал, что евреи «не одобряют коммерции, как морской, так и иной»; позднее раввины презирали коммерческую деятельность на том основании, что «чем больше внимания торговле, тем меньше Торы».

Но теперь, после V века, возникла новая ситуация. Римская торговля в большой мере находилась под государственным контролем, а с приходом варваров имперские чиновники, занимавшиеся экономикой, исчезли, удалились в свои огромные наследственные имения, преобразуясь в новую местную знать. С другой стороны, еврейские мелкие собственники, продукция которых не давала достаточно средств для уплаты налогов королю, вера не позволяла платить десятину местному епископу, а традиции запрещали отправлять своих людей на войну – три обязательства, которые накладывались на землевладельцев по новому порядку, – оказывались перед трудным выбором: либо бросить свою собственность и переселиться в город или уплыть за море, либо оказаться привязанными к своему участку в качестве крепостных или рабов в рамках феодальной системы, которая, более того, требовала христианизации. Выбор был невелик, поэтому неудивительно, что большинство евреев покидало страну.

Новые королевства Италии, Галлии и Испании, однако, отчаянно нуждались в опытных коммерсантах. Неотесанные новые властители Европы мало знали о финансах и еще меньше об экономике, тогда как древние евреи уже в вавилонские времена владели таинственным искусством бухгалтерии (о чем свидетельствуют глиняные таблички V века до нашей эры, связанные с торговым домом Марашу и сыновей из вавилонского города Ниппура), без которого никакая коммерческая деятельность не могла успешно развиваться и которое казалось наливавшимся пивом германским воякам какой-то магией. Для них евреи из их королевств представляли собой очень ценное наследство империи и ее коммерческой практики. В результате, как сказано в Еврейской энциклопедии 1906 года, —

как только германские народы осели на земле после великого переселения V века, евреи стали упоминаться наряду с сирийцами как купцы, торговавшие в Нарбонне и Марселе. Франкские короли покупали у них товары, они торговали также в Неаполе, Палермо и Генуе. Они даже фрахтовали корабли: Григорий Турский упоминает еврея, у которого был корабль, ходивший между Ниццей и Марселем. Согласно средневековой записи, Карл Великий, наблюдая за кораблем, пришел к выводу, что это не еврейское, а норманнское судно.

Международная торговля привела к тому, что в течение последующих столетий банковское дело, ccуды и мена денег стали типичными еврейскими занятиями.

Существуют два вида денег. С одной стороны, это расчетные единицы, при помощи которых бухгалтеры ведут счета в расходных книгах; они могут существовать в реальности, как американские доллары, а могут и не существовать, как британские гинеи. С другой стороны, это обменные единицы – реальные деньги, обмениваемые на рынке. До недавнего времени эти единицы почти не совпадали. Денежная реформа Карла Великого дала нам эквивалент евро IX века, стандартные фунты, шиллинги и пенсы – librae (ливры, или фунты) предполагаемой стоимостью в фунт серебра, насчитывавшие 20 solidi (солидов, су, или шиллингов) и 240 denarii (денариев, денье, или пенни) – система, с преданностью сохранявшаяся в консервативной Британии до перехода к десятичной системе спустя около 1200 лет. Но Карл никогда не чеканил монет достоинством в фунт – неудивительно, потому что в этом случае каждая монета весила бы фунт. Действительно, фунты не ходили в Британии даже как бумажные деньги вплоть до XIX века. Что касается долларов, то пожилые и консервативные американцы вплоть до 1830 года, даже спустя полвека после установления независимости, вели расчеты в фунтах стерлингов[46].

С другой стороны, товары можно купить только за какой-либо вид наличных денег. До нынешнего века купцы на международных рынках нуждались не только в быстрых пересчетах между различными обменными курсами (в 1247 году один валенсийский су стоил су и 6 денье в Барселоне, су и 4 денье в Монпелье, су и 3 денье в Туре; он составлял 4 английских серебряных пенни, а 48 пенни составляли одну серебряную марку[47]; в 1265 году ливр Терна составлял 1,4 турского ливра, в 1409-м – 1,5, а с 1531 года до выхода из обращения – 2 турских ливра[48]), но и в наличии большого объема реальных денег для торговли.

Здесь, однако, таится серьезная проблема. Все, кто прячет свои сбережения под матрасами, знают их стоимость, но наличные деньги теряют свою ценность во время инфляции, то есть почти во все времена. Капитал надо использовать для покупки фиксированных активов, всегда сохраняющих свою стоимость, таких, как земля, но тогда деньги нельзя быстро освободить в случае острой необходимости. Альтернатива для нас настолько привычна, что мы редко о ней задумываемся, – это возможность инвестировать в займы, делая проценты залогом против возможных потерь стоимости со временем. Но такой шаг был чреват опасностями для торговцев «темных веков». Сегодня мы называем это банковской системой. Однако все докапиталистические религии и большинство культур, включая иудейскую, относились к этому занятию с предубеждением как к ростовщичеству, считая его злом, хотя новым европейским королевствам «темных веков» отчаянно требовались деньги – как сегодняшним бедным развивающимся странам. Германские правители, имевшие целью рост экономики, постоянно нуждались в капитале, который могли предоставить только еврейские коммерсанты. В течение столетий не было другого источника финансирования для священников, желавших построить собор, для знати, столкнувшейся с денежными затруднениями, для купцов, которым нужно было сначала купить то, что они потом собирались продавать, для крестьян, нуждавшихся в семенах для будущего урожая.

В своем исследовании «Английское общество в раннее Средневековье» Дорис Стентон описывает займы, сделанные безрассудным Ричардом из Энсти, участником одного процесса в королевском суде:

«Когда, – сказал он, – я послал моего брата за море по приказу короля, я занял 40 шиллингов у Вивса, еврея из Кембриджа, заплатив 4 пенса процентов на каждый фунт в неделю; я продержал деньги 14 месяцев и уплатил 37 шиллингов и 4 пенса процентов». На следующую Пасху Вивс одолжил ему 60 шиллингов под те же проценты. Ричард держал их 6 месяцев и уплатил 24 шиллинга процентов. Когда он сам отправился за границу по поручению короля, он занял 4 фунта 10 шиллингов у Комитисса из Кембриджа на тех же условиях, продержал их 9 месяцев и уплатил 2 фунта 14 шиллингов. Как он говорил в Кентербери, он занял 2 фунта на тех же условиях у еврея Дёлекреса, держал их два месяца и заплатил 5 шиллингов и 4 пенса процентов. Когда он отправился за границу, он занял 3 фунта у еврея Якоба из Ньюпорта под те же проценты, держал их 13 месяцев и заплатил 2 фунта 12 шиллингов процентов. Когда он послал своих слуг в Рим, еврей Хакелот одолжил ему 10 фунтов под 3 пенса за фунт в неделю. Он продержал их 7 месяцев и уплатил 3 фунта 10 пенни процентов. После того как Михаэльмас Хакелот ссудил ему еще 3 фунта под те же проценты, он продержал их 3 месяца и заплатил 9 шиллингов процентов[49].