Читать книгу "Несовершенный человек. Случайность эволюции мозга и ее последствия - Гари Маркус"

Словарь определяет акт веры и как «восприятие чего-то как правды», и как «представление о существовании чего-то, особенно когда нет абсолютных доказательств». Так что же подразумевают вера, представления, убеждения – то, что мы знаем как правду, или то, что мы хотим считать правдой? Часто представителям нашего вида трудно признать, что эта разница – явное напоминание о нашем происхождении.

Эволюционировавшие из созданий, которые часто были вынуждены действовать, а не думать, гомо сапиенс так и не создали должной системы для отслеживания того, что мы знаем и как мы пришли к этому знанию, не зависящей от того, что мы просто хотели бы знать.

4

Выбор

Человек порой ведет себя так, словно у него внутри двое – один хочет иметь чистые легкие и долго жить, другой обожает табак; один любит совершенствовать себя, читая Адама Смита о самообладании (в «Теории нравственных чувств»), а другой охотнее посмотрит старый фильм по телевизору. Эти двое постоянно соревнуются друг с другом.

Томас Шеллинг

В поздние 1960-е и ранние 1970-е, когда все сходили с ума от телешоу «Откровенная камера» (предшественник YouTube, реалити-шоу и передач наподобие «Самые смешные домашние видеофильмы»), психолог Уолтер Мишел предложил четырехлетним детям выбор: либо один зефир сейчас, либо два, когда он вернется, если они готовы подождать. После этого он оставлял детей в одиночестве, наедине с зефиром, не сказав, когда вернется, а скрытая камера снимала происходящее. Некоторые дети съедали очень уж соблазнительный зефир, едва он выходил из комнаты. Но большинство детей хотели большего и прилагали усилия, чтобы дождаться его. Они пытались. Мучительно. И когда в комнате никого не было, их муки были очевидны. Дети делали все, что было в их силах, чтобы отвлечься от искушения взять зефир, лежащий перед ними: они разговаривали сами с собой, раскачивались, закрывали глаза, садились себе на руки – такие стратегии с успехом могут применять и некоторые взрослые. Несмотря на все это, для половины детей 15-20 минут ожидания, пока вернется Мишел, оказывались слишком долгими.

Решение сдаться после 15 минут логично в двух случаях: 1) дети были так голодны, что, съев зефир, могли избавить себя от страданий, или 2) их перспектива долгой счастливой жизни была столь отдаленной, что вариант будущего через 20 минут, который должен был принести два зефира, просто не стоило брать в расчет. Отказывая себе в этих довольно отдаленных возможностях, дети, которые не выдерживали, вели себя нерационально.

Конечно, не только малыши слабы перед лицом искушений. Подростки часто водят машину на опасной скорости даже на автобане, и люди всех возрастов позволяют себе незащищенный секс с незнакомыми людьми, хотя и осведомлены о рисках. Эксперимент с дошкольниками и зефиром аналогичен моему опыту с малиновым тортом: я знаю, что потом пожалею об этом, но сейчас я отчаянно хочу его. Если вы спросите людей, что они предпочитают: получить чек на $100 сейчас или сумму в два раза больше, но с правом обналичить чек через три года, – более половины возьмут $100 сейчас. (Забавно, и я вернусь к этому позже, что предпочтения многих людей меняются, когда временной горизонт отдаляется. Тогда они выбирают $200 через девять лет, а не $100 через шесть лет.) Далее существует ежедневный неподконтрольный выбор алкоголика, наркомана, игрока. Не говоря уже об осужденных из Род-Айленда, которые пытались убежать из тюрьмы на 89-й день 90-дневного срока заключения.

В целом явления, которые я описал, философы называют слабоволием, и это первое свидетельство того, что умственные механизмы, управляющие нашими ежедневными решениями, могут быть точно таким же клуджем, как и те, что ежедневно управляют памятью и убеждениями.

Википедия определяет Homo Economicus, или экономического человека, исходя из посылки, популярной во многих экономических теориях, что человек «рационален, действует в собственных интересах, желает богатства, избегает лишнего труда и наделен способностью претворять решения в жизнь».

На первый взгляд это определение кажется ужасно разумным. Кто из нас не озабочен собственными интересами? И кто не хочет при возможности избежать ненужного труда? (Зачем убираться в квартире, если не ждешь гостей?) Но как сказал архитектор Мис ван дер Роэ: «Бог в деталях». Мы действительно успешно уклоняемся от ненужной работы, но истинная рациональность предполагает высочайший стандарт, часто выходящий за пределы нашего разумения. Для того чтобы действительно быть рациональными, мы как минимум должны принимать каждое решение не под влиянием спонтанных желаний, а с открытыми глазами, бесстрастно рассматривая плюсы и минусы. Увы, как мы увидим, вся тяжесть улик из физиологии и неврологии свидетельствует об обратном. Мы можем быть рациональными, если повезет. Но, как правило, это не так.

Для того чтобы разобраться в том, что мы как вид можем или не можем делать хорошо – когда мы принимаем решения здраво, а когда из рук вон плохо, – необходимо перестать идеализировать экономического человека и основательнее разобраться в человеческой психологии. Чтобы увидеть, почему некоторые из наших решений кажутся разумными, а другие – совершенно идиотскими, мы должны понять, как наша способность делать выбор эволюционировала.

Начну с хорошей новости. Порой человеческие решения бывают вполне рациональными. Два профессора Нью-Йоркского университета, например, исследовали решения испытуемых в ходе простейшей видеоигры с сенсорным экраном и обнаружили, что в параметрах простого задания люди были настолько рациональны (с точки зрения максимального вознаграждения относительно риска), насколько это вообще можно вообразить. Две цели – одна зеленая, другая красная – появляются (и остаются в неподвижности) на экране. В этом задании ты получаешь очки, если прикасаешься к зеленому кругу, и теряешь большее количество очков, если прикасаешься к красному.

Проблема возникает, когда два круга перекрывают друг друга, что случается часто. Если вы прикасаетесь в зону наложения кругов, то получаете одновременно и поощрение, и (еще больший) штраф, неся, таким образом, абсолютные потери. Поскольку испытуемых провоцируют касаться экрана быстро, а людей с идеальной координацией глаза и руки не бывает, оптимальный выход – это делать касания где угодно, только не в центре зеленого круга. Например, если зеленый круг совпадает с красным с правой стороны красного круга, то касаться центра зеленого круга рискованно: попытка дотронуться до самого центра зеленого круга может иногда привести к тому, что вы ткнете левее от центра и попадете в зону потери очков, туда, где совмещаются красный и зеленый круг. Вместо этого лучше целиться правее центра зеленого круга, сохраняя высокую вероятность попасть в зеленый круг и минимизируя возможность ткнуть в красный. Каким-то образом люди вычисляют все это, хотя и не обязательно сознательно. Еще более замечательно то, что они делают это почти с идеально выверенной особой точностью их собственной индивидуальной системы координации рук и глаз. Адам Смит и не мечтал о большем.

Плохая новость в том, что такая рациональность может быть скорее исключением, чем правилом. Люди так хорошо справляются с заданием по попаданию в круг потому, что задействованная здесь ментальная способность – дотягиваться до предметов – поистине древняя. Она сродни рефлексу не только у людей, но и у животных, которые хватают еду, чтобы приблизить ее ко рту; к тому времени, когда мы становимся взрослыми, мы владеем этой системой настолько, что никогда даже не задумываемся над этим. Например, чисто в техническом смысле каждый раз, когда я протягиваю руку к чашке чая, я делаю несколько выборов. Я решаю, что хочу чай и что потенциальное удовольствие и гидратация, предлагаемые напитком, перевешивают риск расплескать его. Более того, и даже менее сознательно я решаю, под каким углом направить руку. Воспользоваться мне левой рукой (которая ближе) или правой рукой (которая более координирована)? Взяться мне за середину кружки или за ручку? Наши руки и мышцы координируются автоматически, пальцы образуют зажим, а локоть сгибается настолько, чтобы кисть руки оказалась в нужном месте. Необходимость дотянуться до чего-либо постоянно сопровождает нас по жизни и подразумевает принятие множества решений. А эволюция располагала достаточным временем, чтобы довести этот процесс до совершенства.