Читать книгу "Добро пожаловать в мир, малышка! - Фэнни Флэгг"

— Ладно, лапушка, беги. Спасибо, что зашел.

Он вышел на улицу, когда тетя Элнер окликнула его:

— Не говори Норме, о чем мы беседовали. Про конец света и все такое!

— Не скажу. — Он обернулся махнуть рукой на прощанье и наступил на Сонни, который даже не шевельнулся.

Дилемма для Дены

Нью-Йорк

1973

Дена встречалась с преподобным Чарльзом Гамильтоном на нескольких благотворительных акциях по сбору средств и всякий раз удивлялась. Каждый год преподобный попадал в десятку самых любимых граждан Америки. Церковь его в Нью-Йорке была не самой большой, но он приобрел всенародное признание благодаря своим книгам. Хотя они оба с женой Пэгги родом были из крошечного городка, затерявшегося среди сельских пейзажей Кентукки, он прослыл человеком, который вдохновляет миллионы людей и дает советы президентам. Однако, несмотря на частые выходы в свет, преподобный старался не слишком распространяться о своей личной жизни. Дена священниками не особо интересовалась, но поняла, что Гамильтоны именно такие, какими кажутся, — необычайно добрые и приятные люди.

С первого взгляда Пэгги Гамильтон не поражала красотой, но чем дольше с ней общаешься, тем она кажется привлекательнее, а потом вдруг замечаешь: да она же красавица. Говоря с тобой, она давала почувствовать, что ты — самый важный человек в комнате. И хотя Дена водила дружбу исключительно с мужчинами, она искренне сблизилась с миссис Гамильтон.

Многие искали возможности взять интервью у Гамильтонов, но получали отказ. И тут вдруг, на удивление своим друзьям, они соглашаются дать Дене интервью, да еще у себя дома. Много лет назад Пэгги, не афишируя, основала Детский фонд, организацию, которая теперь разрослась и кормила и одевала детей по всему миру. Но в последнее время пожертвования притормозились, и Дена обещала половину передачи посвятить Детскому фонду, а другую половину — семейной жизни и секрету их успеха. Дена пребывала в радостном возбуждении. Лучший момент трудно даже представить. Айра Уоллес был почти готов выпустить ее на главную новостную передачу, и это будет еще одно важное интервью, сделанное по ее инициативе.

За четыре дня до записи Уоллес вызвал Дену в кабинет. Войдя, она увидела трех мужчин, двух из них, «исследователей» Уоллеса, она знала. Третий, с лицом хорька, был ей незнаком. Прежде всего Уоллес, всегда плевавший на светские правила, сказал:

— Дена Нордстром, познакомься с Сидни Капелло. Он сделает тебя звездой, детка!

Дена посмотрела на человека, который выдавил из себя некую полуулыбку в ее сторону, и кивнула:

— Здравствуйте.

Она села. Айра напоминал волка, который, сожрав Красную Шапочку, облизывается. Он был чем-то страшно доволен.

— Я тебе не говорил, не хотел беспокоить понапрасну, но мои лучшие люди уже несколько недель занимаются этим делом. И ничего, ноль, полнейший. Этот сукин сын чист, как задница младенца.

Дена смутилась.

— М-м-м… О ком вы?

— О ком? О твоем преподобном дружке, мистере Белая Борода. Короче, представь, ничего не могли найти, даже квитанции за неправильную парковку, господи ты боже мой. Но я не сдавался. Так хотелось сдернуть этого деревенщину за штаны с его заоблачных высот. И он попался-таки — благодаря Сидни. Я чуял, что должна быть хоть какая-нибудь трещинка, за что можно зацепиться, и Сидни ее нашел. Не у Гамильтона, но почти что не хуже, даже лучше, если правильно это дело подать. У его очаровательной женушки. И у нас стопроцентное доказательство, на бумаге и подписанное надежным свидетелем.

Дена, предчувствуя недоброе, ощутила тяжесть в желудке.

— Сидни поехал в Кентукки разнюхать там все, и ему несказанно повезло. Прежде чем мисс Святее Самого Святого Из Святых вышла за Гамильтона, она успела хорошо погулять и нагуляла брюшко. После чего отдала ребенка и с тех пор с ним не виделась.

— Ой, нет, Айра, я в это ни за что не поверю, — сказала пораженная Дена. — Откуда у вас эти сведения?

Уоллес сунул ей под нос бумагу:

— Сорока на хвосте принесла. Я прямо жду не дождусь. Ты с ними потреплешься, повернешь разговор на счастливый брак и прочие сладкие слюни, а потом — хлоп! «Итак, миссис Гамильтон, давно ли вы виделись со своим первым ребенком?» Она не поймет, назовет имя первого ребенка от Гамильтона, а ты примешь невинный вид и скажешь: «Нет, я говорю о вашей дочери, которая, по нашим данным, родилась в 1952 году и которую вы отдали в другую семью». После чего нам останется только сидеть и наблюдать, как они потеют и извиваются, не хуже червей на крючке. М-м-м, обожаю.

Дена болезненно скривилась.

— А Чарльз Гамильтон об этом знает?

— Да какая разница! Плевать на него! Если не знает, еще лучше. Мы сможем увидеть, как идеальный христианский брак разваливается прямо перед телекамерой. Самый жирный куш года, и падает прямо тебе в руки, ну, скажи, разве я о тебе не забочусь?

Уоллес ждал, что Дена бросится благодарить его за куш, но Дена повела себя совсем не так, как он ожидал.

— Айра, я этих людей хорошо знаю. Они согласились на интервью, чтобы оказать мне услугу. Они решат, что я вошла к ним в доверие, чтобы заманить в ловушку.

Уоллес поглядел на остальных.

— Причем на какую приманку, а!

Все заржали. Уоллес перевел взгляд на Капелло:

— Не ведись на ее невинный вид, Сид. Она прирожденная убийца. Сидит, улыбается, ласково поет им колыбельную, а только они расслабятся — вжик! — по горлу. Они даже не успевают понять, что их убило.

— Спасибо, Айра, всю жизнь только об этом и мечтала — прослыть убийцей, — сказала Дена. — Можно поговорить с вами наедине?

Теперь Уоллес забеспокоился.

— Да, конечно. Ребята, идите прогуляйтесь.

Трое мужчин вышли из кабинета. Уоллес перевел на нее взгляд:

— Что с тобой? Ты понимаешь, как нам повезло — заполучить такую драгоценность? Капелло мог схватить ее и удрать и втридорога запродать другим. Мне пришлось пообещать мерзавцу место второго продюсера, но я добыл для тебя эту историю. Ты должна быть благодарна.

— Я благодарна. Не в этом дело, просто…

Уоллес перебил в нетерпении:

— Ну что, что «просто»?

Дена наклонилась и посмотрела ему в глаза:

— Зачем?

— Зачем нанимать его? Пришлось, он мог другим продать эту историю.

— Нет, зачем эту историю поднимать?

— Что?

— Я спрашиваю — зачем?

— Ты что, шутишь? В этом как раз суть новостей.

— Разве? Не знаю. Это кажется таким… необязательным, что ли. Можно хотя бы предупредить ее, вместо того чтобы огорошивать в эфире?

— Слушай, мы отдаем этим придуркам Христа ради миллионы долларов, не облагаемых налогом, и ты хочешь дать им возможность контролировать интервью? Нет уж, черта с два. Мы спросим их о том, о чем, черт подери, пожелаем, это свободная страна.