Читать книгу "Имя твое - номер - Михаил Нестеров"

– Я вышел во двор утром и увидел овчарку. Она сидела в стойке рядом с передним крылом моей машины. Много позже я понял, что она просидела без движения всю ночь... Я долго не мог понять, чего она от меня хочет. Она рычала на меня, когда я подходил к дверце и хотел открыть ее, скулила, требуя, чтобы я возвратился, когда демонстративно поворачивался и уходил. Наконец я понял. И она все поняла, взглянув мне в глаза. Она отошла от машины и уступила место мне. Под крылом была закреплена взрывчатка, провода шли под капот. Когда я обезвредил адскую машинку, собаки уже не было. Но я нашел ее. Нашел ее по той единственной вещи, которая крепилась к ее ошейнику. Это была медаль "За боевые заслуги". Это ее хозяин повесил свою медаль ей на шею. Я нашел собаку мертвой. Она забрела в один поселок. Ее приманили лаской, наверное, – это я выяснять не стал. Убили для того, чтобы съесть. От нее остались лишь голова и шкура. Эти останки я потом похоронил...

– А что... живодеры? – с натугой, чувствуя тошнотворный ком в горле, спросил адмирал.

– Их было четверо, – по губам Романова пробежала мертвенная улыбка. – Я убил их.

Он продолжил после короткой паузы.

– Я два года в бегах, товарищ адмирал. Давно бы явился с повинной, если бы чувствовал вину. Знакомый адвокат сказал: двадцатка корячится. За что? За то, что отправил уродов туда, где им самое место?

– А кто тебя заказал, ты выяснил? – спросил Школьник.

– Нет, – Костя покачал головой. – Могу только догадываться. Конкурентов у меня не так много. Опера ждали, когда я начну выдергивать заказчиков и дырявить их, построили на этом план захвата...

Костя был готов повториться: "Я убийца. Теперь вы можете сказать, что я попался по глупости, на чувствах, на инерции, мне все равно, потому что я продаю себя. Помогите мне, а я помогу вам. Я разведчик. И разведка может использовать меня для особых заданий".

...Костя будто очнулся. Слух резанул голос волынки, глаза долго не могли привыкнуть к пестрому наряду трубадура. Он показался ему настоящим, за ним натуральная старинная улочка, убегающая к двухсотметровой скале...

Тогда адмирал опередил его. На его счастье, начальник разведки лично курировал агентурную группу в Испании. Ровно через неделю Романов стал пятым членом команды и получил соответствующую кличку.

2

Марибель повернула на схожую аллею, где также виднелись ворота; они вели к поселку, состоящему из восемнадцати однотипных, но по-разному декорированных коттеджей. Она улыбалась: пожалуй, впервые за пару последних лет к ней во время прогулки обратился молодой человек. Она подумала об этом, как дикарка или отшельница. Почему? Она решила прояснить этот вопрос еще до того, как подойдет к воротам и увидит за ними свой коттедж.

Она обернулась, услышав позади чьи-то шаги. Ее догоняли два человека – лет тридцати пяти и сорока, одетые в неновые деловые костюмы. Марибель пожалела о том, что воспитала дружелюбного спаниеля, а не бойцовую собаку. Она видела решительность, написанную на лицах этих людей, и, лишь когда они приблизились, немного успокоилась. Еще не связав вопросы Романова о продаже собственности бывшего начальника угрозыска с молчаливым и все же объяснимым настроем этих людей, она угадала их профессию: телохранители Томаса Фали.

Тот, что был помладше, обошел женщину и стал у нее за спиной, старший вынул из внутреннего кармана пиджака удостоверение "Куэрпо Супериор" в черной кожаной обложке и представился:

– Лейтенант Мартинес. Всего пара вопросов, сеньора. Представьтесь, пожалуйста, как сделал это я.

– Марибель Гомес. Спрашивайте, – ответила она, хорошо зная нравы местной полиции: если им что-то не понравится в тебе, приготовься к аресту на семьдесят два часа. Возражать и апеллировать к закону можно через семьдесят два часа. И так до бесконечности.

– Несколько минут назад вы разговаривали с молодым человеком. Вы знаете его?

– Эта встреча и стала нашим знакомством.

– Он о чем-то спрашивал?

– Скорее флиртовал, – ответила женщина. – Предлог познакомиться вполне невинный. Он спросил, не продается ли вилла генерала Фали...

– Один момент, – прервал ее лейтенант. – Он назвал имя генерала?

– Нет, – Марибель покачал головой, – я назвала его. Он спросил, кому принадлежит вилла.

– О чем еще вы говорили?

– Я назвала ему свое имя, он свое.

– Один момент, я запишу его имя. Так, что было дальше?

– Я предложила ему помощь. Если он действительно хочет приобрести недвижимость, то может рассчитывать на мою поддержку.

– Вы риелтор? Работаете в сфере недвижимого имущества?

– Нет, к торговым посредникам я никак не отношусь. Дело в том, что в поселке выставлены на продажу два коттеджа.

– Вы назвали ему свой адрес?

– В поселке всего восемнадцать домов. Достаточно было назвать мое имя.

Второй полицейский к этому времени занял место рядом с товарищем и смотрел на Марибель неотрывно. Та вдруг подумала, что ему не хватает шляпы для завершения образа натурального шпика.

Лейтенант вынул из кармана визитку и протянул ее женщине со словами:

– Свяжитесь со мной, если этот парень навестит вас. Это ваш долг, понимаете?

– Да.

– Ему же ничего не говорите. Наша работа – проверять любого, кто интересуется персоной генерала Фали.

– Понимаю...

. – Всего доброго, сеньора Гомес. – Лейтенант изобразил улыбку и в знак уважения и прощания коснулся пальцами брови.

Лишь перешагнув порог своего дома, Марибель обнаружила несоответствие. Почему, думала она, вопросы задавали ей, а не ее новому знакомому. Неужели полицейские упустили его? В это просто трудно поверить. Все говорило о том, что полиция установила за ним слежку. Она припомнила термин: отрабатывают связи подозреваемого. Подозреваемого в чем?

Эти двое напугали ее. Испуг прошел, когда она внезапно, пусть даже ошибочно, поняла, кто перед ней: телохранители отставного генерала. Неужели? – вдруг пронзила ее острая мысль. Неужели этого парня подозревают в подготовке покушения на жизнь генерала?

Неожиданно к ней пришло желание тотчас увидеть Костю и прямо спросить: "Это правда? Ты готовишь покушение?" И какое при этом будет у меня лицо? Что оно будет выражать? Последнюю стадию глупости. Потому что она предвидела ответ: "Кто тебе сказал?" Или совсем уже невероятное: "Откуда ты знаешь?" Выходит, это правда? Боже, как интересно. Жутко интересно. Марибель вдруг ощутила себя сообщницей.

* * *

Через четверть часа Феликс докладывал Гриневичу о визите лейтенанта Мартинеса и его напарника. Собственно, полицейские находились позади сенешаля, и по лицу заскучавшего вдруг лейтенанта Гриневич прочитал: он сам был бы не прочь доложить, кто он и кто его напарник. Отчего гость искренне улыбнулся и сделал широкий жест в сторону гостиной: