Читать книгу "Как выжить в НФ-вселенной - Ю Чарльз"

из руководства «Как выжить в НФ-вселенной»:

Страница 101

Вот что пишет здесь будущий я: «Эту книгу предстоит создать тебе, и так и случится — в определенный момент времени».

В следующем абзаце он продолжает: «Я понимаю, что все происходящее выглядит не особенно правдоподобным, пожалуй, даже бессмысленным. Но прошу тебя: хоть раз в жизни поверь мне. Поверь себе самому».

16

Книга довольно-таки тонкая, в серебристой, отливающей металлическим блеском обложке. Несмотря на скромные размеры, вес у нее вполне ощутимый — как будто перемещения во времени добавили ей релятивистской массы. Обычно такой бывает научная литература, даже издания в бумажной обложке, отчасти — из-за более плотной бумаги, отчасти — из-за большего количества типографской краски. Один значок, одна маленькая черточка, буква, цифра, запятая, точка, двоеточие, тире сами по себе — практически ничто, но вместе каждый из сотен тысяч символов понемногу, незаметно, по чуть-чуть добавляет что-то в общую копилку, и все они оттискиваются на бумаге чуть сильнее, чуть отчетливее, чуть весомее, чем в других книгах.

Теперь, очевидно, мне нужно написать эту книгу — насколько я понял, нечто среднее между практическим руководством и автобиографией. Точнее, я ее уже написал, так что мне придется просто записать ее. То есть я достигаю какого-то момента времени, когда она уже написана, потом возвращаюсь назад, получаю пулю в живот и отдаю книгу себе, чтобы я мог переписать ее. Все предельно просто, кроме одного — с какого перепугу мне этим заниматься?

Если кто-то просит тебя поверить ему, эффект, как правило, бывает прямо противоположный. Особенно если этот кто-то — ты сам. Но штука в том, что точно такой же пример описан в главе третьей учебника по топологическим свойствам пространства вероятностей как «крайне маловероятная, однако гипотетически возможная ситуация для мира со связной структурой и внутренне непротиворечивым набором НФ-законов».

Я даже подумывал выбрать в качестве темы диплома не исследованный ранее частный случай и доказать, что в системе Цермело-Френкеля с континуум-гипотезой данная модель развития событий — то есть то, что происходит сейчас со мной, — является (1) грамматически правильной, (2) логически безупречной и (3) метафизически реальной. И будущий я, давая мне книгу, это, конечно, знал и знал, что я буду знать, что он это знал, и поэтому у него есть шанс. От руки он подписал — почерк мой, ошибки быть не может — следующее:

Ты должен прочитать эту книгу. Потом ты должен ее написать. От этого зависит твоя жизнь.

МИВВИ говорит, что книгу нужно поместить в штатное устройство чтения/записи МВ-31. Справа от меня открывается панель, которой я раньше никогда не видел, и из нее выдвигается прозрачный плексигласовый короб.

— Это называется «Устройство документо-анализа встроенное», — объясняет МИВВИ.

Сокращенно, значит, УДАВ. Интересно, кто только придумывает такие сокращения.

Крышка откидывается на петлях, словно обложка невидимого тома, открывая пустой прямоугольник пространства. МИВВИ говорит, чтобы я положил книгу внутрь.

Крышка закрывается, и УДАВ втягивается обратно. Панель снова становится гладкой, и только обложка с буквами названия серебрится внутри.

Внутри корпус армирован нановолокном на основе сплава титана и нонэкзистана, благодаря чему текст можно изменять непосредственно в режиме реального времени.

И вот теперь я читаю это руководство и одновременно, каким-то непонятным образом, при помощи МИВВИ и УДАВа, переписываю его — в смысле, создаю свою, новую версию, и она сохраняется в банке памяти, заменяя предыдущую. Так, воспроизводя уже сделанное в будущем, я становлюсь автором той самой книги, которая однажды будет мной написана. Книги, с одной стороны, еще не существующей, с другой — существующей извечно, книги, которая пишется то ли сейчас, то ли всегда, то ли никогда и не писалась.

17

ИЗ РУКОВОДСТВА «КАК ВЫЖИТЬ В НФ-ВСЕЛЕННОЙ»:

17

Прямо сейчас, в этот самый момент, происходит вот что: я читаю сгенерированный УДАВом текст книги, который выводится на главный экран. Взгляд скользит по буквам, и краем глаза я отмечаю, что слова — иногда чуть впереди, но чаще всего сзади — как будто немного изменяются, словно устройство подправляет их в максимальном соответствии с тем, как я осознаю прочитанное. Другими словами, читая текст, я в то же время и создаю его, а УДАВ фиксирует результат. Я ввожу книгу в память машины — точнее говоря, использую записывающий когнитивный аудиовизуальномоторный модуль МВ-31, который, как нетрудно догадаться, реагирует одновременно как на активность нейронов, так и на речь, движения пальцев и зрачков и сокращения лицевых мускулов. В нем задействованы и клавиатура, и микрофон, и оптическое сканирование, и отслеживание мозговой деятельности. Если я собираюсь печатать, то протягиваю руки перед собой, ладонями вниз, словно над клавишами, и под пальцами возникает виртуальная клавиатура. Если предпочитаю переключиться на голосовой ввод, просто начинаю проговаривать текст, и модуль тут же настраивается на аудиальное распознавание, внося изменения «на слух». Когда надоедает и то и другое, продолжаю читать уже про себя, а устройство по движениям глаз, по малейшим смещениям зрачков вверх-вниз, вправо-влево практически безошибочно определяет, на каком я сейчас слове, дополнительно обрабатывая данные об активности головного мозга, интенсивности кровотока и изменении температуры различных зон в долях, отвечающих за мышление и речь.

Переход от одного режима к другому не вызывает никаких задержек, можно работать одновременно в двух и даже во всех трех, то есть машина будет следить и следовать за моим голосом, моими глазами, пальцами, мыслями — за всем сразу. Хотя при чтении в любом случае задействованы и глаза, и мозг, можно выбрать только клавиатурный режим или только голосовой, то есть в расчет будет приниматься только то, что произносится вслух или печатается.

Свои плюсы и минусы есть и в каждом отдельном режиме, и в разнообразных их комбинациях. Пока я остановился на голосовом и ручном наборе — книга, которую передал мне будущий я, оказалась частично повреждена (МИВВИ даже предполагает, что как раз из-за этой самой передачи, и тогда все получается еще страннее), и некоторых слов просто не разобрать. Где-то буквы расплылись от влаги, где-то — выцвели от долгого воздействия света. Кое-где текст как будто соскоблен — в нескольких местах, судя по следам, в результате случайного механического воздействия, словно листом задели о что-то очень твердое и тонкое, вроде кромки стола (или люка капсулы), но некоторые слова и даже целые фразы стерли явно намеренно, аккуратно подчистив лезвием или чем-то подобным.

Например, следующий абзац начинается со слов «что, если…», а дальше только грязно-серая смазанная полоса, причем бумага прямо вдавлена — с такой силой терли. Видимо, кто-то — читатель, владелец, может быть, даже я сам когда-то в будущем — решил уничтожить, скрыть, исказить смысл вопроса. Только и осталось: