Читать книгу "Флейта и Ветер - Дмитрий Янковский"

– Например? – Девушка склонила голову на бок.

– Например новый мир. Если хочешь, пойдем погуляем и я тебе кое-что покажу. – улыбнулся Сергей.

– Пойдем. – вскочила Инна, но тут же вспомнила фотографию на доске объявлений и Светкины язвительные насмешки и снова села на стул. – Ой! Мне же нельзя выходить… Вообще я не знаю, что мне теперь делать. Как подумаю…

У нее на глазах навернулись слезы. Но она сдержалась. Только вздохнула.

– Почему тебе нельзя выходить?! – удивился Сергей.

Инна вздохнула и решилась рассказать о том, что случилось накануне их встречи в таинственном парке.

* * *

С этим человеком Терентьев беседовал уже час, но ясности это не прибавило. Даже наоборот, начало заводить в какие-то дремучие дебри. Эдуард Бурчуладзе, партнер покойного Георгия Суашвили, сгорбился в кресле и сжимал красивыми вставными зубами пустую трубку.

– У нее мать ведьма, точно говорю, можете верить. – Он поставил локти на стол. – Она в Сургуте людей лечит заговором, деньги за это берет. Я ее знаю, мы ездили с Георгием по делам. Один раз заходили в гости – девочку повидать. И у нее и у ее матери в глазах сидит черт. Точно говорю! – Он с тихим присвистом втянул через трубку воздух и добавил. – Дочка даже хлеще. Та уже старая – перебесилась. А девчонка одними глазами из мужика может веревки вить, что хочешь заставит сделать.

– А что именно? – вяло поинтересовался следователь.

– Я ей на день рождения золотой браслет подарил. Не хотел, а купил. Словно против воли кто-то заставил. А она его не носит, будто смеется. Я так сдурел, что хотел Георгию больших денег дать, чтоб взять ее замуж. Теперь вижу, бог отвел от меня большую беду…

Он сказал и осекся, поняв, что сболтнул лишнее.

– Да? – Терентьев презрительно глянул ему в глаза. – Вот это уже интересно. Тут вам не Кавказ, женщину за калым не возьмешь.

– Зря так говорите… – нахмурился Эдуард. – Никакой не калым. У отца проблемы были. Я хотел помочь… Хотел простить долг ему. Это она меня всякого ума лишила. Нервы совсем стали сдавать, я по ночам так злился, что рычал в подушку, как барс. Врагу не стал бы такого желать. Я к ней и так и этак. А она никак. Думал, может, отец на нее повлияет…

Он снова присвистнул трубкой и сбавил голос почти до шепота.

– Ведьма она. Хотите верьте, хотите нет, но в протокол запишите, я так и сказал.

– Скажите еще, как фамилия ее матери.

– А я помню? Не то Стаханова, не то Острахова. Что-то такое… Не припомню. У Инны после развода родителей осталась фамилия матери. Вы ищите ее, ищите! Я точно знаю, без нее тут дело точно не обошлось. Она очень хитрая, черт а не девка. Георгий по глупости отдал ее в институт учиться на психолога, так она после этого еще хуже стала. Глаз у нее не добрый, посмотрит и внутри все будто куском льда становится. Или огня, как захочет.

– В какой институт? – перебил следователь.

– В платный. – уверенно кивнул Эдуард. – Сто у. е. в месяц. Не знаю, как называется, слышал, но не запомнил. Там психологов учат. Неблагодарная. Отец такие деньги тратил…

– Понятно. – Терентьев взял со стола диктофон, перевернул кассету и снова включил. – Что еще о ней известно?

– Красивая. – Эдуард задумчиво распрямился. – А что говорить, у меня дома фотография есть с дня рождения.

Следователь чуть не выругался:

– С этого надо было начать.

– Я думал, у вас есть. – пожал плечами Эдуард.

– Нет. Сможете привезти сегодня? Ну, в течение двух часов. Тогда я смогу разослать ее для патрульных заступающей смены. Если она сегодня выйдет из дома, ночевать уже будет у нас..

– Ладно, завезу. Сказал – сделал. Только вы ее точно найдите, а то она еще кого-нибудь шлепнет. Меня она тоже не любит. После дня рождения мы с ней повздорили немного, очень уж сильно она меня завела. Так потом у меня два дня сердце болело. И печень. Как с перепою. Точно ведьма!

– Понятно. – Терентьев вздохнул. – Есть какие-нибудь мысли о том, где она могла спрятаться?

– Спрятаться? – Эдуард задумчиво пососал трубку. – Негде ей спрятаться. Если только у Светки…. Развязная такая девица, но они с ней дружат. Была на дне рождения. Хамка… Никакого уважения к старшим.

– Фамилия? – Тереньтьев нетерпеливо перебил сетования бизнесмена.

– Не знаю. Учатся вместе. В одной группе, или что у них там. Даже если она зависла не у нее, то они точно встречаются. Я так думаю. А еще скорее именно она ей посоветовала у кого остановиться.

– Хорошо. – следователь посмотрел, как диктофон медленно крутит кассету. – Ну а где она обычно появлялась? Есть же у каждого человека привычки. Алкоголь, наркотики, дискотека. Отец ведь у нее не из бедных.

– Да она какая-то странная, я же говорю. – Эдуард безнадежно махнул рукой. – Сколько раз приглашал покататься, в ресторан хотел сводить. Не соглашается. Не силком же тащить. Какого черта она вообще в Питер приехала, понять не могу.

– Ладно. – Терентьев поднял телефонную трубку. – Дежурный? Это Максим. Пришли помощника, мне тут человека надо до выхода проводить. Какой диск? Блин, это твой? Мне же его Андрей давал, так что я не в курсах. Ладно, завтра принесу. Хорошо, в понедельник.

Он положил трубку и устало выключил диктофон.

6.

Машины фыркали и мяли колесами перегретый асфальт. Но свежий ветер с залива начисто выметал проспект от выхлопной гари, а заодно вносил в пространство изменчивость и подвижность – раскачивал бумажный фонарь у китайского ресторана, гладил деревья и весело играл волосами. Бездомная собачонка лаяла на ползущую по тротуару бумажку.

Светлый вечер перед прозрачной питерской ночью уже вступил в положенные права, дневной зной опустился и замер у самой земли, а небо приобрело загадочный оттенок освещенного янтаря. Но солнце пылало ярко, как подвешенный над заливом прожектор, отбрасывая необыкновенно длинные тени.

– Тут совсем рядом. – Сергей ускорил шаг. – На площади Труда.

Инна шла рядом и смотрела так, словно видела город впервые. Странный какой-то вечер, будто кто-то показывал прекрасно снятый, хорошо отрежессированный фильм с совершенно непонятным сценарием. Освещение, тени, играющий городом ветер, замершие громады домов. Контрасты, контрасты, словно кто-то специально монтировал сцены. Они шли вдоль здания и казалось, что арки ведут в параллельные миры, тени тянулись, будто пытались выскочить из под ног.

– Чувствуешь? – возбужденно спросил Сергей. – Не бойся, нужно просто себе разрешить.

У Инны чаще забилось сердце. Непонятное возбуждение постепенно сливалось с нарастающим ритмом города, даже трамваи стали позвякивать чаще, даже сигналы машин… Над головой звучно хлопнула форточка.