Читать книгу "Не выходите замуж на спор - Александра Лисина"

– Может, мы опоздали? – выдал умную, но несколько запоздалую мысль Мартин, когда мы озадаченно переглянулись. – Личиана никогда не заставляла себя ждать.

– Не-а, – опять жуя какую-то булку, промычал Зырян. – До полуночи еще пара минут, так что дело не в этом.

Оракулу мы поверили сразу – кроме него, никто так не умел чувствовать время, – а в ответ на очередной беспомощный Улькин взгляд лишь обескураженно развели руками.

– Давай еще стучи! – снова крикнул Шмуль, перелетев с дерева на ограду. – Вдруг она там с концами уснула?

– Умертвие? – не поверил Васька, просовывая мохнатую голову между прутьев. – Трехсотлетнее? И чтоб вдруг сдохло? Щас я его попробую разбудить…

И вдруг так взревел, что от неожиданности получил сразу три пинка – от оракула, Шмуля и от меня.

– Ну, вы чего? – разобиженно повернулся оборотень. – Я же помочь хотел! Если она уж мой рев не услышит, тогда ее точно ничто не разбудит!

Шмуль фыркнул.

– Зато если услышит и от этого проснется, потом ее точно никто не упокоит.

Я сосредоточенно посмотрела на склеп, но его двери не спешили открываться. Никто не заворчал изнутри скрипучим голосом. Не загремели тяжелые засовы. Только где-то в Городе, отзываясь на медвежий рев, протяжно завыли собаки, а прилетевший ниоткуда ветер зловеще зашелестел мертвыми ветками.

Улька с несчастным видом потопталась у двери и снова знаками показала, что не знает, что делать. Мы, посовещавшись и почесав затылки, все же решили отправляться ей на помощь. Зачет же сдать надо? Улька такого позора не переживет.

– Нет! – обеспокоенно крикнула баньши, когда мы потянулись к калитке. – Стойте там! Она не терпит гостей! Хорошо, если только проклятием отделаетесь.

– Ну не стоять же здесь до утра? – гаркнул Васька, застопорившись на проходе. – Что у тебя на зачет-то назначено?

– Поднятие…

– Сколько?

– Пять штук.

– Ого! – удивились мы, а потом, снова посовещавшись, единогласно решили: – Давай начинай, пока она дрыхнет. Как проснется, практику ей сразу сдашь, а теорию и так оттарабанишь.

– А если она скажет повторить поднятие при ней?

– Что ты, не поднимешь их снова? А ей, если спросит, скажешь, что тренировалась перед зачетом. Волновалась, дескать.

Улька задумчиво покосилась на склеп, но все-таки кивнула и, отойдя в сторонку, присела на корточки, старательно перелистывая лежащий на коленях учебник и пытаясь что-то в нем прочитать в неверном свете луны. А мы вернулись на свои места, изредка поглядывая, как она водит руками и сосредоточенно шевелит губами, призывая мертвяков.

Пять штук для нее и впрямь многовато – Улька, хоть и чистокровная темная, была очень слабенькой баньши. Вернее, она была слаба настолько, что ни в одну школу ее попросту не брали. Она даже смерть как следует не умела накликать, а если и помогла кому-то уйти на тот свет, то, скорее всего, случайно. Так что ближайшие родственники сочли, что ей не место в приличном учебном заведении, и не возмутились, когда «позор семьи» зачислили наконец в УННУН. Личиану Улькино прошлое, впрочем, не особенно смущало, а исполнительная баньши очень старалась доказать, что она хоть на что-то способна.

Когда перед ней наконец вспучилась земля и оттуда выполз полуразложившийся мертвяк, мы одобрительно зашумели и захлопали в ладоши. Улька тут же просияла, горделиво подбоченилась и, дождавшись, когда оживший труп встанет на ноги, с торжественным видом пнула его под зад.

– Упокойся! – донеслось до нас ее несколько истеричное восклицание, и мертвяк, послушно сложившись, безвольной куклой рухнул на землю.

Под веселыми взглядами оборотня и Шмуля я кашлянула, но да – это была моя идея совместить сей неуважительный жест с заключительным словом. Улька так боялась в свое время трупов, что от поднятых мертвецов шарахалась с визгом даже тогда, когда рядом находилась Личиана. При этом само умертвие, что странно, ее пугало гораздо меньше.

Зато теперь наша баньши в очереди на упокоение первая. И даже вон как разохотилась – отправилась гулять по кладбищу, то и дело взмахивая руками и с довольным видом выкрикивая:

– Восстань!..

– Что-то она разошлась, – проворчал оборотень, когда Улька подняла и упокоила штук семь мертвецов, заставив их улечься в одну линию, как солдатиков. – Если что, я их закапывать не буду. Пусть сама возится.

– Поднятое и упокоенное тело во второй раз поднять намного сложнее, – деловым тоном заметил ангел. – Нужно где-то с полчаса, чтобы заклинание начало снова действовать.

– В обычном мире можно сразу! – несказанно удивился фей, обернувшись.

– А здесь нельзя, – спокойно ответил Марти, и на это нечего было возразить. Наш Мир так сильно менял существующие в остальных частях вселенной заклятия, что было еще удивительно, как здесь хоть что-то работало. Та же левитация, к примеру, если господин Эсси не врал, или мертвология, которой наша баньши, кажется, и впрямь увлеклась.

– Уль, ну хватит! – крикнул Василек, когда на площадке перед склепом улеглось пятнадцатое тело. – Может, кто-то еще придет на зачет, а ты им материала не оставила!

Баньши придирчиво оглядела результаты своей работы и довольно кивнула, а затем вернулась к дверям склепа, явно собираясь снова ударить молотком. Стоя спиной к разрытым могилам, она не видела, что там происходит, поэтому первыми неладное заметили мы и беспокойно зашевелились.

– Уля-а-а! – тревожно крикнул Васька, когда самое первое из упокоенных баньши тел снова зашевелилось. – Ты каким заклинанием их упокаивала?

Баньши, не оборачиваясь, пожала плечами.

– Улька! – гаркнули мы уже все вместе, видя, как одно за другим задергались и остальные тела. – Да обернись же! Они шевелятся!

Улька медленно обернулась и тут же выпустила молоток из рук. При виде медленно поднимающихся трупов у нее широко распахнулись глаза, сам собой открылся рот… И я сразу вспомнила, за какие заслуги баньши были так нелюбимы в Преисподней.

Истошный визг, от которого задрожали стены склепа и завибрировали прутья в ограде, был таким громким, что мы одновременно отшатнулись и торопливо зажали уши. Если бы могли, натолкали бы туда ваты, потому что его невозможно было выносить. От него шалела голова, мутилось в глазах и угрожающе натягивались барабанные перепонки. Всего две минуты такой атаки – и любой враг разбит в пух и прах.

Однако на мертвяков коронный прием Ульки не оказал должного воздействия. Это нас едва не отбросило от ограды, а они только пошатнулись. И, неуверенно выпрямившись, упрямо поперли на невезучую призывательницу, щеря гнилые зубы и явно намереваясь закусить. Более того, вся земля вокруг нее недобро зашевелилась, и оттуда один за другим с ворчанием полезли новые гости.

Как только у нашей баньши закончился воздух в легких, мы со Шмулем взмахнули крыльями одновременно, прекрасно зная, что после атаки у Ульки всегда наступал непродолжительный ступор. В это время ее можно было брать голыми руками, не боясь, что замершая темная, смотрящая перед собой остекленевшими глазами, вдруг очнется. И мы, зная о том, что сейчас нашу Ульку не заставят пошевелиться даже жрущие ее заживо мертвяки, без промедления ринулись вперед.