Читать книгу "Спасти дракона - Кирилл Кащеев"

– Орешник у вас растет? – заорала она.

Девчонка поглядела на нее безумными непонимающими глазами и попыталась поглубже забраться в сгрудившуюся на крышке колодца толпу детворы. Вот же тупая! Ирка дернула… Девчонка с визгом свалилась на нее, Ирка ухватила ее за шиворот и проорала:

– Жить хочешь?

– Да! – страстно выкрикнула в ответ девчонка, норовя вывернуться из Иркиной хватки.

– Куда? Орешник мне найди, быстро!

– Какой? – оторопела девчонка. Переваливаясь на пухлых кривых ножонках, криксы брели к колодцу. Из толпы ребятишек слышался тихий задушенный плач – крышка колодца под ними сотрясалась от тяжелых ударов. А поверх нее безмятежно спала вытащенная Иркой из горящей хаты мамаша.

– Дерево! Или куст! – заорала Ирка. – Мне по барабану! И ячмень! Зерна ячменя! Быстро! – сильный пинок швырнул девчонку вперед. Она коротко взвизгнула… и рванула к ближайшему дому. Ирка помчалась за ней. Новые криксы планировали с ограды, а следом уже лезли еще и еще, и будут лезть, пока не исполнится воля наславшего их… или пока в деревне не останется ни одного живого ребенка!

– И-эх! – Ирка отшвырнула спланировавшую перед ней криксу и страшным усилием воли заставила себя не оглядываться на вой, крики и рычание за спиной.

– Вот орешник, молодой ще, только посадили! – указывая на торчащую из земли тоненькую веточку, крикнула девчонка.

– Сказала же – по барабану! – рявкнула Ирка, падая перед этим прутиком на колени. И обдирая руки, принялась рыть землю у корней. Девчонка, гулко топоча босыми пятками, кинулась к амбару, рывком сдернула засов, влетела внутрь… из амбара донесся пронзительный вопль. Девчонка выскочила обратно – сгибаясь под тяжестью здоровенного мешка. На мешке, как брелок на школьном рюкзаке, болталась крикса! Подскочившая Ирка сорвала криксу и шарахнула ее об стенку. Девчонка бухнула мешок рядом с орешником.

– Мне горстка нужна, а не мешок! – завопила Ирка и тут же осеклась: – А это что?

– Так барабан! – тоже завопила в ответ девчонка, протягивая ей самый настоящий, обтянутый кожей барабан с полукруглым, как у котла, днищем. – Ты сказала: орешник, ячмень и по барабану! – Девчонка хлопнула ладонью в туго натянутую кожу, барабан откликнулся гулким звуком. – Только зробы щось! Ты ж з Мертвого лесу, вот и забери их!

– Дура! – рявкнула Ирка и навернула барабаном по кинувшейся на них криксе. – С барабаном! – Выхватила из мешка горсть и дрожащими пальцами принялась отсчитывать двенадцать ячменных зернышек. «Только бы не ошибиться! – набатным колоколом стучало в голове. – Только бы не обсчитаться!»

Рядом загудело – кажется, девчонка по Иркиному методу отбивалась барабаном. Семечки ссыпались в ямку под орешником, и, торопливо сгребая землю, Ирка забормотала, не отрывая глаз от земляной кучки:

– Цепи-кайданы колдовские – падите! Криксы-вороги – уйдите, недолю прихватите, чим тело-душа мается – сырой землей унимается, що злые вороги напустили – то в землю спустили…

Пронзительный крик заставил ее сбиться с ритма – рядом на землю рухнул барабан и, тяжело гудя, покатился прочь. А следом свалилась окровавленная девчонка – в нее с утробным урчанием вцепилась крикса. Ирка ударила, насквозь пробивая похожее на подушечку тельце криксы. Толстая, как у набивной куклы, голова запрокинулась назад и в тусклой пуговице единственного глаза вдруг мелькнуло странное выражение обиды, словно вот от кого-кого, а от Ирки она такого не ожидала! Губы едва заметно шевельнулись:

– Прииш-шлая! Что делаешшшь… Ходи с-с-с на-ами…

– Не хватало еще! – Со всей силой разъяренного оборотня Ирка вколотила криксу макушкой в землю. Ожившие нитки на голове чудища зашипели, как сунутый в воду факел, и захлебнулись землей. Местная девчонка слабо шевелилась, пытаясь зажать рваную рану ладонью. Ирка замерла, не в силах оторвать глаз от открывшейся ей страшной картины. У колодца криксы рвали детей.

В пылу драки она и не заметила, сколько местной малышни набежало сюда. Дети лезли на крыши домов и журавль колодца, а криксы, точно на батуте, скакали внизу, раздувая свои рубахи, и с каждым прыжком поднимались все выше. Мальчишка с топором так и стоял на крышке, его топор поднимался и опускался, разваливая крикс надвое, рядом еще двое орудовали ножами, но полчища крикс все лезли и лезли через тын, а крышка колодца бугрилась и пучилась под ногами. Ирка беспомощно замерла. Заклятие поможет… но для этих детей будет уже поздно! А если она кинется в свалку… нескончаемая волна крикс погребет и ее и… вряд ли она выиграет для всех больше, чем пару минут жизни! Она потеряла бесценные секунды на растерянность… теперь и правда им всем конец!

Ворота, отгораживающие деревеньку от опасностей, а теперь превратившие ее в кровавую ловушку, вспучились… и вылетели, точно по ним шарахнули из пушки. Конеящеры, вдвое больше тех, что привезли Ирку сюда, ворвались внутрь, волоча за собой здоровенную, как танк, крытую повозку. Широкоплечий и сивоусый мужик правил стоя, плавным движением вожжей запуская скакунов по кругу. Повозку лихо занесло, она развернулась, упал защитный щиток на задней стенке… и в амбразуру высунулось дуло пулемета! Стрекот очереди хлестнул по ушам, и пули принялись косить крикс, как разросшуюся траву!

Баба́х! Бабах! – держа одной рукой здоровенную помповуху, мужик на облучке повозки расстреливал крикс по одной. Бабах! – разнес прыгнувшую на мальчишку с топором тварь. Бабах! – снес вторую, повисшую на спине какой-то девочки… Бабах!

– Аа-а-а! – вопль дикой ярости заставил деревню содрогнуться. Борта повозки рухнули, она раскрылась, как невиданный цветок, и на ней поднялась девушка в пестро расшитой праздничной сорочке и керсетке, цветастой юбке-плахте, веночке с лентами на голове… и тяжеленным ручным пулеметом в руках.

– Сме-е-е-ерть вам, твари! – Очередь хлестнула по вершине ограды, по цепляющимся за колья криксам, по тем, кто уже успел свалиться вниз…

«Очнись, дура!» – Ирка мысленно залепила самой себе оплеуху и кинулась обратно к орешнику.

– В леса дремучие, в кусты колючие, крикс своих заберите, в кровавый прах обратите, и колдуна-насыла з собою прихватите! Что сделал, на него поверните! – прокричала Ирка и смачно плюнула на земляную кучку.

Пулемет у нее за спиной продолжал тарахтеть, звучно бухала помповуха. Холмик зашевелился, точно под ним ворочался еж. Рядом что-то хрустнуло. Ирка повернулась – и едва успела пригнуться, пропуская над собой ошметки разорванной в клочья криксы. Ярко-зеленый, как Иркины глаза, молодой колосок ячменя упал на землю. Пух! Пух! Пух! Усики зеленых колосков вспарывали крикс изнутри, разрывая их в клочья. Пух! Пух! Сейчас криксы походили на рисунок скатываемого ковра – они исчезали одна за другой. Криксы у колодца, криксы у забора, криксы на заборе и… Пух! Пух! Пух! – негромкие частые хлопки доносились уже из-за тына, удаляясь все дальше и дальше…

И-и-и… Бабах! Следующий взрыв был таким, что покачнулась земля под ногами. Заходил ходуном тын, горящий дом вздыбился и опал, как осыпаются угли в печи. Девушка с пулеметом кубарем слетела с возка, а небо закрыла темная плотная туча. Ирка поняла, что это ошметки всех крикс этого мира, всех несметных полчищ, которых неведомый колдун гнал к несчастной деревушке! Чтоб у него у самого колосок в самом интересном месте вырос!