Читать книгу "Война теней - Николай Раков"

Это был огромный склад, большую часть которого занимали сложенные штабелями ящики. Транспортные ворота располагались в стороне, и напротив них стоял длинномер, то ли «манн», то ли «мерседес».

– Построились! – прозвучала команда.

Мы разобрались в две шеренги, встав вдоль одной из складских пирамид.

– Пришли все, – пройдясь вдоль строя, констатировал капитан. – Приступаем ко второму этапу операции. У нас есть два часа. А вот это наш транспорт. – Он жестом указал на длинномер.

– Там хоть кресла приличные есть? – послышался любопытствующий голос из строя.

– Гораздо лучше, – усмехнулся капитан, – там спальные места на всех.

Его ухмылка мне очень не понравилась, где-то притаился подвох.

По строю прошёл легкий гул. Наёмники обменивались мнениями, кто удивляясь, кто сомневаясь сказанному.

– Но прежде чем занять места в этом трейлере, всем придётся пройти определённую процедуру.

Шум стих.

– Вы поедете вот в таком ящике. – Капитан пнул носком кроссовки лежащий перед ним ящик, высотой около восьмидесяти сантиметров и длиной в два метра.

– И сколько продлится путешествие в этом гробу?

– Я бы мог ответить: столько, сколько надо, но я отвечу правду. Сутки.

– Ну ни фуя себе, – отозвались сразу три или четыре голоса.

– Правильно. Нереально, – ободряюще улыбнулся капитан, – поэтому я и сказал о процедуре.

Строй молчал, ожидая продолжения.

– Вы мне начинаете нравиться, любопытных нет. Значит, умны и опасны. Решения принимаете тогда, когда наступает полная ясность. Это хорошо. Сегодня для вас полная ясность наступит в сортире. – Он весело рассмеялся, увидев несколько вытянувшихся от удивления лиц. – Направо! – неожиданно чётко прозвучала под сводами ангара команда, и когда она была выполнена, последовала вторая: – За мной шагом марш!

Строем прошли в другой конец ангара, где находились внутренние, хозяйственные пристройки для начальника склада, грузчиков и другого персонала.

– Что делает снайпер, на сутки и более уходя в гнездо на открытой местности? – спросил капитан, остановив строй. – Не знаете, я вам отвечу. Делает себе клизму. Мы посчитали этот способ несколько грубоватым, а поэтому изменили процедуру.

Из подсобки вышел мужчина, толкая перед собой обычный медицинский столик на колёсах, и остановился рядом с капитаном.

– Сутки вы без движения и прочей активной деятельности не выдержите. Это доктор, – указал он на подошедшего мужчину. – Он отмерит сколько и кому положено обычного слабительного. После того как вы вернётесь из сортира, сделает вам укол, и вы мило проспите всю дорогу, не нуждаясь в пище, куреве, алкоголе и уж тем более доедете с комфортом, так что вас не увидит ни один представитель российских правоохранительных органов. Если кто хочет с этими органами познакомиться, прошу сделать шаг вперёд.

– Кончай трепаться, всё понятно, – буркнул кто-то из строя.

– Сортир вон там, на шесть очков, – указал пальцем сопровождающий, игнорируя реплику. – Первые шестеро, ко мне.

Доктор сдёрнул со столика белую тряпку. На столешнице обнаружилась упаковка разовых стаканов, ленты шприцев и несколько упаковок, в которых обычно хранят ампулы. Из-под стола он извлёк трёхлитровую бутыль мутной бурды.

Я опущу сортирную процедуру, она никому не доставит удовольствия, только скажу: содержимое стакана было отвратительным на вкус. Потом доктор сделал мне укол, и я улёгся на слой толстого поролона в ящик. Те, кто раньше меня прошёл процедуру, уже спали.

Устроители шоу психологически поступали совершенно верно, не закрывая сразу крышки. У транспортируемого не оставалось в памяти ассоциаций, что его укладывают в гроб.

«Ну, если не растрясут, будет что рассказать на старости лет», – подумал я, засыпая.

28—29 июля 2008 года

– Что будем делать по зоне восемнадцать? – спросил генерал, пристукнув ладонью по папке, лежащей перед ним на столе.

За столом для совещаний сидело всего шесть человек. Представлять вам их нет никакого смысла, вы даже через сто лет о них в газетах не прочитаете, не потому, что столько не проживёте, а потому, что не напишут. Поэтому буду пользоваться рабочими именами.

Работаем мы в Бюро. Если точнее, мы являемся его оперативным составом и созданы всего год назад. И если Бюро существует уже более тридцати лет и о нём ничего не писали и не напишут вообще, то уж нам, сирым, тем более высовываться не полагается.

Генерала мы Гоголем зовём, за его огромный нос. У него, конечно, другое рабочее имя, но и об этом он знает и не сердится.

Отдела кадров у нас нет, бухгалтерии тоже. Зачем пенсионерам бюрократия? Не удивляйтесь, все, кто работает у нас, пенсионеры в прямом смысле этого слова. Я вот, например, заслуженный сталевар. Отпахал у мартена восемь лет – и на пенсию. Пришёл раз в месяц в отделение Сбербанка – и пожалуйста, уважаемый пенсионер, получите. Это, конечно, не значит, что, как только вы на пенсию выйдете, можете к нам попасть. Совсем даже наоборот.

Приказы у нас никто не пишет, их отдают только устно. Вообще с представителями Бюро общается только Гоголь. Вы ещё спросите, как можно отдать приказ пенсионеру? Нашему пенсионеру можно, поскольку некоторым нет и тридцати, но заслуженные – ужас! Ходит такой слух, что наш заслуженный лётчик-испытатель, Пижон, к самолёту ни разу не подходил. Он как-то на скорую руку перенацелил 6-й американский флот на Америку. Уже перед самыми боевыми стрельбами заметили. Мы его спросили, что он там не так сделал, почему заметили? Он глазёнки потупил и отвечает: а при чём тут Чикаго, я ведь просто попробовал. Вы думаете, за это к нам и взяли? Да ничего подобного. Он с домовым подружился. Вы когда-нибудь капитана Сильвера на картинке видели с попугаем на плече? Вот и у Пижона всегда на левом плече домовой, по крайней мере, он это утверждает. Никто этого старичка в лохмотьях не видел, но куда конфеты пропадают, когда он их на ладони к левому плечу подносит, мы никак понять не можем.

В общем, все у нас со странностями, в общепринятом понимании этого слова. К нам это мнение не относится, у нас это норма.

Бюро создали в конце семидесятых, естественно, двадцатого века. К тому времени человечество так постаралось планету испохабить, что у нас посчитали, что если не начать выяснять, что к чему, то это чёрт-те чем закончиться может. Накопилось непонятных фактов выше крыши. Заслуженные с проплешинами и бородами только руками разводили, когда их о таких аномалиях спрашивали. Вот и создали Бюро, чтобы разобраться и народ не пугать.

Копались эти академики, членкоры и много других многомудрых дядек в этих фактах, теории всякие выдвигали, опыты проводили и кое до чего додумались.

Оказалось, что пространство-то наше, кажущееся единым и необозримым, из маленьких кусочков состоит. Правильно, из атомов, об этом вы все знаете, но атомы эти в определённой частотной среде существуют. Иначе говоря, любой предмет или живое существо своё собственное вибрационное поле имеет, и если частоту этих вибраций изменить, то получается как в сказке. Ударился Иван-царевич оземь, превратился в сокола и полетел за семь морей, царевну прекрасную из лап Кощея выручать. Прилетел – и хлоп мерзавца мечом-кладенцом, по-нашему – вибратором-деструктором, по черепу, тот сразу в прах и рассыпался. Получается, имели наши предки оружие, суть вещей перестраивающее. Это со злости Иван деструктор на создание мелких фракций установил, мог бы, например, из Кощея табуретку сделать, все польза от супостата была бы. Но если из этого исходить, то, значит, и Кощей был в наличии и вибрационными полями играл в своё удовольствие, людей в каменья превращая.