Читать книгу "Черный сокол. Снайпер из будущего - Евгений Сапронов"

При упоминании татар в глазах Пахома промелькнул испуг.

– Добро, – кивнул он, – я мигом, ты здесь пожди.

После этих слов дворский, сопя, стал взбираться по крутой лестнице на красное крыльцо, а Горчаков остался ждать его внизу.

«Надеюсь, это не затянется надолго», – подумал он, шевельнув плечами.

Олег уже изрядно подмерз в кожаной куртке. Она хоть и была на меху, но грела как-то слабо. Да и армейские берцы Горчаков с удовольствием сменил бы на валенки. Он не захотел предстать перед князем в крестьянской заношенной шубе, вот и надел свою куртку. «Ничего, потерплю. Зато позолота и красные гранаты на черном фоне смотрятся просто шикарно», – утешился Олег. Медаль с черным соколом он тоже надел, и она, как зеркало, сияла на груди.

– Ну, где там этого Пахома носит? – недовольно проворчал Горчаков, и в этот миг его окликнули сверху.

– Господине! – свесился с «трибуны» дворский. – Идем, князь ждет тебя!

Олег, придерживаясь за перила, быстро взбежал по ступенькам и повернул налево, а успевший забежать вперед Пахом толкнул дверь и первым проскочил в помещение. Вошедший следом Горчаков оказался в большой квадратной комнате. У дальней стены видна была лестница наверх, рядом с ней огороженный перилами люк на нижний этаж. Слева были две двери, справа только одна, зато двухстворчатая и покрытая резьбой. Дворский открыл ее и, не входя, громко доложил:

– Вот, княже, привел!

– Добро, ступай, – донеслось из комнаты.

– Входи, господине, – кивнул на дверь Пахом, развернулся и оставил Олега одного.

Горчаков решительно переступил порог и оказался в зале, занимавшем весь второй этаж этого крыла. Справа и слева вдоль стен тянулись лежанки, застеленные медвежьими и лосиными шкурами. По центру помещения, во всю его длину, в одну линию были расставлены массивные дубовые столы, а рядом с ними покрытые пестрыми коврами лавки.

Хозяйственному Олегу сразу стало интересно: «Князь купил восточные ковры, а потом на полосы их порезал? Или здесь еще и ковровые дорожки продают?»

В дальнем конце зала наблюдалось небольшое возвышение. На нем тоже стоял стол, только развернутый поперек комнаты. Бревенчатые стены были выкрашены в белый цвет и расписаны красными и желтыми цветами на извилистых стебельках с зелеными листочками. Окошки размером с дверку кухонного стола смотрелись на большой стене как форточки. Они были забраны густыми переплетами, напоминавшими тюремные решетки, и застеклены чем-то непонятным: желтоватым и полупрозрачным. Света в зале хватало, но увидеть, что творится на улице, сквозь такие окна было невозможно.

За столом на возвышении сидели двое: массивный мужчина лет пятидесяти и совсем молодой светловолосый парень. Пред ними стояли серебряные кубки и кувшин. Третий из присутствующих был немного старше Горчакова, он сделал несколько шагов навстречу и остановился.

– Желаю всем здравия! – громко сказал Олег от дверей, шагнул вперед, но вовремя вспомнив главное правило, остановился и пошарил глазами по стенам.

Обнаружив в углу божницу с сиявшими золотыми окладами иконами, он перекрестился по православному обряду и поклонился.

– Проходи, гость дорогой, – усатый богатырь церемонно повел рукой, – расскажи нам, как тебя звать-величать и из каких краев ты будешь?

– Зовут меня Олегом Ивановичем, – представился Горчаков, останавливаясь в нескольких шагах перед хозяином, – а прибыл я из страны франков.

– А я Роман Ингваревич, князь коломенский. Это, – указал он ладонью, – князь Всеволод Юрьевич. А это, – жест в сторону пожилого, – Еремей Глебович, главный воевода великого князя владимирского Юрия Всеволодовича.

После представлений князь сделал небольшую паузу и продолжил:

– Пахом сказывал, что ты желание имеешь нам о татарах поведать?

– Истинно так, – кивнул Олег.

– Ну что ж, тогда раздевайся да к нам подсаживайся, – пригласил хозяин терема с легким кивком.

Горчаков слегка наклонил голову в ответ и стал расстегивать пояс. Он обратил внимание, что князья и воевода безоружны, но на медвежьих шкурах лежат два меча в ножнах, а третий висит на стене за похожим на трон креслом. Рядом с мечами лежали крытые ярким узорчатым сукном собольи шубы. Глядя на них, Олег порадовался, что не проперся во дворец в крестьянской овчине.

Он подошел к лежанкам, положил пояс с оружием, бросил свою куртку рядом с княжескими шубами и начал отстегивать меч.

Горчаков очень вовремя вспомнил еще одно правило: здесь нельзя было ходить распоясанным, даже дома рубаху подвязывали шнурком.

Меч у Олега был полуторный, из-за чего носил он его на «французской подвеске», на которой в шестнадцатом-семнадцатом веках драчливые французские дворяне носили длинные шпаги. Была бы подвеска «германской», как у оружия, лежавшего на шкурах, возникла бы проблема. С такой перевязи ножны не снимаются, поэтому, кроме нее, обычно носят узкий поясок.

Порадовавшись удачному стечению обстоятельств, Горчаков отстегнул ремешки ножен от колец своего «царского» пояса и снова его надел. Пока он возился, в зал заскочил слуга и поставил на стол четвертый кубок и еще один кувшин.

План беседы Олег продумал заранее. Дельная мысль была у него пока только одна. Но и ее нельзя было высказывать напрямую. Начни он здесь инструкции раздавать, сразу же встанет на дыбы княжеская гордость. К своей идее он собирался подводить собеседников постепенно. Было бы просто замечательно, если бы князья догадались сами. Но в это Горчакову не верилось. Поэтому требовалась подсказка, но не сразу. Сначала надо было их заинтересовать, завладеть вниманием, а уж потом…

«Ох, тяжко», – вздохнул про себя Олег, направляясь к столу.

В первую очередь от него потребовали назвать источник информации. В ответ на это Горчаков сослался на побывавшего в Монголии родственника. Далее он не спеша выложил все, что сумел вспомнить о Чингисхане и монголо-татарах. При этом Олег особо напирал на умение монголов брать города. Он рассказал красивую сказку о мудрых китайских мастерах, придумавших целую кучу разных метательных машин. В изложении Горчакова эти рычажно-пращевые камнеметалки приобрели вид орудий ужасной разрушительной силы.

Олег и сам в этом вопросе «плавал», поскольку больше интересовался средневековой Европой, а не Китаем, поэтому сообщенные им сведения наполовину основывались на его фантазии. Но это были уже мелочи. В первую очередь ему надо было впечатлить слушателей. Горчаков передал все известные ему подробности о завоевании Китая и Хорезма. Чем дольше он говорил, тем больше мрачнели лица князей. А когда насупившийся воевода начал нервно теребить бороду, Олег мысленно поздравил себя с победой в первом раунде.

– Так что, выходит, Коломна не устоит? – спросил о наболевшем Роман Ингваревич.

В ответ Горчаков многозначительно развел руками. Он только что закончил повествование о штурме Ургенча и полагал, что после такого рассказа комментарии излишни.