Читать книгу "Как ты прекрасна! - Элфин Глейд"

— Жених опаздывает, — проницательно заметил он.

В ответ Гвендолин лишь закусила губу, а он ровным тоном произнес:

— Вам, наверное, следует позвонить ему. Вы упоминали, что он собирается заехать за вами и подбросить до автомастерской.

Сказав это, Даниел весьма тактично удалился в кабинет, а Гвендолин взяла трубку и набрала номер офиса Оскара. Как она и предполагала, никто не ответил. Она подождала несколько минут, с беспокойством размышляя о том, что не сможет добраться до мастерской вовремя, а затем с мрачной решимостью набрала домашний номер Оскара.

Он сам подошел к телефону и, едва Гвендолин напомнила, что он должен был заехать за ней на работу, резко и отрывисто бросил:

— Маме сегодня нездоровится. Мне даже пришлось раньше уехать с работы, и я просто не могу оставить ее в таком состоянии. У нее приступ хронического… аппендицита, а ты ведь знаешь, как скверно она себя чувствует в такое время!

О, из-за приступов всевозможных болезней твоей мамочки было отменено столько планов, что и сосчитать невозможно! — мысленно ответила ему Гвендолин, правда вслух произнесла совсем другое, но не менее язвительное:

— Ты мог бы соблаговолить хотя бы позвонить мне раньше и предупредить, Оскар. Теперь я не успею забрать машину.

— Ну, так сделаешь это завтра!.. Я хочу сказать, что она уже не понадобится тебе сегодня, а утром твой отец подбросит тебя до мастерской.

— Но ведь я еще на работе и мне надо добраться до дому! — сердито напомнила ему Гвендолин, изо всех сил пытаясь не расстраиваться из-за того, что Оскар в очередной раз наплевал на нее.

— Прости, — ответил он, однако тон его был отнюдь не извиняющимся. — Но сейчас, когда бедной мамочке так плохо…

Гвендолин пришлось напомнить себе, что ей уже двадцать шесть, а не шестнадцать лет. Лишь благодаря этому она не швырнула трубку на середине его фразы, а дослушала до конца и холодно распрощалась.

Девушка набирала номер вызова такси, когда в дверях своего кабинета появился Даниел.

— Ну как, все в порядке? — поинтересовался он.

Гвендолин отложила трубку и коротко ответила:

— Оскар не сможет заехать за мной, а потому я хочу вызвать такси.

— Не волнуйтесь, — беззаботно откликнулся Даниел. — Я подвезу вас.

Едва она услышала его слова, краска стыда и смущения залила ее лицо.

— Да нет, не стоит… — начала было Гвендолин, испугавшись, как бы Даниел не подумал, будто она специально все это подстроила.

Однако он и слушать ее не стал, мягко заметив:

— Меня это нисколько не затруднит, честное слово. В любом случае мне пришлось бы проезжать мимо вашего дома.

Гвендолин кинула на него встревоженный взгляд. Она и не подозревала, что он знает ее адрес, а Даниел, словно прочитав ее мысли, спокойно добавил:

— Кэтти однажды упомянула, где вы живете. Ну как, вы уже готовы? Можно ехать, или же…

— Нет, я уже готова, — тихо сказала она.

Когда они шли к «лендроверу», Даниел неодобрительно произнес:

— Жаль, что ваш жених не додумался позвонить пораньше, тогда вы могли бы связаться с мастерской и условиться о другом времени.

Не успев даже сообразить, почему и зачем это делает, Гвендолин принялась защищать Оскара, на ходу сочиняя оправдания для него:

— Да нет же, он звонил! Хотел оставить для меня сообщение! Просто никак не мог дозвониться…

Что-то заставило ее повернуть голову, и она увидела, что Даниел остановился и смотрит на нее с непонятным сожалением.

— Вы очень верный и преданный человек, Да, Гвендолин? Хотел бы я знать: ваш жених так же верен и предан вам?

Она знала, насколько холоден к ней Оскар, и почувствовала себя неловко оттого, что обманула Даниела, намекнув, что их отношения с «женихом» более прочные, чем есть на самом деле.

Конечно же и отец, и мама были в саду, когда «лендровер» остановился перед калиткой. Конечно же мама пригласила Даниела зайти в дом и выпить с ними чашечку чаю. Конечно же потом неизвестно откуда появился изнемогающий от жары Дорни и с ходу, решив, что гость — свой в доску, все норовил пристроить лобастую голову ему на колени, оставляя на дорогом костюме клочья черной шерсти. В итоге Хартли задержался у них больше чем на час.

И когда после его отъезда мама заговорила с ней об Оскаре, это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Гвендолин.

— А я думала, что Оскар заедет за тобой и довезет до мастерской… Нет, не пойми меня превратно, мне было очень приятно познакомиться с мистером Хартли. Он так обаятелен, так умен, что…

— Мамочке Оскара опять нездоровится! — резко ответила Гвендолин, сжимая кулаки от ярости.

В глубине души она догадывалась, что Оскар считает их отношения столь же обременительными, какими находила их она. Ее одолевало искушение предложить Оскару просто-напросто прекратить встречаться. Если бы не Даниел, она сделала бы это непременно.

7

— Кажется, сегодня вы с Оскаром собирались пойти на ужин к Веронике и Майклу, — напомнила ей мама.

— Да, — ответила Гвендолин.

Прошло уже более двух недель, как она начала работать с Даниелом; их ежедневные встречи стали частью хорошо налаженной, будничной работы. Оставалось лишь сожалеть, что ее душевный покой не может восстановиться так же быстро и легко.

Она уже не могла закрывать глаза на то, что присутствие Даниела приводит в смятение все ее чувства. Однако до тех пор, пока ей удается скрывать правду от всех, остается надежда, что она продержится еще несколько недель, пока новый управляющий не заменит Хартли.

Гвендолин ощущала все более острую необходимость порвать всякие отношения с Оскаром. Множество раз он подводил ее, нарушая их планы, и всегда под каким-нибудь вымышленным предлогом. Гвендолин пообещала себе, что, если он подведет ее и сегодня, она заявит, что не желает его больше видеть.

В половине восьмого, когда зазвонил телефон, Гвендолин взяла трубку и услышала, что Оскар не сможет присоединиться к ней сегодня вечером. Она стиснула зубы и процедила, что в таком случае не видит смысла им встречаться вообще.

В ответ Оскар немного пообижался, но по его тону чувствовалось, что он воспринял ее слова с облегчением.

— Это не Оскар звонил? — спросила мама, когда Гвендолин закончила разговор.

— Оскар, — подтвердила дочь и добавила с напускным равнодушием: — Сегодня вечером он не может пойти. Его мамочка снова неважно себя чувствует. Я сказала ему, что нам в таком случае нет больше смысла встречаться.

— Ах, милая, я так тебе сочувствую, — тихо произнесла Элизабет Кестнер.

У Гвендолин защипало в глазах.