Читать книгу "Изнаночные швы времени - Иван Слепцов"

– До восьмого… – Феликс был ошарашен.

– Да, до восьмого, – подтвердил Олег. – И кровь не идет. Но в любом случае давайте торопиться. Норм, позови Сашу, пожалуйста.

Но лезть за Шуриком не пришлось. Он сам спустился. На правой щеке у него был отпечаток широких, крест-накрест волокон.

«И правда, спал, скотинка», – подумал Олег. Потом закрыл глаза и заставил себя стать образцом толерантности. Феликс между тем вывалил на землю содержимое мешков с амуницией, и сразу стало понятно, почему они были такими тяжелыми.

– Саша, а восемь кольчуг-то зачем? – недоуменно спросил он. – И остального добра в стольких экземплярах?

Шурик покраснел, как будто его поймали на чем-то постыдном, но ответил с вызовом:

– Считай сам! Одна – повседневная, одна – парадная. Нас – четверо. Вот и получается восемь!

К трем кольчугам слово «парадная» действительно подходило как нельзя лучше. Поверх проволочного плетения на них были закреплены очень красивые бляхи – частью просто серебряные, частью с самоцветами. Олег собрал их в охапку и одной кучей откинул в сторону. Туда же полетела еще одна кольчужка – совсем плохонькая, с прорехами на спине, про которую Норман подумал, что она предназначалась ему.

Остальные Олег раздал: Феликсу отложил ту, у которой на груди была металлическая пластина с грифоном, себе выделил такую же, но со львом. Норману и Шурику достались обычные кольчужные рубашки без всяких украшений. Так же были распределены и плащи: шелковые с тонкой шерстяной подкладкой и попроще – из грубой шерстяной клетчатой материи.

Шурику такой дележ не понравился, и он уже откликнулся обиженным «а почему?», но Феликс его окоротил:

– Ты, Саша, легенду, что ли, забыл? Или не слушал ничего на инструктаже?! Знатные дружинники – мы с Олегом, а никак не ты. А при знати всегда должны быть люди пониже значением. Иначе какая же это знать? Вот на то есть ты с Норманом. Кметами[40]будете.

Шурик сник, а Олег быстро покончил с распределением амуниции: раздал шлемы, поножи и наручи, наколенники приказал отнести назад.

– Толку от них, поверьте, никакого. Только мешаются!

Пока Норман их уносил, Феликс велел Шурику залить и заложить дерном угли, а сам лишний раз перепроверил заплечные мешки, которые собрал перед готовкой: все ли, что нужно, они с собой взяли. Большая часть содержимого, за исключением икон-коммуникаторов, медтусков и монет, золотых и серебряных, казалась ненужным хламом, но все это были очень полезные вещи, как, например, маскировочные костюмы, которые в активированном виде делают человека необъятным толстяком и скрывают оружие, и химикаты для наведения массовых галлюцинаций. Олег забрался на дуб, дождался, пока эта ревизия закончится, законопатил лаз в землянку и соскользнул на землю по переброшенной через сук веревке, которою не без труда удерживали Норман и Шурик.

– Без кольчуг теперь никогда и никуда, – напомнил он им. – Тяжесть это небольшая, так что привыкнете. Если почувствуете, что где-то что-то трет, жмет или болтается, – сразу говорите. Исправим. Все ясно?

– Ага, – ответил Шурик. Норман кивнул.

– Ну, тогда пошли! – скомандовал Олег, глянув на компас в виде средней величины медальона, и на ходу раздал всем репеллент.

Пройти предстояло около двадцати километров через самую глухую часть Мещерской низменности в общем направлении на юг, к реке Буже. Еще в центре, когда Квира показывала окрестности базы, Олег присмотрел на ее берегу пару неразоренных деревень. «Какие-никакие лошади там должны быть. Купим», – решил он.

Лес здесь был очень густой, настоящий кошмар лесника: на паре квадратных метров часто высилась и взрослая ель, и пара таких, что на дубины хороши. Но в кольчугах через заросли, как оказалось, можно было идти довольно быстро. «Проходишь и даже слово „продираться“ не вспоминаешь», – подумал Норман.

Они перешли вброд небольшую речушку Вьюницу, а через другую, Тасу, водоворотистую, с мутной бурой водой, перебрались, повалив клонившуюся к воде ель. За второй рекой местность стала повышаться, ельник начал уступать место соснам, солнечные лучи уже не пропадали в паутине переплетенных веток, соскальзывали к земле. А когда из-под ног совсем пропал влажный мох, Олег нашел место для привала – небольшую поляну на краю довольно глубокого, доверху заполненного кустами оврага.

– Сколько мы прошли? – спросил Шурик. – Километров пятнадцать?

– Около того, – ответил Олег и, сделав над собой небольшое усилие, спросил как можно участливее: – Ты как? Все нормально?

И тут же пожалел.

– Я устал! – заявил Шурик и стал говорить о непереносимой сложности пути через густой ельник, о поганых канавах, заросших мхом, в которых можно ногу сломать, и что «ни хрена репеллент не помогает». Заметив выражение лица Олега, он закончил спокойно: – Но в общем все терпимо. Мне просто надо немного отдохнуть.

– Всем надо немного отдохнуть, – кивнул Олег и провел вокруг себя рукой: располагайся, мол, все к твоим услугам.

Шурик улегся неподалеку прямо на траве на самом краю оврага. Ветки сосен там почти совсем не загораживали солнце, лежать было тепло.

Феликсу конец перехода тоже дался тяжело. Он был бледен и довольно сильно прихрамывал. Однако когда Олег взял его за плечо, усадил на землю и потянулся снимать сапог, Феликс остановил его раздраженным жестом, означавшим «да успокойся ты! отстань! все нормально».

Олег отстал. Феликс посидел минут пять молча, перестал хмуриться и сказал примирительно:

– Может, пришло уже время для постперебросочного допинга?

Олег покопался в своем мешке и раздал всем прозрачно-желтые капсулы, внутри которых можно было разглядеть взвесь из бледных ниточек.

– Это что? – спросил недоверчиво Шурик.

– Бери-бери! – откликнулся повеселевший Феликс. – Здесь рыбий жир и женьшень. Как роботы будем топать – непреклонно и необоримо.

Олег вдруг прислушался – как накануне, когда он выбрал кружной путь на «остров». Потом сработал как катапульта: сдернул с пояса небольшую палицу и, широко размахнувшись, бросил ее в заросли ивняка на краю оврага.

В кустах что-то коротко взвыло. Все вскочили на ноги.

– Фил, можешь сходить? Посмотри, что у нас за гость там!

Феликс вытащил меч и пошел в сторону затихших кустов. Олег вытащил из-за спины лук и положил на тетиву стрелу. Норман, посмотрев на него, сделал то же самое.

– Иди сюда, Олег! – прозвучало из ивняка спустя минуту.

Теперь голос у Феликса был совсем другой – от клоунады не осталось и следа. Были в нем беспокойство и печаль, которые Олег по прошлым экспедициям хорошо знал. Печаль, которая звучала так: ну вот, началось.