Читать книгу "Восставший из ада - Клайв Баркер"

Она не видела глаз Фрэнка, но физически ощущала на себе их колючий от зависти и злобы взгляд. Но и отвернуться – была почему-то не в силах и все продолжала смотреть на Фрэнка, не замечая участившихся стонов Рори. А в самом – конце возникло еще одно видение: она лежит на кровати в измятом и задранном свадебном платье, а черно-красный зверь скользит между ее раздвинутыми ногами, доказывая ей свою любовь.

– Бедная моя малышка… – это было последнее, что пробормотал Рори, прежде чем его окончательно одолел сон. Он лежал на постели все еще одетый, впрочем, она и не пыталась раздеть его. Когда храп зазвучал мерно, с характерным для мужа присвистом, она встала и вернулась в комнату.

Фрэнк стоял у окна, наблюдая за тем, как грозовой фронт смещается к юго-востоку. Оказывается, он сорвал шторы. Стены заливал свет голой лампочки.

– Он тебя слышал, – сказала она.

– Я хотел видеть грозу, – просто ответил он. – Мне обязательно надо было ее видеть.

– Он едва не обнаружил тебя, черт возьми!

Фрэнк покачал головой.

– Нет на свете такой вещи, «едва», – ответил он, продолжая смотреть в окно. Затем после паузы добавил: – Мне надо выйти отсюда на волю! Я хочу иметь это все снова, мне надо!

– Знаю.

– Нет, не знаешь, – сказал он. – Ты не имеешь ни малейшего понятия о том, что значит голод. Как можно – изголодаться по всему.

– Тогда завтра, – сказала она. – Завтра я достану еще одно тело.

– Да. Ты это сделаешь. И мне нужно кое-что еще. Во-первых, радио. Я должен знать, что происходит в мире. И еда, нормальная еда. Свежий хлеб…

– Все что угодно!

– И еще имбирь. В консервированном виде, знаешь? В виде сиропа.

9

Первое, что заметила Керсти, придя на следующий день на угол Лодовико-стрит, было окно на втором этаже дома. Штора, затеняющая его, исчезла. Вместо нее стекла были залеплены изнутри газетными листами.

Она устроила себе наблюдательный пункт в тени живой изгороди из падуба, откуда надеялась наблюдать за домом, оставаясь невидимкой для глаз его обитателей. И заступила на пост.

Терпение ее было вознаграждено не сразу. Часа два с лишним прошло, прежде чем она увидела, как Джулия выходит из дома, еще час с четвертью – прежде чем она вернулась. К этому времени ноги у Керсти онемели от холода.

Джулия вернулась не одна. Мужчину, который с ней был, Керсти не знала; мало того, он вообще не походил с виду на человека их круга. Насколько удалось издали разглядеть, это был пожилой человек, полный, лысеющий. Входя за Джулией в дом, он нервно огляделся, словно опасаясь, не следят ли за ним.

Керсти просидела в своем укрытии еще минут пятнадцать, не в силах сообразить, как же поступить дальше. Ждать здесь, пока мужчина не выйдет, и окликнуть его? Или подойти к дому и уговорить Джулию впустить ее под каким-нибудь предлогом? Ни один из вариантов не казался ей приемлемым. И она решила остановиться на некоем – среднем. Надо подобраться поближе к дому, а там уже и действовать в зависимости от обстоятельств и от того, – насколько повезет.

Но повезло не слишком. Она медленно кралась по тропинке к дому, а ноги сами, казалось, так и заворачивали обратно. Она уже была готова отступить, как вдруг услышала раздавшийся в доме крик.

Мужчину звали Сайкс, Стэнли Сайкс. И это далеко не все, что он поведал Джулии по пути к дому. Она узнала также имя его жены (Мод), род его занятий (помощник мозольного оператора), ей были продемонстрированы фотографии детишек (Ребекки и Этан), чтобы она могла вдоволь над ними поумиляться. Этот человек явно не желал поддаваться ее чарам. Возвращая фотографии, она вежливо улыбнулась и заметила, что он – счастливчик. Однако в доме события приняли совсем неожиданный оборот. Посреди лестницы Сайкс вдруг остановился и заявил, что то, что они сейчас делают, абсолютно безнравственно, что Бог видит все, он читает в их сердцах и осуждает их. Она изо всех сил старалась успокоить его, но оторвать Сайкса от Бога оказалось непросто.

Он не только не унялся, напротив, разошелся еще больше и накинулся на нее с кулаками. В своем праведном гневе он натворил бы еще немало глупостей, если бы не голос, окликнувший его с площадки. Он тут же перестал размахивать руками и так побледнел, словно действительно сам Господь Бог позвал его с небес. Вслед за этим на площадке во всем своем великолепии появился Фрэнк.

Сайкс испустил вопль и хотел бежать. Но Джулия оказалась проворнее. Не успел Сайкс сбежать на несколько ступенек вниз, как она поймала и задержала его.

Только услышав страшный хруст сломанной кости, она осознала, что Фрэнк завладел своей добычей. И еще поняла, насколько сильным он стал за последнее время – куда сильнее обычного человека. Сайкс завопил, не успел Фрэнк до него дотронуться. И чтоб заставить жертву замолчать, он тут же сломал ему челюсть.

Второй крик, услышанный Керсти, резко оборвался, однако в тоне его она успела различить смертельный ужас и тоску. Это подтолкнуло ее к более решительным действиям – в какую-то долю секунды она оказалась у двери, готовая замолотить в нее кулаками.

Только тут она немного опомнилась. И вместо того, чтобы застучать, слетела с крыльца и скользнула за угол дома, преисполненная сомнения в правильности такого решения, однако уверенная в том, что лобовая атака ни к чему хорошему не приведет. В калитке, ведущей из сада на задний двор, засова не было. И она прошмыгнула туда, вся обратившись в слух и больше всего опасаясь, как бы кто-нибудь не услышал ее шагов. Однако из дома не доносилось ни звука. Ничего. Потом вдруг – слабый стон…

Оставив калитку открытой на случай внезапного отступления, она поспешила к черному ходу. Дверь оказалась не запертой. Но тут сомнение снова заставило ее замедлить шаги. Может, надо пойти за Рори, привести его домой? Впрочем, что бы ни происходило там, в доме, к этому времени все уже закончилось, и она прекрасно понимала, что если Джулию не застигнуть, как говорится, с поличным, она легко отвертится от любого обвинения. Нет, выход только один. И она вошла в дом.

В доме стояла мертвая тишина. Ни шороха, ни дыхания, ни звука шагов, которые помогли бы ей обнаружить участников только что разыгравшейся драмы. Она двинулась к двери на кухню, затем уже оттуда заглянула в столовую. В животе у нее ныло от страха, в горле внезапно так пересохло, что, казалось, она и глотка сделать не в силах.

Из столовой – в гостиную, уже оттуда – в холл. Снова ничего – ни шороха, ни вздоха. Джулия и ее любовник могут быть только наверху, а это значит, ей наверняка померещилось, что она слышала крики ужаса. Наверное, это был вовсе не ужас, а страсть, стон оргазма, который она превратно истолковала. Впрочем, такая ошибка не удивительна.

Главный вход в дом находился справа, всего в нескольких ярдах от нее. Она вполне могла тихонько открыть дверь и выскользнуть наружу, трус, сидевший у нее внутри, подсказывал поступить именно так, да и разум твердил, что это будет самое правильное. Но ее почему-то обуяло вдруг мучительное, страстное любопытство, желание проникнуть в тайны, которые хранили стены этого дома, и покончить со всеми сомнениями раз и навсегда. Карабкаясь вверх по ступенькам, она испытала странное возбуждение и подъем.