Читать книгу "Крымский роман - Татьяна Алюшина"

Когда он услышал ее голос и увидел Нату, его словно ударило, сердце заколотилось и жар разлился по всему телу.

Ему захотелось все бросить и забыть, отключиться от всего на свете и затащить ее прямо сейчас в свой номер люкс в частной гостинице на берегу моря, которых здесь становилось все больше с каждым днем.

И пропади все пропадом!

У него в номере имелась кровать огромных размеров, и Антон, посмеиваясь над собой, все приготовил: и сухое красное вино, и цветы. Он даже позвонил и узнал, в какое время можно заказать горячую еду – она же любит мясо. Оказалось – в любое. Еще бы: отель уверенно стремился к мировому уровню обслуживания.

Ринкову понравилась ее сестра, такая же острая на язык, как и Наталья, и ее племянники, не отстающие от сестер. Они помогли ему освоиться и сбить нетерпение, кипевшее в нем, сгладить скованность первого момента знакомства с ними.

Но как только они с Натальей вышли из кафе – все, что он чувствовал, когда скучал по ней, вернулось с удвоенной силой, потому что наконец-то он держал ее за руку, она была совсем рядом: и ее зеленые глаза со смешинкой, и легкий румянец на щеках, и манящие губы, и ее аромат…

И он помчался к первому же темному месту, чтобы поцеловать ее.

Он целовал ее и не мог остановиться!

Он целовал ее, как будто хотел испить ее до дна, обнимал, гладил, прижимал к себе, переводил дух и начинал все сначала…

И все-таки каким-то образом он сумел оторваться от нее. Потом прижал ее к себе и гладил тихонько по спине своей большой рукой.

– Я соскучился по тебе. Ужасно! – хрипло прошептал он.

– А я подумала, что тебе платье мое не понравилось, – таким же хриплым голосом ответила Наталья.

Он засмеялся, он совсем забыл, какая она.

– Пойдем что-нибудь выпьем.

– За встречу? – Наталья даже не слышала, что говорит, она еще вся была там, в их поцелуе…

– Нет, просто выпьем, – усмехнулся Ринков.

Она помолчала, прижимаясь к его груди.

– Если ты все-таки ничего не имеешь против моего платья, то его надо поправить, – предложила серьезно она.

– Да. Поправить надо, – самодовольно подтвердил Антон.

– И еще где-то была роза…

– Да бог с ней, другую купим. – Он предвкушал все то, что ждет их впереди, и немного нервничал. И пытался немного остудить себя, успокоить…

На люди-то надо выходить, а ему пока никак нельзя.

– Нет уж, это очень замечательная роза. Не каждый день мне такие розы дарят.

– Хочешь, буду каждый! – Антон поправлял на ней платье, испытывая очередной прилив мужской гордости. Вот как он ее заводит, она даже не замечает, что с ее одеждой…

– Нет, куда я их девать буду? И вообще кто-то предлагал выпить.

– Да, выпить надо обязательно!

– Куда мы идем?

Ему надо было в конкретное место.

В ресторан, который находился недалеко. Там для них был заказан столик. Вот уже сорок минут те, кто его интересовал, находились в этом ресторане в компании с одним пока непонятным господином.

Антон хотел присмотреться: как говорят «клиенты», как двигаются, какой роли придерживаются, как ведут себя – настроиться на них.

Думая о работе и настраиваясь на нее, он постепенно пришел в себя.

Ну вот, теперь можно и на люди.

Ната нашла свою розу, изрядно помятую, но вполне живую. Антон еще раз легонько поцеловал ее в губы.

– Идем. Тут совсем рядом, – сказал он.

Они шли по набережной, взявшись за руки, как школьники.

Когда метрдотель проводил их к столику, Наталья несколько удивилась его выбору: он находился почему-то в самом неудобном месте – в конце открытой террасы, сразу за которой росла большая магнолия. Ее ветки нависали над столом, еще одно такое же дерево росло сбоку. Таким образом, столик отгораживался от зала естественной беседкой. Ветки магнолии создавали полумрак – рассмотреть того, кто там сидит, было затруднительным, а вот укрывшиеся в этой беседке видели всю террасу и вход в зал.

Они присели, метрдотель зажег свечку на их столике, протянул меню и отошел.

– Мы прячемся от твоей жены или следим за кем-то? – весело поинтересовалась Наталья.

Антон посмотрел на нее, в который раз удивляясь ее проницательности.

И когда он привыкнет?

– Последнее, – совершенно неожиданно для себя самого признался вдруг он. – Я не женат. Был когда-то, по молодости. Очень давно.

– И что же случилось с семейной лодкой?

– Разбилась, как водится. Я тогда только училище окончил. Лейтенант. Сразу женился. Мы были очень молодые. Я на заданиях месяцами, она одна дома. Да и дома-то не было. И денег тоже. Она потерпела полтора года и ушла. Правильно ушла.

– Ты военный?

– Бывший, полковник в отставке.

У Натальи поднялись вопросительно брови, в глазах плеснуло веселье.

– Только попрошу безо всяких – «настоя-я-ящий полковник», – предупредил Ринков.

– Хорошо, – смеясь, согласилась она. – Полковник чего?

– Спецназ. ФСБ, – ответил Антон.

– Ого! И как тебя угораздило?

– Молодой был дурной. На подвиги тянуло.

– И как подвиги? Удались? Родина оценила?

– Родина оценила, а подвиги были рядовыми рабочими буднями. Это неинтересно.

– Так. Значит, мы за кем-то следим? А я, значит, для конспирации?

– Ты – для отдохновения души и тела и всего самого лучшего, что может быть у мужчины! – ответил Антон и, подумав, решился: чего уж теперь: – И немного для конспирации.

– Понятно, – кивнула Наталья, сразу как-то перестав веселиться. – Ринков, ты бы хоть предупредил, что романтическое свидание будет проходить в кустах, я бы одела что-то более камуфлирующее!

Она вдруг расстроилась.

Еще в поезде она догадалась, что у него не просто какой-то там контракт мутный в Крыму, что есть в его командировке нечто таинственное. Он все время был на взводе, как туго закрученная пружина. В нем не было легкой беззаботности человека, едущего отдыхать и по ходу немного поработать, выполняя обычный заказ.

Антон следил за выражением ее лица очень внимательно. Она впервые назвала его по фамилии, и это так замечательно прозвучало, что у него даже холодок пробежал по спине.

Но она была расстроена, это было видно и понятно.

– А за кем мы следим, ты, конечно, не покажешь? – строго спросила она.

– Нет.

– И не расскажешь, по какой причине следим?

– Я просто немного помогаю бывшей конторе, всего лишь анализирую ситуацию, – постарался смягчить напряжение между ними он.