Читать книгу "Ты - все, что я хочу - Сесиль фон Зигесар"

— Хотите «Гаторейд» или что-нибудь еще?

— Нет, спасибо, мэм. Мне нужно возвращаться домой, к жене. — Тренер Майкле пожал руки обеим женщинам и похлопал Нейта по спине. — Талантливый парень. Дайте знать, если появятся вопросы.

Тренер ушел, после чего Нейт ударил по молодой траве своей клюшкой.

— Наверное, мне лучше пойти домой, принять душ, — пробормотал он, не представляя, что же задумали эти женщины. Бриджит, проводившая с ним интервью в Брауне, выжидательно смотрела на него. Она оставила сообщение на его голосовой почте, предлагая встретиться в пять часов в холле отеля «Уорвик Нью-Йорк» для того, чтобы «обсудить его возможности».

Что бы это значило?

Тренер из Йеля протянула голубую нейлоновую спортивную сумку с нашитой сверху большой белой кожаной буквой «У».

— Командный инвентарь, — сказала она. — Футболка и шорты, и все такое, всё там. Бандаж. Даже носки.

По изменившемуся лицу Бриджит было видно, что такого хода от соперницы она не ожидала.

— Насчет ужина все в силе? — быстро спросила она. — Я угощаю.

Ее светлые волосы отливали рыжиной, чего раньше Нейт не замечал, и потому теперь задумался, а не покрасилась ли она. В общем-то, она выглядела гораздо симпатичнее, чем в первое их знакомство, и ему даже понравилось, что она не пытается соблазнить его целым мешком футболок из Брауна и прочей фигни. Даже если он и выберет Йель, понадобится ли ему на самом деле бандаж с символикой?

— Да, я буду, — ответил он, а затем протянул руку тренеру из Йеля. — Спасибо, что приехали.

Но та не собралась так легко сдаваться.

— Как насчет завтрака завтра около одиннадцати? Я живу в отеле «Уэльс» на Мэдисон — прямо над «Сарабетом». Их оладушки чертовски вкусны.

Нейт заметил, что у тренера из Йеля красивая грудь — большая, но упругая. Она была похожа на одну из тех обалденных волейболисток из олимпийской сборной. Он закинул сумку Йеля на плечо.

— Конечно, — согласился он. — Завтрак в одиннадцать — это то, что надо.

Настойчивость тренеров из двух самых престижных колледжей страны льстили самолюбию Нейта, и к тому же было забавно видеть, как сильно они его хотят.

ПОБЕГ ИЗ ВЕРХНЕГО ВЕСТ-САЙДА

— Только честно, это неприлично? — спросила Дженни. Она выбирала наряд для фотосессии, а Ванесса сидела на краю ее кровати и снимала. По идее, Ванесса должна была помогать Дэну упаковывать вещи, но он неожиданно обнаружил блокнот со стихами, которые написал в тринадцать лет, и сейчас был занят выискиванием каких-нибудь подходящих для переработки поэтических жемчужин.

Ну, пожелаем ему удачи.

Дженни убедила себя появиться на съемке без лифчика, чего она никогда не делала, по крайней мере на людях. И это еще не все: она решила надеть светло-голубую футболку, которая была, мягко говоря, обтягивающей.

— Ну, что скажешь?

— Да, это неприлично, — сухо ответила Ванесса, осторожно направляя камеру выше уровня плеч Дженни, чтобы ее фильм не попал в разряд фильмов для взрослых.

— Правда? — Дженни обернулась, чтобы осмотреть свою задницу в зеркале на двери гардероба. Ее новые джинсы «Эрл» удлиняли ее ноги гораздо больше, чем другие джинсы. Вот что значит новые технологии.

Ванесса прошлась камерой по комнате. Это была типичная комната девочки-подростка, с преобладанием розового и белого, на стенах были приклеены картинки, вырезанные из модных журналов, а книжный шкаф был заставлен книгами для тинейджеров и полуодетыми куклами Барби, которых до сих пор еще не выбросили. И при этом здесь же были репродукция «Поцелуя» Климта, впечатляющая копия «Ветряных мельниц» Ван Гога и потрясающий пейзаж с маками в духе Джорджии О'Кифф — все это было старательно нарисовано самой Дженни.

Ванесса снова навела камеру на главный объект съемки.

— Почему бы тебе не попробовать черную блузку? — предложила она. — И лифчик.

Улыбка на лице Дженни сменилась разочарованием.

— Всё так плохо?

В дверном проеме показался ее отец, седые жесткие волосы которого были затянуты на макушке одной из резинок Дженни.

— Господи, девушка, наденьте хотя бы свитер, что ли, — сказал он. — Что подумают соседи?

Дженни понимала, что Руфус просто прикалывается, но при этом было ясно, что о ней думают. Она взяла из гардероба толстовку и натянула ее на себя.

— Спасибо, народ. Приятно знать, что вам не все равно, — сказала она, глядя на отца. — Может, я тоже перееду к тебе? — спросила она у Ванессы.

— Однозначно «нет», — возразил Руфус. — Кто тогда будет выпивать весь апельсиновый сок еще до того, как я проснусь? Кто будет забивать отделение для масла в холодильнике лаком для ногтей? Кто будет из моих черных носков делать розовые?

Дженни закатила глаза. Ее отцу будет плохо в одиночестве. Да и не хотела она на самом деле жить с Дэном и Ванессой. Тем более тогда, когда они практически женаты. Это выглядело бы слишком странно.

Внезапно Ванесса почувствовала себя ужасно виноватой за то, что забирает Дэна у Руфуса, особенно если учесть, что мать Дэна бросила их несколько лет назад, чтобы жить в Праге с каким-то бароном или кем-то в этом роде.

— Мы будем приходить в гости по выходным, — запинаясь, предложила она. — Или, наоборот, вы можете приходить к нам и готовить. У Руби куча всякого кухонного барахла. Было бы неплохо, если бы меня кто-то научил всем этим пользоваться.

— Мы могли бы устраивать кулинарные занятия! — услышав слова Ванессы, просиял Руфус.

Ванесса поправила объектив камеры, пытаясь поймать Руфуса в кадр.

— Мистер Хамфри, вы не будете против, если я задам вам несколько вопросов? — спросила она.

Руфус сел на пол и потянул к себе Дженни.

— Мы любим внимание! — сказал он, подтолкнув дочь локтем в бок.

— Пап, ну перестань, — заныла Дженни, прикрывая грудь руками, хотя на ней уже была толстовка.

— Итак, что вы чувствуете сейчас, когда ваш сын уже достаточно взрослый для того, чтобы поступить в колледж и уехать из дома? — спросила Ванесса.

Руфус дернул себя за бороду, жесткую, растущую как попало и с отчетливо проступающей проседью. Он улыбался, но его карие глаза были влажные и грустные.

— Если хотите знать мое мнение, ему следовало уехать уже давным-давно. Американские семьи балуют своих детей. Они должны идти в школу, как только могут сами держать головы, а из дома уезжать лет в четырнадцать. — Он опять подтолкнул Дженни. —

Именно тогда, когда начинают спорить с отцами.

— Пап, — вновь захныкала Дженни. А потом просияла. — Эй, получается, я могу перебраться в комнату

Дэна? Она вроде как в два раза больше моей.