Читать книгу "Темное Крыло - Уолтер Хант"

В соответствии с флотской традицией, 23 сентября 2292 года на новом корабле в торжественной обстановке была установлена медная пластинка с его названием. Старый «Ланкастер», звездолет класса «Львица», на славу послужил Солнечной Империи без малого четверть века и закончил свою боевую биографию, почти весь превратившись в искореженный металл и бесформенный пластик после одного из жестоких сражений в космических просторах Системы Борен. Накануне Рождества предыдущего года состоялась не менее торжественная церемония прощания со старым ветераном. В соответствии с той же флотской традицией, его капитан и офицеры были списаны на берег с половинным жалованьем и весьма туманной перспективой.

Поскольку звездолеты не проектировались для полетов в планетарной атмосфере, им не нужно было отвечать требованиям аэродинамики или симметрии, хотя чем меньше была их общая поверхность, тем быстрее могло действовать их защитное поле. При конструировании определяющими факторами считались масса корабля, мощность двигателя для передвижения в обычном космосе и эффективность установок для космического прыжка. При решении первой задачи учитывалось, что более массивный космический аппарат требует большего расхода энергии для функционирования своего защитного поля и внутренних систем, таких, например, как инерционные амортизаторы. Второй фактор предполагал, что, чем мощнее двигатель, тем проще кораблю разгоняться и маневрировать. И наконец, эффективность установок для космического прыжка позволяла преодолевать большие расстояния за более короткое время, обеспечивая «прыгающим» кораблям больший радиус действия.

Новый «Ланкастер», теперь уже корабль класса «Согласие», был незаурядным звездолетом совершенно новой конструкции, имевшим усовершенствования по всем трем направлениям. На протяжении предыдущих тридцати лет космическое кораблестроение делало упор на усиление огневой мощи и защитного потенциала, неизбежно жертвуя ради этого маневренностью, в результате чего боевые корабли Империи оказались практически неуязвимыми для планетарных военных объектов или легковооруженных космических аппаратов непокорных космических колоний. Однако они не смогли противостоять бешеному натиску зоров, атаковавших, невзирая на обстоятельства и собственные потери. Потребовался не один год, пока окопавшиеся в тылу консерваторы признали прежнюю тактику ошибочной, и еще несколько лет, чтобы это признание воплотилось в изменение конструкции космических кораблей. Наивысшим результатом этого процесса стали боевые звездолеты класса «Согласие» и подобные им аппараты.

Первый командир «Ланкастера», капитан сэр Малколм Рединг повел корабль в пробный полет сразу после того, как была сформирована его команда. Это была разведывательная миссия для зондажа обстановки на окраинах Империи и, не в последнюю очередь, для демонстрации мощи и моральной поддержки изрядно приунывшим колонистам. Команда и офицеры, ветераны затянувшейся войны с зо-рами, но новички на таком современном звездолете, получили гораздо больше, чем ожидали.

Соединение из трех вражеских кораблей совершило прыжок в систему, когда «Ланкастер» находился на орбите Нового Патраса. Используя тактику «роя», столь успешно применявшуюся ими в прошлом, они тотчас же попытались взять имперский корабль в кольцо. Хитроумный Рединг встретил зоров на небольшой скорости, а потом неожиданным рывком вышел из окружения. Превосходя в маневренности своих более легких по вооружению противников, он тут же расправился с двумя из них, а спустя некоторое время — и с третьим, не дожидаясь, пока энергия их залпов загрузит его защитные поля.

Астронавты, особенно офицеры и рядовые члены команды боевых кораблей очень суеверные люди, унаследовавшие эту черту характера от своих предшественников-моряков. У канониров, летающих на боевом звездолете, всегда есть свое любимое орудие, и они даже иногда готовы дать взятку корабельному старшине, чтобы получить место на левом или правом борту, на носу, корме, в верхней части корабля или на нижней палубе. Рулевые и штурманы проявляют чрезмерное усердие в сканировании и проверке оборудования, и эта привычка обычно приводит капитана в бешенство. Но худшее из всех в этом смысле механики: они точно так же постоянно прислушиваются к неуловимому для обычного уха гулу энергетических установок, как выступающий с концертом музыкант — к своему инструменту, поднимая тревогу при малейшем сбое или фальшивом звуке.

Да что говорить, астронавты всех рангов и профессий крайне суеверно относятся к кораблю, на котором они служат. Как и во многих других аспектах жизни Космического флота, здесь неизбежно придают значение традициям и предшествующей истории. И для корабля, и для каждого офицера жизненно важную роль играют репутация и везение. «Ланкастер» — по крайней мере, предыдущий имел репутацию невезучего корабля. Поломки оборудования, посредственное руководство и череда более чем нежелательных назначений в команде были этапами на пути к пику невезения — неожиданной атаке зоров. В ангарном отсеке произошла декомпрессия, в результате чего корабль почти полностью потерял управляемость. Следующий залп противника разнес несущие конструкции главного машинного отделения, после этого корабль практически развалился надвое, а более трети его команды оказалась выброшенной в открытый космос.

Сражение у Нового Патраса полностью изменило отношение к имени «Ланкастер». Началась полоса «счастливых случайностей», казавшихся такими же необъяснимыми, как и злой рок предыдущего звездолета. Новый корабль под этим именем завоевал репутацию «счастливчика» — предназначение, которого он оказался достоин на протяжении многих последующих лет. Что касается капитана Рединга, то он был удостоен ордена Белого Креста и упоминания в академических учебниках.

Свою должность и команду капитан «Ланкастера» получил весьма старомодным образом: он попросту купил их. Возможно, самым счастливым обстоятельством для нового корабля стало то, что Рединг оказался одним из лучших космических капитанов своей эпохи, да и других времен.

Удача не рассталась с «Ланкастером», когда в 2296 году он перешел под начало Теда Мак-Мастерса. Рединг, несмотря на здравицы, звучавшие в его честь при императорском дворе, умер от неожиданного сердечного приступа через шесть месяцев после получения высокого поста в штабе флота Его Величества, а корабль при новом, но не менее способном руководителе продолжал подтверждать свою репутацию лучшего звездолета. Затем «Ланкастер» в 2304 году был передан Сергею Торрихосу. Мак-Мастере с большой неохотой передал «Ланкастер» своему бывшему помощнику, а сам перешел на «Густав Адольф», старый флагман адмирала Брайанта. В отличие от Рединга, Мак-Мастере стойко перенес расставание со своим прежним кораблем, верой и правдой служа его императорскому величеству во главе новой команды…

Оставшись в одиночестве и слыша только непрерывный гул силовой установки «Ланкастера», Сергей Торрихос лежал в своей каюте, но мысленно находился очень далеко отсюда.

Он вспомнил свою родину, Буэнос-Айрес. Конечно, он понимал, и дом, и семью теперь для него заменил Имперский Флот.

Когда ему минуло семнадцать, он покинул Аргентину, зная, что, какое бы будущее ни ждало его в Космическом флоте Его Величества, он не будет «земляным сурком». Спустя пять лет, закончив летную школу и получив свой первый чин, он уже был твердо уверен в этом. Его карьера и вся жизнь были прочно связаны с флотом, и он ничуть не сожалел, что другая жизнь осталась позади.