Читать книгу "Милость богов - Ольга Яновская"

Марк открыл рот, но, опережая слова, в окно влетел арбалетный болт и воткнулся в стену прямо над головой Богдана. Тот удивленно крякнул и осторожно отодвинулся.

– Тишка, на пол, – скомандовал Богдан брату, но этого не требовалось. Младший брат и Русак дружно рухнули и спрятались под столом.

– Видать, опять Волька-разбойник шалит. И чего ему неймётся? – проворчал Богдан, поднимаясь и расправляя бороду пятернёй.

Из леса вышли вооруженные люди, некоторые держали сабли, у троих Марк заметил мечи, только у одного разбойника имелся кривой ятаган.

– Что вам надо? – крикнул Богдан, стараясь не стоять на виду.

От разбойников отделился один, видимо, старший, и подошёл к заборчику, оружие его оставалось в ножнах. Атаман вынул трубку, неторопливо раскурил и, выдохнув дым, сказал:

– Богдан, неужели у тебя память плохая? Отдай сестру барону, и он озолотит тебя. Поверь, наш господин очень щедрый, а если девка ему понравится, то может и женится.

Разбойники дружно заржали.

Марк оглянулся на девушку. Неждана испуганно жалась в уголке, заплетая и расплетая косу. Тонкие пальцы безостановочно двигались, пропуская тонкие пряди.

– Мне ничего не нужно. Я ведь говорил. Тебя самого, часом, память не подводит?

– Ты обо мне не тревожься. А не отдашь девку добром, отберем силой. Верно, ребята?

За спиной атамана раздался дружный рёв, разбойники потрясали оружием и вопили во всю силу.

– Ты чего же это в гостя нашего стрелять приказал?

Атаман хохотнул.

– Стрелок у меня новый, глупый. Видать, подумал, что твой гость – жених девки. Решил пощупать малость.

– Значит, хотел оружием попугать. Ну-ну...

– Ты того, быстрее думай, а то придется и на тебя поохотиться. Но не долго размышляй. Не люблю ждать.

Богдан нахмурил кустистые брови и поглядел на гостей.

– Вы это... чего вам зазря пропадать? Если уйдёте, мы поймём.

Русак высунулся, поглядел в окно на толпу и спешно нырнул обратно.

– Э-э-э... слышь, хозяин, может, пойдём своей дорогой?

Наёмник поморщился, как от зубной боли, а на Русака даже не взглянул.

– Что за барон такой? – спросил Марк. – Чего вы с ним не поделили?

– Видишь ли, здесь земли барона Сигурда, он по милости своей разрешил нам поселиться в его лесу. Мы-то думали поначалу, что он талант целительства нашей сестры оценил, а он, морда, совсем другое разглядел. С недавних пор разбойнички нам житья не дают.

– Странные разбойники. Они что же, на службе у барона состоят?

– Можно сказать и так. Барон не мешает им грабить богатые караваны, всем жалобщикам даёт клятвы, что отыщет разбойников, накажет, а добро хозяевам вернёт. Только разбойники-то эти не очень скрываются от воинов барона, а иногда и от его имени лихие дела творят. Такие, как понравившуюся девку украсть и ему на двор свести. Воинам такого не поручишь, а с этих какой спрос? Были и нет их, ищи потом по лесам.

Марк кивнул, прекрасно зная, как иной раз развлекаются бароны.

– Никому не высовываться, – приказал он, боком подошёл к окну, так чтобы его не было видно снаружи, взял свою куртку и бросил в проем окна.

Самострельный болт пробил куртку и застрял в бревнах стены.

– Ясно. Значит, делаем так. Вначале надо убрать стрелка с дерева. Иначе перестреляет нас, как цыплят. Я займусь этим, а вы ждите здесь. – Марк поправил перевязь и бесшумно направился к входной двери.

Братья и Русак проводили его изумлёнными взглядами и переглянулись.

Когда дверь стала открываться, атаман оглянулся на разбойников и самодовольно улыбнулся.

Вдруг раздался хрип. Ломая ветки, с треском на землю упал человек. Глухой удар – и всё стихло.

Атаман на миг замер, вынул трубку и неторопливо вытрусил табачный дым.

– Так-так. Покажись, – сказал он. Похоже, смерть одного из своих его мало взволновала. – Ну, так кто там такой ражий. Выходь. Не тронем.

Марк огляделся по сторонам, оценивая свое войско, и сделал шаг во двор.

– Ты кто такой будешь, парень?

– Наёмник.

Марк держал в руках четыре метательных ножа, пятый торчал в горле погибшего стрелка. Разбойники злобно заворчали и двинулись было вперёд.

– Стоять, поганое отродье! – прикрикнул атаман, не удостоив их взглядом. Он не отрывал глаз от человека на крыльце, оказавшегося опаснее болотных тварей. – Отойди, мне нужна только девчонка, за неё дают большие деньги. Хочешь, поделюсь с тобой?

Марк промолчал.

– Эх, не так я представлял себе это дельце, – вздохнул разбойник. – Всё казалось так легко и просто. Братья – не воины, они не устояли бы перед... – осклабился он, показав гнилые зубы, – перед нашим могуществом. Верно, мой господин? – закончил атаман и обернулся.

Захрустели сухие упавшие ветки под копытами коней, и из леса на белом тонконогом жеребце, позвякивая сбруей, выехал воин. Огромный, как скала, с длинными черными волосами, грубым жестким лицом, серыми холодно сверкающими глазами. Разбойники почтительно расступились, давая ему дорогу. За ним показались несколько всадников. То ли друзья, то ли охрана. Холуи, одним словом.

Воин был одет в куртку из дорогой ткани, украшенной золотым шитьем. Из-под неё виднелась кольчуга с разрезами по бокам, мастер её сделал специально для наездника. Штаны украшала золотая тесьма, а на высоких сапогах позвякивали серебряные шпоры.

Воин правил конем одной рукой, другая же лежала на рукояти тяжелого меча, рядом, притороченная к седлу, покачивалась булава.

– Господин барон, здесь наёмник! – поспешил с объяснениями атаман. Он тыкал подрагивающей рукой в застывшего на крыльце высокого бледного воина.

Барон с кажущейся небрежностью поглядел на Марка, оценил и широкие плечи, и крепкое тело опытного воина, и опасный безжалостный блеск глаз.

– Наёмник? – Барон удивленно огляделся. – Где же твой хозяин?

– Теперь я сам себе хозяин.

– Так не бывает – сказал Сигурд и запнулся. – Уж если ты сам по себе, значит, прокляли тебя боги. Ну-ка покажи свою тень.

– В другой раз полюбуешься, – огрызнулся Марк.

Барон засмеялся.

– Эк кусаешься. Выходит, и вправду проклят. Знаю я ваше племя, только кровь любите... Убирайся с дороги!

– Нет.

Барон не спешил нападать. Марк чувствовал напряжение, витающее между людьми, кожей ощущал страх ожидающих братьев и девушки.

Усмехнулся про себя. Видимо, прав учитель, у всех наступает предел. Наступил и для него. Никак иначе не объяснить странной тоски в душе, желания защитить Неждану... А раньше Арину...