Читать книгу "Они найдут меня сами - Александр Литвин"

Была еще интересная деталь, мелкий штрих, еле уловимый. Полет в сторону запада, а такое ощущение, что на восход солнца, чуть южней от курса. Сон есть сон. Там бывает все иначе. Но восход солнца на юго-западе, еле заметный, дрожащий белый свет. Это уже не моя фантазия. Это точно знак. Но что он означает? Ну, раз знак был, я узнаю, рано или поздно, но узнаю.

Вот интересно, на какой день придется финал проекта? Эта мысль пришла ко мне после сна. То, что я сдам экзамены успешно, я понимал. Сон окончательно развеял все мои сомнения. Мысль о финале возникла неслучайно. Она просто являлась продолжением сна. У съемочной группы должен быть какой-то график, и они точно знают, когда будет финал, последний эфир, когда будет подведен итог трехмесячного марафона.

Не забыть бы задать этот вопрос, не забыть! Если у меня будет дата финала, я смогу ее рассмотреть и через интуицию, и через китайскую науку. Мирозданию нужна конкретика. Будет дата — будет вопрос и, надеюсь, будет ответ!

В таком замечательном настроении я отправился на очередной экзамен, в центр зала станции «Войковская», где меня ожидали представители съемочной группы, как всегда, с загадочными лицами. И уже с вопросами относительно собственных персон. Они тоже люди.

История с Антоном немного выбила меня из колеи. Оказалось, что непросто работать с этими мертвыми энергиями. Они останавливают все движение вокруг. Напрасно я решил для себя, что эти вещи мне не опасны. Утром, перед тем как идти на испытания, я по привычке, которая появилась еще в детстве, попытался прилепить к ладони ложку, маленькую чайную ложку, которая, как правило, прилипала к руке, как к магниту, независимо от того, из какого металла ложка сделана. В это утро она не прилипла. Я взял ручку — такой же эффект. Мой индивидуальный индикатор не работал. Странно, конечно. По всем характеристикам — день мой, а сил нет. В другой раз я бы огорчился, но приснившийся сон отбросил все сомнения: все будет хорошо, выпадет снег, много снега, и все будет хорошо.

Впервые за все экзамены я пошел первым. Было пройдено уже много испытаний и так получалось, что я всегда шел ближе к вечеру или вообще последним, а сегодня сразу, сходу, с корабля на бал. И опять я не вижу Оксаны! Она опоздала на работу! Вот ведь как привык, а нельзя! Нельзя привыкать. Нельзя из человека делать кумира. И еще знак. Знак большой скорости, но я его не понял. Я попал под энергетику спешки, и меня понесло, как щепку по бурной реке.

Задание не отличалось особой сложностью. Не было какой-то глобальной ответственности, как накануне. Нужно было подойти со спины к людям, которые сидели на барных стульях, выстроенных в один ряд, и определить, кто из них был в плену. Я мог видеть только их затылки. Я не мог посмотреть им в глаза и говорить с ними.

Ошибка была в тактике. Я подходил к каждому из сидящих людей, мысленно задавая вопрос, был ли он в плену или нет. И не получал ответа — ни да, ни нет. Никаких изменений в ощущениях. Только одна девушка «показала» какое-то едва уловимое изменение. Я поспешил, я очень поспешил, но что сделано, то сделано: девушка повернулась, и моя ошибка стала видна. Девушка не скрывала своих эмоций. Она была откровенно рада моей ошибке, и это меня несколько огорчило. Молодая девушка, которая была в плену, сидела через одного человека. Я увидел ее глаза. Молодая и взрослая. Даже без всякой интуиции можно было определить по крайней мере то, что она испытала сильнейший стресс в жизни. Вероятно, именно поэтому организаторы программы развернули людей спиной.

Экзамен не сдан, оценка «неуд». Не торопись! Не торопись даже выяснять дату финала, иди и работай! Хочешь знать все? Работай. И думай, всегда думай, что каждый экзамен — последний! Иначе будет как сейчас! Но мысль о дате финала все же сильно засела в моей голове.

Я вышел с площадки и, пока с меня снимали микрофон, увидел Дарью, линейного продюсера.

— Вы не знаете, а когда финал? Когда будет эфир, подводящий итог экзаменов?

— Экзаменов? Вы рано еще спрашиваете об этом, ведь не все испытания пройдены, и не факт, что вы будете присутствовать.

— Я буду стараться, я очень буду стараться. И все же я понимаю, что существует жесткий график и вы стараетесь уложиться в него.

— Да, график есть, и мы пока укладываемся. Если ничего непредвиденного ни с кем не произойдет, как, например, то, что случилось с вами в начале проекта, финал будет 14 декабря.

Спасибо, Дарья! Я запомнил. 14 декабря 2008 года. В этот день будет эфир программы. В этот день вся страна узнает имя победителя.

Я первым зашел на экзамен и первым вышел, времени теперь очень много, и есть возможность отправиться в музей. Да, я с детства люблю музеи. В моем родном Троицке тоже был музей, и мой первый визит в него был просто потрясающим в плане полученных эмоций! Никогда не забуду этого очарования старинных вещей, каждая из которых имела свою историю. Это была часовая школьная экскурсия. Музей располагался в храме Александра Невского, красивейшем здании, по воле властей ставшем местом экспозиции. Меня поразили экспонаты музея: и древний сарматский воин, выкопанный из кургана, и оружие казаков оренбургского казачьего войска, и пожелтевшие листовки времен революции, и многое, многое другое, чего невозможно увидеть в обычной жизни. С таким же предвкушением, какое я испытывал в детстве, я вошел в здание Исторического музея на Красной площади.

В вестибюле я увидел плакат с информацией об экспозиции терракотовых воинов из Китая. Ого, какая удача! Мое огорчение от провала на экзамене было моментально забыто! Терракотовые воины. Впервые о них я узнал из журнала «Наука и жизнь», в коротенькой заметке, году так в семьдесят пятом. Тогда, я точно помню эту свою эмоцию, я очень сожалел, что никогда не смогу увидеть эту терракотовую армию, но желание мое было сильным, и вот она — реализация. Сейчас я увижу то, о чем мечтал много лет назад!

Я медленно вошел в зал. Скорость моя снизилась как-то автоматически. Двести лет до нашей эры. Вот они, воины, стоят и смотрят на меня из прошлого. Нет ни одного одинакового лица, ни одного. Все они — точные копии реальных людей, тех людей, которые жили в прошлом, и, возможно, один из них — мой предок, а я его прямой потомок. Вдруг я вспомнил того старика с синими глазами, старика из моего сна, который дал мне жезл. Да, он очень похож на этих воинов. Но тогда, во сне, я подумал, что старик старше трех тысяч лет. Да, он был значительно старше этих скульптур, теперь я точно это понимаю.

Я разглядывал их всех, их лица, их одежду, их позы. Они все были разными: кто-то обладал властью, кому-то абсолютно не шла эта военная амуниция, и я понимал, что передо мной человек, по крови своей земледелец, волею судьбы взявший в руки оружие. Были по-настоящему свирепые личности, от действий которых не одна человеческая душа отправилась на небеса. Я не испытывал дискомфорта, я был счастлив оттого, что мое любопытство удовлетворено, и сегодня я вернусь домой и перечитаю все, что связано с этой китайской терракотовой армией. Мне даже нравится само слово — терракота!

Читая китайские трактаты, я раз за разом поражался наблюдательности, правильному пониманию и трактовке вещей людьми, жившими за пять тысяч лет до меня. И вот, глядя на глиняные скульптуры, которым не менее двух тысяч лет, на то, как они сделаны, с каким мастерством, с какой аккуратностью и точностью, с выражением мысли на каждом лице, я подумал, что и тогда, и сейчас все идет по одним и тем же законам, законам гармонии во Вселенной, и письменный источник знаний об этой гармонии я лично получил из Китая.