Читать книгу "Романтический эгоист - Фредерик Бегбедер"

– Я тоже!

Этот звонок стал самым лучшим в моей жизни. Она уверяет, что сама пребывает в такой же зеленой тоске и розовом свете. Я жутко рад, что наконец-то нравлюсь той, что нравится мне. Минуту спустя я уже в аэропорту. Полный улет.

Пятница

Никак не соберусь с духом, чтобы рассказать, что произошло в пятницу. Зрелище было жалкое – я был пьян в стельку, умолял Франсуазу поехать ко мне, и таксист стал свидетелем моего позора… Влюбленный бабник – это сердцеед, ставший жертвой душегуба. Франсуаза – моя божественная кара: она мстит мне за всех остальных. Десять потерял, одну найдешь.

Воскресенье

Мой дневник – это анти-«Лофт стори». Нет, я, конечно, сам поборник выставления личной жизни на всеобщее обозрение, потому что выдуманные похождения – и тут я согласен с Дэйвом Эггерсом[95]– создают впечатление, что вы «сидите за рулем в костюме клоуна». Но свою правду я пропускаю через призму лжи, сито работы, фильтр письма. Прошу прощения за нескромность, но меня-то запросто можно снимать, заперев на 70 дней с блядями, зато никто из участников этой говенной передачи не сможет вести за меня дневник. Вперед! Кенза,[96]я жду тебя! Если не ошибаюсь, Борис Виан обосновал полезность литературы в предисловии к «Пене дней» (10 марта 1946): «Это самая что ни на есть доподлинная история, поскольку я сам сочинил ее от начала и до конца».[97]

Понедельник

Вчера вечером Том Форд запустил «Ню», новую линию духов Ива Сен-Лорана. Для презентации он снял дворец Броньяр (бывшая Парижская биржа) и установил там аквариум, полный обнаженных мужчин и женщин, которые целовались и ласкали друг друга. Насмотревшись на них, 800 гостей стали танцевать лучше. Все очень возбудились: Эва Герцигова улыбалась слишком часто, чтобы это выглядело искренне, диджей следом за «Walk This Way» группы «Аэросмит» поставил «Хотите ли переспать со мной сегодня ночью» Пэтти Лабелл, Франсуаза впервые в жизни выпила водки. Она поняла, в чем смысл алкоголя, и клеила всех напропалую. У меня было ощущение, что я участник научно-фантастического кибернетически корректного фильма. К 2060 году финансовые рынки превратятся в гигантскую оргию, заключенную в стеклянный сосуд… Но разве сейчас это еще не так? Я подозреваю, что Том Форд – андроид, киборг класса ХВ28, изготовленный фирмой «Биотек инк.», как в «Искусственном разуме» Спилберга, этой клюкве, содранной у Кубрика. Я попытался воспользоваться случаем и шепнул на ухо Франсуазе:

– Я тебя люблю. Когда перепихнемся?

Она пожала мне руку. Пожала ладонь. Пожала локоть, бицепс, плечо, подбородок. Ее губы коснулись моих. Я ослеп, оглох, онемел. Я был рожден ради этого мгновенья.

Среда

Хотя мы так и не переспали (позавчера я потерпел сокрушительное и постыдное фиаско – член у меня встал размером с сосиску «Knacki Herta», что было оскорбительно для нее и унизительно для меня, и тем не менее ничего более очаровательного я до сих пор в своей постели не имел… Если бы я не испытывал к ней никаких чувств, у меня бы встало как у коня, но высокие ставки в этой игре свели на нет все мои возможности, как у Анри Леконта в финале турнара «Ролан Гаррос»), я предложил Франсуазе, ни с того ни с сего (и на свой страх и риск), поехать со мной в Лос-Анджелес. К моему величайшему изумлению, она согласилась. Двенадцать часов спустя, перед отелем «Мондриан», пока я безуспешно пытался поймать такси, Элизабет Кин удалось рассмешить ее:

– В Лос-Анджелесе есть таксы, но не такси.

Позже – слезы счастья в белоснежной комнате. Вопреки унижению предыдущего вечера, а главное, несмотря на любовное волнение и разницу во времени, мое тело снова начинает функционировать. Подумать только, я занимался любовью 35 лет и ни разу не заплакал.

Суббота

Сан-Франциско – это Нью-Йорк под уклоном. Иду показывать Франсуазе квартал Нашбери. Покупаем хипповые шмотки Софи, дочке Людо. Я дарю Франсуазе виниловые пластинки «Джефферсон эрплейн». Она дарит мне джинсовый пиджак, чтобы я «косил под молодого». Мы неудачно припарковались, и на снятую нами тачку прилепили штраф. Один уже лежит у меня дома в ящике. Случается, я долго разглядываю его, затаив дыхание. Надо будет повесить его на стену в рамочке.

Вторник

Чего не хватает Соединенным Штатам, так это сомнений. Это огромный недостаток стран-победительниц. Здесь всегда ставят на фаворитов и каждый вечер празднуют победу, не испытывая никакого чувства вины. По истечении нескольких дней в Америке любой молодой европеец чувствует себя стариком. Мне не хватает тут самокопания, экзистенциальных колебаний, тревоги по поводу эпикурейского умопомешательства. И с улыбками у них перебор! Радостные физиономии камнем ложатся мне на сердце. Мне хочется организовать покушение на канал MTV. Франсуаза со мной согласна (что большая редкость).

Среда

Только в Америке я чувствую себя европейцем.

Четверг

Почему она, а не другая? Зачем отвергать тысячи сисек ради одной только пары? Зачем отказываться от сотни писек ради одной-единственной? Франсуаза отправляется по магазинам, а я, лежа у бассейна в отеле «Стэндарт» на бульваре Сансет, нахожу, наконец, ответ: потому что без нее я заболеваю раком. В любви сдаешься в плен из инстинкта самосохранения.

Воскресенье

«Настоящее скверно, и с каждым днем будет все хуже и хуже, пока не настанет самое худшее». Порой мне очень хочется сказать Шопенгауэру, чтобы он заткнулся.

Понедельник

Жан-Жорж, мой приятель, который обожает читать мораль всем окружающим, никогда не применяя ее к себе самому, позвонил мне утром с очередной нотацией:

– Перестань писать о себе любимом, это черт знает что, ты делаешь больно своим близким!

Может, он и прав. Я решил внять его советам. Не буду больше рассказывать свою жизнь.

Среда

Пардон, но мне явно не хватает воображения (или таланта), чтобы сочинять сказки. Извини, Жан-Жорж […] лучше вернусь к «проспективной автофикшн» (так определяет мое творчество Мишель Уэльбек, хотя лично я квалифицировал бы его как «публичное авторазрушение»).

Четверг

Я вдруг понял, что перестал сердиться на отца в тот момент, когда сам пустился во все тяжкие, как он в свое время. Что ж он меня не предупредил! (Может, он и пытался, но я, наверное, его не услышал.)

Пятница

Всякий раз, разругавшись, мы с Франсуазой с диким исступлением занимаемся любовью. Я иногда даже специально провоцирую ссору ради одного только счастливого примирения.