Читать книгу "Афганская война Сталина. Битва за Центральную Азию - Юрий Тихонов"

В приложении «А» к своему меморандуму Джемаль-паша просил Советское правительство выделить Абдул Разаку 2 млн рупий (около 700 тыс. рублей золотом), 5 тыс. гранат британского производства и 20 млн патронов к английским винтовкам. Для других пуштунских племен и индийских националистов-турок он дополнительно хотел получить 5 тыс. английских револьверов и 500 тыс. патронов к ним. Кроме этого, полагал необходимым, чтобы Советская Россия ежемесячно выделяла на его работу среди племен не менее 10 тыс. рублей золотом. Джемаль-паша настаивал на том, чтобы вооружение и деньги были доставлены в Афганистан лично ему для их последующего распределения «по договоренности с [советским] послом»{160}.

20 октября 1920 г. Г. Чичерин отослал копии меморандума Джемаль-паши В. Ленину и Л. Троцкому. Вскоре с этим документом ознакомились члены большевистского руководства. Видимо, Л. Троцкому и другим сторонникам организации «восточного фронта» мировой революции доводы турецкого политика показались убедительными. Сторонником реализации планов Джемаль-паши в Афганистане и Индии был и И. Сталин, который, правда, предлагал сократить вдвое запрос турецкого политика, а «требования (пуштунских. — Ю.Т.) повстанцев — процентов на 80»{161}.

В своем письме И. Сталин писал Л. Троцкому: «Для меня ясно, что в лице мусульманских племен, составляющих большинство в долине Инда и в районе Пенджаба, среди которых ДЖЕМАЛЬ (так в документе. — Ю. Т.) пользуется большим влиянием, мы имеем некую базу, откуда можно нанести серьезный ущерб Англии, если последняя ударит весной или летом 1922 года»{162}. И. Сталин полагал возможным предоставить в распоряжение турецкого политика 100 тыс. рублей золотом для передачи «вождям повстанцев». Кроме этого, он соглашался на отправку в Афганистан 6 тыс. винтовок, нескольких миллионов патронов к ним, 12 пулеметов «максим», 8 или 12 орудий, а также типографии.

Большая часть этого вооружения предназначалась для образцовой дивизии (бригады), которую в 1920 г. Джемаль— паша начал создавать в афганской армии. Среди личного состава этой части было много воинов из приграничных пуштунских племен. Таким образом, эта дивизия и ее структуры под руководством турецких и советских инструкторов могли стать центром боевой подготовки повстанцев из Британской Индии, а также базой, снабжающей их вооружением.

3 ноября 1921 г. состоялось заседание Политбюро РКП(б), на котором было принято решение дополнительно выделить Джемаль-паше 200 тыс. рублей золотом и откомандировать в его распоряжение «двух вполне надежных товарищей, владеющих иностранными языками, и до пяти помощников»{163}. Как видим, Джемаль-паше все же удалось добиться от большевиков финансирования своей деятельности в Афганистане, хотя полученная сумма была в несколько раз меньше запрашиваемой им ранее, а запрос о поставках оружия просто не был удовлетворен. И все же отпущенных турецкому деятелю средств должно было хватить на первое время для финансирования борьбы приграничных пуштунских племен и ведения разведки в Индии.

Однако воспользоваться этим золотом он не успел, так как 21 июля 1922 г. был убит армянским мстителем в Тбилиси. Американский историк Д. Спейн предполагает, что Джемаль-паша был ликвидирован советскими спецслужбами, так как больше не представлял никакой ценности для большевиков{164}. Советские архивные документы опровергают данное предположение. Москва была очень заинтересована в продолжении деятельности «Льва Ислама» в Афганистане. Зачем ГПУ было устранять столь ценного агента в Кабуле, которому Политбюро к тому же выделило значительные материальные ресурсы для дальнейшей работы против Британской Индии? Джемаль был нужен большевикам, которым он служил верой и правдой, и его смерть нанесла большой вред деятельности советской разведки в Азии.

Тот факт, что турецкого лидера убили вскоре после того, как он получил от Кремля золото и оружие для реализации своих антибританских планов в Афганистане, скорее наводит на мысль, что британские спецслужбы, а не ГПУ могли организовать ликвидацию этого опасного врага Англии. В любом случае, Джемаль был обречен на гибель либо от рук британских агентов, либо от рук армянских мстителей. Он совершил жестокие преступления против народов Османской империи в годы Первой мировой войны и представлял большую угрозу для Великобритании. Вполне вероятно, что его враги могли объединить усилия в охоте на «Льва Ислама».

Подводя итоги сотрудничества Советского правительства с Джемаль-пашой, следует признать: этот человек сделал очень много для укрепления позиций Советской России в Афганистане, а также для формирования советской разведсети в этой стране и Индии. Его попытка использовать приграничные пуштунские племена против Англии имела определенные шансы на успех. Но реализация всех его планов в Центральной Азии была все же нереальна, так как в то время Советская Россия не могла позволить себе огромные траты даже ради индийской революции.

Глава 9. Коминтерн вступает в «большую игру»

Рассекреченные документы из центральных российских архивов свидетельствуют: успехи советской дипломатии в Центральной Азии, в частности результативность деятельности Джемаль-паши в Афганистане, были бы гораздо больше, если бы не вмешательство Коминтерна (III Интернационал, КИ) и его структур в Туркестане в дела НКИД. В 1920 г. эта международная организация являлась признанным «штабом мировой революции» и в результате этого обладала сравнительно большой самостоятельностью, а также значительными материальными ресурсами. Разумеется, золото, бриллианты, оружие, имевшиеся в распоряжении КИ, были предоставлены Советским правительством.

В то время произошло своеобразное разделение труда: большевики борются с контрреволюцией всех мастей в России, а мировую революцию официально должен был осуществить III Интернационал. Лихорадочная активность коминтерновцев, опьяненных возможностью пустить на ветер битвы с мировым капиталом огромные, как им, наверно, казалось, безграничные ресурсы России, создавала массу проблем советским дипломатическим представительствам на Востоке. При всей зависимости КИ от Кремля эта организация с готовностью жертвовала национальными российскими интересами во имя «революционной целесообразности». Одним словом, в 1920–1921 гг., как говорится в одной восточной пословице, хвост играл тигром (во вред своему хозяину).

Начало деятельности Коминтерна в «афганском коридоре» было связано с рядом серьезных трудностей. В первую очередь, ситуация в российском Туркестане была настолько взрывоопасной и сложной, что из Ташкента предпринять что-либо практически значимое для экспорта революции в соседние страны было долгое время крайне сложно. Кроме этого, марксистские схемы в странах Востока не срабатывали из-за отсталости азиатских стран. При всем желании туркестанские коммунисты не могли найти для революционной работы «афганских большевиков» и индийских коммунистов.

«Интернационального» элемента в приграничных с Афганистаном районах имелось с избытком (индийцы, афганцы, иранцы, уйгуры), но по своему составу это были «социально чуждые» любой революции люди — большей частью торговцы, контрабандисты, сезонные рабочие и т. д. Один из индийцев так и записал в своей анкете для Туркестанского бюро КИ, что его призванием является работа повара, а про готовность внести посильный вклад в освобождение Индии от английского господства он дипломатично умолчал. Его собратьев по несчастью, оказавшихся в Туркестане в период Гражданской войны, также тянуло к работе, связанной с материальными ценностями. Все это было закономерно, но лишь усиливало анекдотичность ситуации вокруг «индийской» работы КИ в Туркестане.