Читать книгу "Евангелие от змеи - Пьер Бордаж"

Мириам давно ушла спать. Он презирал эту ее способность подчиняться своим первобытным желаниям и одновременно завидовал ей: она отправлялась в постель, когда уставала, ела, если была голодна, пила, испытывая жажду, и занималась любовью, если возбуждалась... Он сам не мог удовольствоваться привычной версией бытия —во-первых, потому, что таков был его эстетический выбор, а во-вторых, он боялся не заметить главного события на странице истории, которая сейчас писалась. Ваи-Каи никогда ничего ему не обещал насчет него самого —ни привилегий, ни особой милости, но Йенн, не признаваясь в этом даже себе самому, верил, что будет вознагражден за вечную свою готовность быть рядом и действовать, вопреки усталости и раздражению (как этой ночью, когда от утомления у него смертельно болели плечи и ныл затылок).

Кто-то спросил, не предвещает ли аномально жаркая температура воздуха этим летом неизбежную катастрофу, —этот вопрос задавался каждый вечер, словно коллективное бессознательное так и не избавилось от страхов, навеянных Миллениумом.

Часы Йенна показывали 01:00. Он мысленно проклял все на свете, протирая стекла очков: когда еще они доберутся до своей гостиницы, расположенной в пятнадцати километрах от кинотеатра в промышленной зоне соседнего городка. Тема разладившейся погоды позволила Ваи-Каи оседлать любимого конька, и он заговорил о космической паутине из мифологии индейцев десана: их легенда гласит, что все люди связаны с этим миром и друг с другом. Религии, проповедующие исключительность —то есть исключение, —были полезны на определенных исторических этапах, но теперь их следовало отбросить, как старую ветошь. Пришло время примирить человечество с пространством и временем, снова встроиться в ткань бытия, заключить договор со всеми видами живых существ, порожденных двойной змеей, восстановить цельность мира, войти в дом всех законов, всех духов и всего сущего.

Йенн неоднократно спрашивал Ваи-Каи, что точно означает выражение "дом всех законов и всех духов".

Иное определение коллективного сознания человечества, или Божественного порядка, или сферы бессознательного, включающей в себя все мифы и все религии, или, наконец, непрерывный обмен и взаимодействие (глобальная информационная сеть есть всего лишь грубое, приблизительное изображение всего этого)?

"Все это, вместе взятое, и гораздо больше, —ответил ему Духовный Учитель. —Это центр и край, граница, откуда исходят все нити, сама субстанция, из которой сотканы эти нити, лучи и отсветы лучей, место, где формируется земля, где зарождается время..."

Разобравшись худо-бедно с понятием "дома всех законов и всех духов", Йенн, тем не менее, никогда прямо с этим не экспериментировал —в отличие от некоторых других членов общества "Мудрость Десана", утверждавших, что они время от времени погружаются в ту фундаментальную общность, которую описывает Ваи-Каи. Он им не верил, подозревая в худшем виде жульничества —самообмане. Рано или поздно поведение выдавало их, и тогда они выглядели гротескно, даже пафос-но, напоминая золотоискателей, которые потрясают обычными булыжниками, вопя, что нашли золотую жилу.

Йенн встретил в окружении Учителя те же самые человеческие типы, что в некологической ячейке Экса. Прежние нравы, привычки и обычаи отравляли новые идеи, распределение обязанностей и полномочий очень быстро свелось к сведению счетов, к стрельбе по воробьям, так что ему пришлось употребить все свое влияние первого ученика, чтобы изгнать из сообщества главных смутьянов и восстановить порядок. Ваи-Каи не вмешивался в их ссоры, словно люди —как пешки —мало что, по существу, значили для него, вернее, что он мог общаться как с теми, так и с другими. Своеобразное проявление равнодушия или неблагодарности, но это задело гордость Йенна. Он поделился своими чувствами с Мириам, и она обрушилась на него:

—Да плевать! Если я правильно поняла его учение, главное —чтобы человеку было хорошо в данный конкретный момент, с ним или без него. А я вот хочу как можно больше времени проводить с тобой!

Йенн не собирался —во всяком случае, пока —разрывать связи с Духовным Учителем. Не зря же он потратил последние три года своей жизни! Он ни за что на свете не пропустит последнего Откровения. Йенн не мог согласиться с родителями и старшим братом, которые при каждой встрече и по телефону талдычили ему одно и то же: мол, твой интерес к этому псевдоцелителю —не более чем мимолетное увлечение, порыв —как учеба в университете, увлечение политикой, короче —все, чем он занимался в жизни. Кроме того, и это было, пожалуй, главным резоном, он считал, что необходим сообществу —и для управления, и для организации лекционных туров, и для того, чтобы нести слово Духовного Учителя людям.

—Йенн?

Он подпрыгнул от неожиданности, мгновенно открыв глаза, и увидел перед собой двух изысканно одетых женщин.

Они жались в кулисе вместе с Жоффруа —одним из недавно присоединившихся к общине адептов учения: недостаток опыта он компенсировал старанием, что иногда выглядело трогательно, но чаще всего —дико раздражало.

—Им пора уезжать, они хотят с тобой поговорить, они из Tele Мах, ну, ты знаешь, телесеть, —пробормотал с придыханием Жоффруа.

—Марита Кёслер, продюсер, —представилась брюнетка, протягивая Йенну руку.

—Од Версан, помощница Омера, —произнесла вторая, подходя ближе.

У них были крепкие рукопожатия, открытые улыбки и энергичная жестикуляция женщин, которых не может остановить никакое препятствие. Брюнетке было на вид лет пятьдесят, но она отчаянно пыталась выглядеть на тридцать пять. Черный костюм и короткая стрижка подчеркивали стройность и хрупкость тела, но не могли скрыть угловатости й жесткого выражения лица. Ее тридцатилетняя спутница скрывала округлости фигуры под яркими просторными одеждами. Она была светлой мелированной шатенкой с двумя хвостиками, перетянутыми шнурочками, по обеим сторонам круглого и гладкого кукольного личика.

—Вы —ответственное лицо общества "Мудрость Десана"? —спросила Марита Кёслер.

—Лишь в том, что касается административной части, —ответил Йенн, сдерживая дрожь. —Без него (он указал на стоявшего в центре сцены Ваи-Каи) ничего бы не было.

—Конечно, конечно, но нам сказали, что по всем вопросам, касающимся связей с прессой, следует обращаться к вам.

Йенн искоса взглянул на Жоффруа: это самое "нам сказали" радостно моргало круглыми совиными глазами и улыбалось радостной улыбкой идиота, что должно было свидетельствовать о неизбывном счастье являться последователем Духовного Учителя. Ну когда же этот кретин поймет, что восторженность неприемлема, если она фальшива? Неужели он не видит, как язвительно смотрят на него эти телепрофессионалки?

—Наши отношения со СМИ весьма просты, —произнес он наконец, стараясь говорить тоном одновременно легкомысленным и серьезным. —Журналисты приходят, задают вопросы и пишут помойные, а в лучшем случае —ироничные статейки, напрочь игнорируя наши ответы.

—Мы затем и приехали, чтобы дать вам возможность лично ответить клеветникам, —вмешалась Од Версан.