Читать книгу "Вниз по волшебной реке - Эдуард Успенский"

— Вот что, бояре, — сказал Макар. — Я пришёл вам новость сообщить. Устал я царством править. Хочу в деревню уехать!

— А мы? Мы тоже с тобой? — закричал Чубаров.

— А вы здесь останетесь. Будете Василисе помогать. Я её вместо себя оставить решил.

— Бабу-то? — ахнул Яковлев.

Но Морозов дал ему такого тумака, что тот сразу замолчал.

— Как, поцарствуешь, Василиса? — спросил Макар.

— Я бы осталась, — сказала Василиса. — Но как с урожаем быть? Я в этих делах не очень.

Царь подошёл к окну.

— А ведь верно! Осень на носу. Только ты и с урожаем справишься. Да и я задержусь, помогу тебе. Дела передам. За боярами присмотрю. Пусть привыкнут к тебе. Идёт?

— Что ж! Можно попробовать.

Тут в зал ввалилась радостная Несмеяна. За ней — улыбающаяся Фёкла.

— Всё, — весело сказала царевна. — Наплакали.

— Что наплакали? — удивился Макар.

— Пруд наплакали.

— Какой ещё пруд?

— Ну тот. За коровником.

— А кто вас просил?

— Как — кто просил? Ты же сам говорил, как наплачем мы целый пруд, карету дашь!

— Говорил? — спросил Макар у прислужницы.

— Конечно, говорил. Своими ушами слышала.

— Мне сейчас не до вас, — сказал Макар. — У меня урожай на носу.

— А карета?

— Что — карета?

— Дашь?

— Не дам. Сейчас лошади нужны.

— Да дай ты им карету! — закричал боярин Афонин. — Пусть отвяжутся!

— Ну вот что! — сурово сказал Макар. — Или вы сейчас же уйдёте, или я вас обеих отправлю в деревню снопы вязать.

— А-а-а-а! — заревела Несмеяна.

— А-а-а-а! — подхватила Фёкла.

Но кричали они уже не так уверенно. Потом и вовсе ушли.

Боярская дума приступила к работе.

А в это время далеко-далеко, по ту сторону Молочной реки, две старушки провожали на станцию рыжего мальчика. Одна из них была Баба-Яга, а другая просто бабушка — Глафира Андреевна.

Деревья в лесу начинали желтеть. Мите пора было ехать учиться, и они шли пешком до электрички.

— Ну как! Ты хорошо отдохнул? — спрашивала Глафира Андреевна.

— Хорошо, — отвечал Митя.

— А по хозяйству Егоровне помогал? Или бабушке всё самой приходилось делать?

— Помогал-помогал, — сказала Баба-Яга. Теперь уже не Баба-Яга, а бабушка Егоровна.

И дальше они шли молча.

— Бабушка, — вдруг спросил Егоровну Митя, — а Змей Горыныч больше не появится?

— Какой ещё Змей Горыныч? — удивилась Глафира Андреевна.

— Трёхголовый. Он чуть Макара не съел!

— Какого Макара? — ещё больше удивилась старуха.

— Да так, показалось ему, — неохотно объяснила Егоровна, бывшая Баба-Яга.

Видно, ей не хотелось, чтобы в деревне знали про сказочное царство. И Митя больше ничего не спрашивал.

А когда поезд отходил от станции, Митя высунулся в окно и закричал:

— Бабушки! Бабушки! Я на следующий год только к вам, только к вам! Я никуда больше не поеду! Ждите меня!

— Поглядим ещё! — пробормотала Баба-Яга. — Ты сначала приезжай, а потом и говори!

И они одиноко побрели в сторону от станции.

Забот у каждой вдосталь, а годы всё-таки немалые.

ВИКТОР ЧИЖИКОВ

художник этой книги

Трудно представить, что кто-то не держал в руках книжек, проиллюстрированных Виктором Александровичем Чижиковым, — «Доктора Айболита», «Алису в Стране Чудес», сказки Андерсена, стихи Маршака. Но даже и в этом случае, можно держать пари, вы знаете этого художника. Его вообще весь мир знает! Потому что символ Олимпиады, проходившей в нашей стране, — милый добрый Миша — это работа В. Чижикова. Многие художники участвовали в конкурсе, а беспристрастная комиссия выбрала именно его мишку.

А рисовать Чижикову помогает… кот.

Коты часто приносили своим хозяевам успех. Достаточно вспомнить хотя бы всем известного Кота в сапогах. У Виктора Александровича кот рыжий-рыжий и пушистый.

Выходит утром художник из своей квартиры, берет с собою кота, крепко прижимает его к груди, чтоб не выскользнул. Нажимает кнопку лифта — и вот он уже у самых облаков, в своей мастерской. Кот, правда, не любит этих поездок в лифте. Говорит: «Я тебе ночью уже столько рисунков намурлыкал, отвези меня обратно». Приходится везти кота обратно. Возвращается в мастерскую. Садится за стол. Начинает руку разрабатывать. Для художника пером или карандашом почиркать — как для музыканта сперва гаммы поиграть.

Прикоснулся к бумаге — чирк-чирк и надо же! На него с листа кот смотрит. Художник дальше рисует, думает, что будет?! А кот начинает улыбаться. Берет художник другой листок. А на нем, под его пером, кот уже другую гримасу состроил. И сколько уморительных портретов кота из этих «художественных гамм» получается!

Потом Чижиков, «размяв руку», книжку начинает рисовать. И все картинки получаются сказочные. Удивительный в них свет и таинственный мир — ну прямо тот самый, о котором Эдуард Успенский написал.

Прочли вы книжку и вздохнули — жалко, что сказка закончилась. Не грустите, она ведь не закончилась, она теперь навсегда с вами останется, если вы будете уметь верить, надеяться и любить.

Фото Александра Китаева