Читать книгу "Тайна индийских офицеров - Мэри Элизабет Брэддон"

— Вы сильно испугались, когда я внезапно появился перед вами. Вы думали, что вас… накрыли сыщики?

Жильберт Арнольд смотрел на веселого цветущего майора, как на привидение.

— Ну что ж, заглянем в ваше прошлое! Вы здесь более семи лет, прежде вы находились в винчестерской тюрьме, а еще — в Севаноаке, в графстве Кент…

Вторая трубка выпала из рук бедного сторожа и разбилась вдребезги.

— Еще один пенн пропал без всякой пользы, — вскользь заметил майор. — Мой достойнейший друг, вы слишком впечатлительны!

— Я не был в Севаноаке, там никто даже не слышал моего имени, — пробормотал Жильберт, устремив взор на догоравшие сосновые поленья и избегая встретиться взглядом с проницательными голубыми глазами посетителя.

— Вы выразились верно: там действительно не было никакого Арнольда, мой превосходный друг, — сказал Гранвиль Варней, — но на свете ведь есть множество всевозможных имен. Нельзя ли нам на время оставить это и начать прямо с Джозефа Бирда?

Сторож упал на стул, словно сраженный пулей. Своей жесткой загорелой ладонью он вытер холодный пот, покрывший его угрюмый лоб.

— Вам ведь, я думаю, все равно, что я вспомнил о Джозефе Бирде? Мой друг, я не люблю причинять неприятности, но не могу продолжать беседу, не упомянув о Бирде.

Он вынул из кармана записную книжку, отыскал между брелоками микроскопический карандаш и произнес решительно:

— Так как я убежден, мой дорогой Арнольд, что вы чрезвычайно способный человек, то стану говорить с вами с полнейшей откровенностью. Если б я не имел оснований думать, что вы можете быть мне полезным, то не пришел бы к вам, если бы я считал вас жалким глупцом, я бы воспользовался вами без вашего ведома, но я вижу, что вы далеко не дурак, и потому уверен, что выиграю многое, посвятив вас в мою тайну… Жильберт Арнольд, с тех пор как я живу на свете, я не позволил себе ни одного проступка, идущего вразрез с законом!

Майор откинул голову и разразился тихим самодовольным смехом, как будто сказал меткую остроту.

— Да, — продолжал он снова, — я служу офицером в индийской армии и живу исключительно на свое майорское жалованье. Никто не подарил мне ни одного пенса, я не наделал долгов, я никогда не переступал закон, не искал шанса надеть арестантский костюм, но зато я знаю преступления других больше, чем сыскная полиция. Вы спросите, зачем я собираю такого рода сведения? А я отвечу вам, что делаю это из любви к искусству. Когда я нуждаюсь в чьей-то помощи, я не угрожаю этому человеку, не подкупаю его, а стараюсь побольше узнать о его жизни, вы стали мне нужны, и я, в силу того же благородного правила, немного покопался в вашем прошлом!

За стулом майора стояло ружье, и глаза Жильберта невольно устремились на грозное оружие. И, хотя этот взгляд был почти молниеносным, майор поймал его и, повернув свой стул, стал внимательно наблюдать за Жильбертом.

— Даже не думайте, мой превосходный друг, — сказал он благодушно. — Подождите немного, и вы сами увидите, что меня привел к вам наш общий интерес… Однако вернемся к Джозефу Бирду. Тому назад лет десять или одиннадцать вы были настоящим удальцом, но, к несчастью, вас хорошо знали в этих местах под именем Жиля-браконьера, вследствие чего вас вынудили силой уехать из Суссекса, дав предварительно познакомиться с ливисским острогом.

— За убитого зайца и пару фазанов, — заметил Жильберт, словно извиняясь.

— Нет, вовсе не за зайца и фазанов! В народе поговаривали, будто вы разрядили ружье в сторожа, который поймал вас с поличным! Все это, вероятно, чистая клевета, вымысел злых людей… После почти двухмесячного пребывания в Ливисе Жильберт внезапно исчез, и владельцы окрестных поместий поздравили друг друга с этим событием. До сих пор все шло самым восхитительным образом! Но вернемся к Джозефу Бирду!

— Я не могу взять в толк, о ком вы говорите, — злобно сказал Жильберт, вновь бросив взгляд на оружие, стоявшее справа от майора.

— Как вас интересует это ружье, мой друг!.. Посвятите мне хоть пять минут вашего внимания, и вы убедитесь в безосновательности ваших подозрений. В окрестностях Севеноака, что в графстве Кент, есть превосходные леса, один из которых сделался пристанищем браконьера. Осенью 1835 года дичь начала исчезать в этом лесу с невероятной быстротой, что возбудило справедливое негодование владельца и его сторожей. Один из последних, человек смелый и предприимчивый, шести футов роста, сказал своему господину, что надеется поймать виновника. «Я его знаю, — добавил он. — Это трусливая собака по имени Джозеф Бирд. Видели, как он продает дичь в Севеноаке. Я простил бы ему, если б он охотился, как все остальные: тогда можно было бы скорее изловить его, но он незаметно подкрадывается, хватает дичь из-под самого вашего носа — и ускользает. Но я слежу за ним и заставлю его заплатить за все наши убытки!»

Быть может, эти слова достигли ушей Джозефа Бирда, потому что через неделю сторожа нашли в лесу с простреленной головой. Пошли по следам, местами обагренным кровью. Хирург одной из окрестных деревень заявил, что на рассвете к нему приходил какой-то человек с просьбой перевязать ему ногу (он был ранен пулей) и что в лучшем случае он мог остаться хромым. Этим человеком был Джозеф Бирд.

Жена сборщика пошлин видела его утром, как он перескочил через шлагбаум и попросил извозчика, ехавшего в Лондон, взять его с собой. После обеда о преступлении стало известно всей округе, но с тех пор полиции ни разу не пришлось встретить Джозефа Бирда. Я сильно опасаюсь, что если бы он не скрылся, то попал бы в тюрьму! — насмешливо заключил Гранвиль.

Жильберт Арнольд был близок к обмороку. Майор — вероятно, в великодушном стремлении предупредить его падение, — схватил его за правую ногу и, быстро подняв штанину, поднес к ней свечку:

— Черт возьми! — воскликнул он. — Эта рана тоже от выстрела и удивительно похожа на рану Джозефа Бирда. Я думаю, что вы не совсем хорошо владеете этой ногой, мой добрый Арнольд.

«Добрый» Арнольд с глухим рычаньем одернул штанину.

— Мне кажется, мой достойный друг, — продолжал майор вставая, — что мы начинаем понимать друг друга. Если бы я не нуждался в вас, то не примчался бы сюда с курьерским поездом, чтобы рассказать вам историю Джозефа Бирда. Вот вам десять фунтов стерлингов, которые помогут вам переселиться в Лондон вместе с женой и сыном. Распустите слух, что едете в Америку. Вот еще фотография дома, в котором вы остановитесь и где будете ждать дальнейших инструкций… вы их получите или лично от меня, или через моего слугу Соломона. Примите к сведению, что совесть чиста у меня: я не совершил за всю свою жизнь никакого злодейства. Если вас завтра вызовут в суд в качестве свидетеля против моей особы, вы сможете рассказать только, что я приезжал с целью поведать вам кое-что о Джозефе Бирде. Меня сочтут эксцентричным — и ничего больше… Помогите мне одеться.

Майор накинул плащ, надвинул на глаза шляпу и вышел из сторожки.

— Будь ты проклят! — пробормотал сторож ему в спину. — Как ему удалось разузнать все это? Быть разоблаченным после десяти лет… десяти долгих, мучительных лет! Сделаться его лакеем… превратиться в рогожу, о которую он будет вытирать ноги… О, будь он проклят! Будь проклят!