Читать книгу "Проклятие любви - Тамара Лей"

Заново переживала девушка свои похороны, ледяной холод могилы, тяжесть земли, видела дикий танец Доры и просыпалась в поту, тяжело дыша и ища в темноте ночи того, кто спас ее от гибели.

Остановившись у двери Райны, Максен снял шлем, уже порядком ему надоевший. Доспехи зазвенели, грозя разбудить весь замок. Он прислушался, но кругом было тихо. Интересно, здесь пленница или опять сбежала? Конечно, он не верил, что она совершит побег, особенно если учесть, что никого, в том числе и Кристофа, которого не взяли в поход на Эндердесвольд, стража не пустит в башню. А впрочем, чем черт не шутит! Поэтому рыцарь на всякий случай решил убедиться, толкнув дверь. Он остановился, вглядываясь в смутные очертания хрупкой фигуры, скорчившейся на полу.

Ее рубашка закрутилась вокруг талии, волосы рассыпались по плечам и закрывали лицо. Девушка, несомненно, заснула обессиленная. По словам стражников, она долго кричала, стучала кулаками в дверь, швырнула поднос с едой. Так продолжалось почти целый день.

На следующее утро саксонка немного успокоилась. Теперь обессиленная Райна спала.

Максен опустился на колено, ощутив боль в боку, протянул руку, чтобы разбудить спящую. И в этот миг первый луч солнца коснулся ее ладони, скользнул по ногам.

Что-то шевельнулось в зачерствевшей душе Максена, когда он увидел стройные, красивые ноги. Тонкая ткань обтягивала округло очерченные бедра, соединявшиеся в месте, недоступном для него в течение долгих ночей в монастыре. Теперь запреты сняты, и его тело чувствовало это.

Рыцарь напрасно старался приказать себе успокоиться. Но почему именно Райна? Почему не Сета или какая-нибудь другая женщина? Почему непременно та, что виновна в гибели Томаса, чей один только вид заставляет сжиматься пальцы в кулак, хотя потом все тело содрогается от желания?

Тогда у ручья, увидев женщину, ее грудь под плотно облегающей тканью и прикоснувшись к ней, он понял, что брат был одержим наваждением, однако теперь он сам испытывает куда более сложные чувства — ненависть, смешанную с желанием.

Проклиная себя и ее за всепоглощающую жажду обладания, норманн вглядывался в лицо девушки, скрытое завесой белокурых волос. Ему был виден только упрямо очерченный подбородок и вздернутый нос. Рыцарь откинул волосы с лица! Он смотрел на густые ресницы, нависшие над темными от бессонной ночи кругами, на губы, ждущие мужчину, готового продать душу из-за нее.

Движимый телесной страстью, а не разумом, клеймящим его за слабость, норманн провел пальцем по нижней губе, затем нагнулся и нежно коснулся губами шеи.

«Невинна», — утверждал Кристоф, но он ошибался, не мог не ошибаться. Нет, надо забыть Райну и все желания, которые она возбуждает. Максен закрыл глаза и обратился к Богу с просьбами, каких тот не слышал от него со дня известия о смерти Томаса.

Райна испуганно проснулась. Широко открыв глаза, она взглянула на человека, склонившегося над ней, и узнала его. Глаза Максена были закрыты. Хотя губы его шевелились, но ни слова не сорвалось с них, а его стальные пальцы… ласкали ее плечо.

Думая, что он будет ее душить, Райна резким движением сбросила его руку. Что делать? Она обратила внимание на то, что норманн в железных доспехах, с мечом и кинжалом. Резко выбросив вперед руку, она сжала рукоять кинжала и рванула его на себя. Кинжал у нее!

Однако удача лишь улыбнулась ей и тут же отвернулась. Максен действовал с быстротой молнии. Он схватил ее за руку и гневно крикнул:

— А ну отдай!

Райна не хотела расставаться с оружием, но понимала, что ее усилия тщетны. Так хоть дороже продать свою жизнь!

— Нет! Не отдам!

Она подтянула колени к животу, резко выбросила ноги вперед, толкнула Максена в грудь, но он даже не покачнулся.

Отбросив ее ноги в сторону, он попытался встать и тянул за собой упрямо сопротивляющуюся пленницу.

— Примите свое поражение достойно, Райна, — проговорил Максен.

— И умирать тоже нужно достойно? — горько усмехнулась она, морщась от боли в плече.

Рыцарь прижал ее к холодной каменной стене, навалившись всем своим весом:

— Клянусь, сегодня вы не умрете.

Однако выражение лица говорило о другом.

— Не умру? Неужели я поверю, что вы не собираетесь придушить меня?

Какое-то ненасытное чувство блеснуло в его глазах и исчезло.

— Уверяю, что вы в относительной безопасности.

— Надолго ли?

— Сейчас.

Девушка горько усмехнулась:

— Прикажете в это верить?

— Я ничего больше не могу предложить, — он холодно улыбнулся, — а теперь вы сами отдадите мне мой кинжал, или же я отберу его у вас?

Запрокинув голову, Райна взглянула на свою хрупкую руку, зажатую в его мощной длани, потом перевела взгляд на сверкающее лезвие. В нем она увидела отражение своей хрупкой, изломанной фигуры, подмятой его тяжелым мускулистым телом. Куда ей мериться силами с этим богатырем — он переломит ее как былинку. Другое дело, если бы это было состязание умов! Она могла бы поставить гордеца на колени и не мучилась бы от боли. Преодолевая эту боль, Райна спокойно проговорила:

— Возьмите.

Разжав кулак, Максен взял кинжал и отпустил ее.

— Мудро, — пробормотал норманн и отошел.

Не двигаясь, она лежала около стены, видя перед собой открытую дверь, чего прежде не случалось! А если попробовать убежать? Сколько человек погонятся за ней? Очень много, если в их числе будет Максен. Она встретилась с ним взглядом.

— Мудрое решение, — будто прочитав ее мысли, проговорил рыцарь.

В смятении она опустила глаза и заметила темные волосы на его доспехах. Кровь. И, бесспорно, саксов.

— Зачем вы пришли? — дрогнувшим голосом спросила Райна, презирая себя за эту дрожь.

— Я хочу кое-что показать вам.

Взяв ее руку, он подтолкнул пленницу к окну.

Вспомнив, для чего Максен уезжал из замка, Райна внутренне напряглась: «Неужели он сделал то, чего я так боялась?»

— Ждите и смотрите, — приказал он и подвел ее к окну.

Оно было слишком узким, чтобы стоять бок о бок, поэтому рыцарь встал за ее спиной. Чувствуя его дыхание, шевелящее волосы, девушка попыталась не думать о нем, однако ее попытка не увенчалась успехом. Пендери прочно поселился в ее сердце с тех пор, как первые звуки его клацающих доспехов эхом раздались в стенах замка.

Усердно молилась Райна о том, чтобы ей не видеть пленных соплеменников, но Господь не внял ее молитвам — десятки саксов уныло топтались под окном.

— Я всегда держу слово! — шепнул Максен. — Вот обещанное замечательное зрелище — восход солнца.

«Для норманна, — отметила она про себя, — но не для саксов, кому издревле принадлежала эта земля, и чьи дети будут воспитаны, сознавая себя родом побежденных, если, конечно, норманнов не вышвырнут из Англии».