Читать книгу "Операция прикрытия - Сергей Синякин"

Теперь уже пришел черед Александра Бабуша пожимать плечами.

— Может, оно и так, Иван Тимофеевич, только ведь сам знаешь, в нашем ведомстве с начальством не спорят и отданные им приказы не обсуждают. Тут ведь как в науке — отрицательный результат это тоже результат.

А потом, как водится, заговорили о войне, о товарищах, и разговор затянулся далеко за полночь, когда Козинцев и Бабуш уже стали называть друг друга без отчеств, просто по имени. Прошлое их сближало, да и возрастом они, как оказалось, не слишком разнились — тридцать шесть от сорока двух отнять, что там получится? А если военные годы один к трем пересчитать, то разница в годах становилась уже совершенно незначительной.

Ближе к полуночи, когда Козинцев принялся подкручивать что-то в черной круглой диафрагме радио, чтобы оно наутро их разбудило боем курантов и исполнением гимна, Александр Николаевич выскользнул на двор. Клюквенный морс давал о себе знать.

Небо было звездным, высоко над миром желтела смешливая луна, мертвенно-бледный свет которой был настолько ярким, что от сугробов бежали юркие черные тени. Покончив со своими делами, оперуполномоченный Бабуш некоторое время, запрокинув голову, смотрел на звезды. С севера на юг неторопливо пересекал пространство помигивающий желтый огонек.

— Самолет, — догадался Бабуш.

Укрепившийся к ночи мороз отчаянно хватал оперуполномоченного за щеки и нос. Бабуш торопливо обтопал надетые на босу ногу валенки от прилипшего снега и с облегчением нырнул в дышащую живым теплом глубину избы.

Он уже засыпал на старомодной, еще дореволюционной кровати, скрипя провисающими пружинами сетки, когда из темноты послышался сипловатый голос хозяина:

— Николаич, спишь?

— Пытаюсь, — честно признался Бабуш.

— А я все гадал, что ж это к нам за такое начальство едет? Из области позвонили, сказали — любое содействие, будут жалобы, под суд, председатель, пойдешь.

— Ну и как?

— Да вроде и ничего, — после недолгого молчания сказал с полатей Козинцев. — Я ж понимаю, работа такая. В армии я вашего брата не особенно долюбливал. Конечно, я ж понимаю, каждый на своем месте, но обидно все же, когда ты к человеку с душой, а он к тебе — задом.

* * *

Секретно КАПИЦЕ, ФЛЕРОВУ, КУРЧАТОВУ

В недельный срок прошу сообщить Ваши соображения о возможности произвольных атомных реакций в естественных месторождениях трансурановых металлов.

20 декабря 1949 года. Л. Берия.

Глава шестая

Берия не все сказал вождю.

Зачем волновать тайнами старого человека? Товарищ Сталин в свое время сам сделал все, чтобы оградить от волнений Владимира Ильича, так должен же кто-то побеспокоиться и об Иосифе Виссарионовиче, когда подошло время. И этим человеком Лаврентий Павлович считал себя. У остальных кишка была тонка, у остальных только при одном упоминании о Сталине тряслись поджилки и все валилось из рук.

Конечно же, сообщений было значительно больше, и по указанию Берии в городке Капустин Яр, в окрестностях которого проводились ракетные испытания, была создана секретная лаборатория по изучению неопознанных летательных аппаратов. Была очевидная параллель, которую заметил он, но пока не замечали другие: немцы вели эксперименты по созданию атомной бомбы, и летательные аппараты появились там; потом их обнаружили американцы, которые занимались разработкой аналогичной бомбы; и, наконец, стоило атомное устройство взорвать в России, как неведомые летательные аппараты, словно ждущие трупа стервятники, объявились здесь.

Кроме анализа рассказов очевидцев, которые исправно брались специальной группой Берии, подобранной из сотрудников милиции и государственной безопасности, с которыми он работал, будучи наркомом внутренних дел, в одном из капониров близ поселка Житкур находились обломки странного аппарата, обнаруженного спецэкспедицией Наркомата внутренних дел перед войной в районе хребта Алатау. Пришлось потрудиться экипажу дирижабля «Победа», чтобы доставить груз в астраханские степи. Но овчинка выделки стоила! С подобным объектом советские специалисты столкнулись впервые, а осмотрев его, лишь руки в стороны развели. Правда, о форме и назначении этого аппарата можно было говорить лишь обтекаемыми фразами, однако сохранившееся оборудование было еще более загадочным, а над составом обшивки вот уже восемь лет безуспешно бились специалисты из Института сплавов.

Нет, нельзя сказать, что эти специалисты даром теряли время. Пусть они и не разгадали секретов таинственного сплава, но в погоне за этим сделали столько новых открытий, что уже дважды Берия включал их в списки кандидатов на Сталинскую премию и надеялся, что за сорок девятый год они все-таки эту премию получат.

Еще сложнее было с сохранившимся оборудованием. Собственно, сохранилось не так уж и много, и приходилось лишь строить загадки о назначении того или иного узла. Но дальше догадок дело не шло. Берия не задумывался, что это за аппарат, и не придавал его обнаружению особого значения, пока американцы не взорвали атомное устройство. Беллетристику он и в самом деле не особенно любил, но все, что относилось к атомным секретам, ему доставляли немедленно.

Именно таким образом он прочитал опубликованный в журнале «Вокруг света» рассказ некоего Казанцева. Было это в сорок шестом, и рассказ назывался «Взрыв». Автор в нем утверждал, что в тайге над Подкаменной Тунгуской произошел атомный взрыв. Правда, далее этот Казанцев утверждал, что взрыв этот был следствием неисправности межпланетного корабля инопланетян, но в это Берия не верил. Он был прагматиком, поэтому к фантазиям относился недоверчиво, осмысливая и проверяя лишь то, что действительно можно было проверить. Взрыв мог быть природным, а это в свою очередь могло указывать на наличие в районе Подкаменной Тунгуски урановых руд. Специалисты в один голос утверждали, что природная руда самопроизвольно взорваться не может. Только дело с ураном было новое, что он может — никто не знал. Может, и не зря американцы перед испытанием своего ядерного устройства побаивались, что искусственный взрыв повлечет за собой самопроизвольный распад окружающей среды. В таких случаях лучше проявить излишнюю бдительность, чем быть близоруким. Ознакомившись с рассказом-гипотезой, Берия запросил материалы по исследованиям в этом районе. Так он ознакомился с отчетами профессора Кулика, который потратил на поиски Тунгусского метеорита несколько лет.

Странное впечатление вынес Берия из этих отчетов.

Кулик исследовал район предполагаемого падения метеорита несколько лет. Он собрал богатый фактический материал.

Из отчетов вытекало, что ранним утром тридцатого июня 1908 года над тунгусской тайгой пронеслось огненное тело, которое оставляло за собой раскаленный след, характерный для падения метеорита. В семь часов утра в районе фактории Вановара возник ослепительный шар, который превратился в огненный столб, уходящий высоко в небо. Звук при взрыве был слышен за сотни километров от места катастрофы. Вслед за звуком над землей пронесся ураган страшной силы. Воздушная взрывная волна дважды обогнула земной шар, а сейсмические колебания земной коры были отмечены даже в Германии.