Читать книгу "Шакалы из Лэнгли - Федор Раззаков"

По губам хозяина кабинета скользнула снисходительная ухмылка.

Вспоминая теперь этот эпизод, Кондратьев улыбнулся и снова взглянул на часы: Жмых опаздывал уже на пять минут, чего с ним никогда ранее не бывало. Кондратьев нажал кнопку селекторной связи:

– Инна Васильевна, Жмых не звонил?

– Нет, Федор Иванович… – и тут же, – да вот же он…

Спустя несколько секунд в кабинет вошел запыхавшийся Глеб Сергеевич.

– Не поверите, Федор Иванович, застрял в лифте между пятым и шестым этажами. Оказалось, что сбой в энергосистеме. В первый раз такое. Хотел позвонить вам по мобильной связи, а телефон, как назло, разрядился.

– Коллектив-то подобрался дружный?

– В каком смысле?

– Я имею в виду тех, кто с вами куковал в одной кабинке.

– Ах, вы об этом… Нас было трое: Кнорин из аналитического и секретарша из бухгалтерии. Скучная, скажу вам, дама – все время молчала.

– Значит, испугалась.

– Кого – нас?

– Не обязательно. У женщины может быть обыкновенная клаустрофобия – боязнь замкнутых пространств. Слышали про такое заболевание?

– Их сейчас столько развелось, что всех и не запомнишь, – отмахнулся Жмых, присаживаясь на стул и открывая перед собой папку с бумагами, всем видом показывая, что он готов от пустой болтовни перейти к делу.

Однако прежде чем полковник начал свой доклад, Кондратьев протянул ему сообщение, которое сегодня утром вручил ему начальник Службы контрразведки – про инцидент у острова Гебрид. Ознакомившись с текстом, Жмых вопросительно взглянул на Кондратьева. Тот не стал медлить с вопросом:

– Кто из вашего списка мог обладать информацией о грузе на «Витязе»?

– Вероятнее всего двое: Георгий Семенович Росляков из Департамента вооружений Министерства обороны и Юлия Андреевна Жолташ из «Гособоронэкса». К этим людям эта информация могла попасть напрямую. Двое других могли узнать о ней разве что через третьи руки.

– Как бы нам, Глеб Сергеевич, оторвать эти руки по самые плечи.

– Оторвем, Федор Иванович.

– Есть что-то конкретное? – насторожился Кондратьев.

– Кое-что, – уклончиво ответил Жмых, давая понять, что будет излагать все по порядку.

– В таком случае начинайте, – сказав это, Кондратьев поднялся из-за стола, намереваясь слушать доклад, расхаживая по кабинету.

Жмых раскрыл папку:

– В результате наблюдения за нашей «четверкой» выяснилось следующее. Георгий Семенович Росляков закончил работу в шесть часов вечера и прямо от Министерства обороны на своем личном автомобиле «Мазда» отправился домой – на Комсомольский проспект. По дороге сделал одну остановку – возле супермаркета, где в продуктовом отделе купил полную тележку продуктов. В контакт ни с кем из посторонних людей не вступал. Из дома никому не звонил, никуда больше не отлучался вплоть до сегодняшнего утра, когда ровно в 8.20 сел в ту же «Мазду» и отправился на работу.

Юрий Матвеевич Зорькин пробыл вчера на работе до семи вечера. Работает он, как вы помните, в «лесу», откуда добирается до своей квартиры в доме по улице Теплый Стан на личном автомобиле «Шевроле». По дороге нигде не останавливался, к себе в автомобиль никого не подсаживал. Вечером, после девяти, выгуливал во дворе свою собаку – спаниеля. Гулял один, ни с кем посторонним не общался. Больше из дома никуда вчера не отлучался. Дважды звонил по стационарному телефону, один звонок был адресован его родной сестре Екатерине Матвеевне Корняжной и касался сугубо бытовых проблем: Зорькин обещал сестре посодействовать в поисках хорошего лекарства от мигрени. Второй звонок был адресован другу – некоему Аркадию Юрьевичу Забусову: говорили о том, какой подарок выбрать для их общего знакомого, которого они называли Сергеем – у него в эти выходные юбилей. Сегодня, в 8.30 утра, Зорькин сел в свой «Шевроле» и отправился на работу, куда добрался без каких-либо приключений или контактов.

Юлия Андреевна Жолташ вчера закончила работу в половине шестого вечера, уйдя тем самым на полчаса раньше положенного времени. Видимо, отпросилась. Повод – посещение Главного клинического военного госпиталя имени Бурденко в Лефортово, где лежит ее отец, Андрей Кузьмич Жолташ. Доехала туда на своем автомобиле «Тойота» и пробыла один час тридцать пять минут. Затем отправилась домой с Госпитальной площади на улицу Бауманская – это недалеко. В контакт по дороге ни с кем не вступала. Из дома никому не звонила. В следующий раз вышла из дома сегодня утром, в 8.35, отправилась на работу на той же «Тойоте».

– А Юлия Андреевна у нас человек сердобольный, – прервал плавную речь докладчика Кондратьев. – У отца пробыла более полутора часов. Хотя чаще всего люди после окончания рабочего дня стараются в больницах на приемах особо не задерживаться. Сразу видно, что дома ее никто не ждет.

– Да, пока отец в больнице, она живет одна. Хотя более подробными данными о ее личной жизни мы пока не располагаем.

– Предполагаете, что у нее кто-то есть? Тогда почему она ездила в Египет в гордом одиночестве?

– Всякое может быть, например несовпадение отпускного времени.

– Согласен, быть может всякое. Лично меня из названных вами людей пока сильнее всех привлекает Жолташ.

– Может быть, потому, что она красавица? – не скрывая иронии, спросил Жмых.

– Не скрою, ее типаж мне симпатичен. Но здесь другое: она входит в тот узкий круг людей, которые обладали информацией о грузе на «Витязе». Там еще Росляков, но она меня заботит больше. Спросите, почему? Я ставлю себя на место вербовщиков из ЦРУ: завербовать такую красавицу, да еще дочь бывшего министра обороны СССР – это несомненная удача. Такую женщину меньше всего заподозришь в шпионаже, она прикрыта со всех сторон. Ведь во всех наших размышлениях фигурируют мужские понятия: «крот», «агент», «шпион», что невольно сводит все наши мысли к мужчине-предателю. Женщину мы подозреваем меньше всего. Именно в этом, если мои выводы верны, может быть спрятан очень тонкий расчет.

– Может быть, и спрятан, но в отношении Жолташ у нас на данный момент пока никаких подозрений нет. Зато на четвертого из списка – Евгения Андреевича Безымянного – наоборот.

Кондратьев, до этого мерно вышагивающий вдоль стола от одного его конца до другого, внезапно остановился и вопросительно взглянул на докладчика: дескать, ну же!

– Работник отдела Ближнего Востока Безымянный вышел из здания МИДа на Смоленской в пять часов вечера – за час до окончания рабочего дня в его учреждении. Сел в свой автомобиль «Рэнж Ровер» и отправился в город. Его маршрут пролег по Садовому кольцу, причем он проехал по Новинскому бульвару мимо старого здания посольства США на бывшей улице Чайковского, потом свернул на улицу Красная Пресня. Здесь на несколько секунд притормозил у палатки «Пресса», причем из машины не вышел. У наших людей создалось впечатление, что он проверял, нет ли за ним слежки. Потом он еще два раза делал такие же короткие остановки – на Грузинском валу и Второй Брестской улице. Самое интересное, что он сделал круг и вернулся к метро «Баррикадная», хотя мог сделать это за полчаса до этого, когда ехал по Садовому кольцу, но тогда зачем-то свернул налево. Судя по всему, с целью выявления «хвоста». У «Баррикадной» он свернул на Малую Никитскую и проехал по Тверскому бульвару до памятника Пушкину. Там вышел из машины и прошел пешком до кинотеатра «Пушкинский». В руках держал свернутую в жгут газету, которую ни разу не открыл. Дойдя до кинотеатра, он пять минут постоял возле входа в кассы, после чего тем же маршрутом вернулся к автомобилю. Сел в него и без всяких остановок доехал до своего дома на Гончарной улице. Из дома никуда больше не отлучался. Никому не звонил. Зато на его мобильный телефон был произведен звонок с телефона, который проходит как «серый»: неделю назад его похитили у гражданина Куприянова Петра Степановича, 1991 года рождения. Район, откуда был произведен звонок, – Старый Арбат. Неизвестный мужчина произнес всего одну фразу: «Вас видели».