Читать книгу "Отзвуки прошлого - Вера и Марина Воробей"

– Вот и хорошо. – Лена огляделась. – Здорово у тебя. Как ребята и рассказывали. И окна пластиковые, и обстановка. А полы и правда с подогревом?

– Ну да, – рассеянно отозвался Борька. – Лен, что случилось?

Ему показалось, что в ее глазах промелькнула тревога и – нет, он не ошибся! – нежность. Нежность к нему!

– Борь, ты меня прости. – Лена провела пальцем по полировке столешницы, обернулась. – Я не хотела, чтобы так все получилось. Мне Колька рассказал, что эта идея с поцелуем была не твоя. Что все вообще было не так, как мне и другим показалось.

– Он к тебе приходил?

– Приходил. Сегодня. Он же твой друг. – На губах Лены появилась слабая улыбка. – Я вообще столько ошибок в последнее время совершила. Это во мне дурацкая обида говорила, понимаешь?

– Понимаю.

– Нет. Ничего ты пока еще не понимаешь. Ты слушай. – Лена взяла Борьку за руку, усадила рядом с собой на диван. – Мне очень Вадим Петрович помог. Я ему рассказала, из-за чего произошла наша ссора. Все-все. И знаешь, что он мне сказал? Он сказал, что это я так ко всему отнеслась, что почувствовала справедливость твоего упрека. «У правды не может быть два лица», – сказал он. И еще он сказал, что юность – всегда движение. Она дает время на поступки, а старость – на их обдумывание.

– Ну тогда у нас еще много времени впереди, чтобы совершать поступки, – рассмеялся Борька и несмело потянулся к Алене. Он так соскучился по ней!

Она ответила на его поцелуй. Он был сладким и упоительным. Он был лучше, чем все предыдущие, потому что они его выстрадали.

– Борь, – прошептала Лена.

– Что? – так же тихо спросил он.

– Я ведь скоро уезжаю.

– К отцу? – спросил он, глубоко вздохнув.

– Да, на месяц! – Лена подняла блестящие глаза. – А потом я вернусь.

– Что ж, этого можно было ожидать, – улыбнулся Борька, нежно прикасаясь к Алениному лицу.

В душе зазвенела тонкая предательская струна, зовущая к уступчивости. Что-то подсказывало ему, что и он, и она утаивают от себя самое главное, словно играют в какую-то игру, но сейчас, в эту минуту, боясь испортить радостный миг примирения, Борька решил со всем соглашаться.

Через неделю он провожал Алену в аэропорту.

– Я тебе буду каждый день писать.

– Я тоже. Интернет классная штука. И как раньше влюбленные без него обходились? – шутил Борька, преодолевая душевную боль, частую спутницу расставаний.

Он не хотел отпускать Алену и знал, что не может, не имеет права ее удерживать. Ксения Матвеевна, Катька и Вадим Петрович и так дали им время попрощаться, тактично отойдя в сторонку. Время! Внезапно Борьку осенило. Он потянулся к руке, расстегнул металлический браслет, снял часы.

– Вот, возьми!

– Зачем? – В голубых, как майское небо, Лениных глазах промелькнуло удивление.

Она лучше других знала, как Боря дорожит этими часами.

– Чтобы вернуть через месяц, – ответил он, и Лена его поняла.

Поняла тот скрытый смысл, что он вложил в этот поступок.

Она улыбнулась совсем как раньше – солнечно и светло, хотя в глазах у нее стояли слезы. А потом дала ему застегнуть часы на своем запястье. Они немножко болтались, но Боря убедился, что с руки они не свалятся, а значит, он получит их обратно десятого июля… или чуть позже. Для него это было важно, очень важно!

Примерно через полчаса Боря провожал затуманенным взглядом серебристый лайнер, взмывающий в облака. Разумеется, он прекрасно понимал, что это глупо, что этим ее к себе не привяжешь. И все же в нем появилась уверенность, что Алена обязательно вернется к нему, потому что у нее остались его часы. А значит, и частичка его самого.

* * *

«Ежов все-таки настоящий друг, – размышлял Борька, направляясь к выходу из аэропорта. Постепенно его мысли перескочили на другое. – Лето, каникулы, все разъезжаются. Ладно, Алена вернется, и мы вместе что-нибудь придумаем».

А вот у Малышевой и Волкова планы на лето пошли прахом. Они и так, и эдак раскладывали сложившуюся ситуацию, но одно оставалось неизменным – с лагерем в этом году ничего не выйдет.

А ведь как здорово все начиналось! В конце апреля, когда они с Волковым провожали Софью Александровну и Ирочку в аэропорт, Аня предложила:

– Привозите Ирочку к нам через полтора месяца. Мы в лагерь едем. Там лес, речка, и вообще будет очень хорошо.

Ваня от удивления даже рот открыл:

– Нормально! А как же насчет…

– С Пал Палычем я договорилась. Он не против, если мы будем за ней приглядывать. Ну что, сестренка, – обняла она Ирочку, – поедешь в лагерь?

Девочка радостно закивала головой. Софья Александровна с дочерью улетели в Прагу.

Казалось, все было распланировано и расписано по дням. Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает.

Впрочем, это уже совсем другая история.