Читать книгу "Враги моих друзей - Ирина Волк"

– Чиновники?…

– Именно. Государственные служащие, которым хорошо заплатили, помогают вносить изменения в регистрационные документы компаний, а также переоформлять права собственности. Этот способ сложный. Но если найти нужного чиновника, вполне надежный… Второй способ – искусственное банкротство. Тут все понятно: фирму доводят до банкротства и вынуждают продать захватчику.

– Но зачем? – не поняла Наташа. – Если фирма банкрот, она же уже не нужна?

– Предприятие подвергается рейдерской атаке по разным причинам, – объяснил Володя. – Чаще всего это делается ради имущества, если оно значительно дороже самого бизнеса. Но в этом случае обычно захватывают ослабленные предприятия, у которых есть недвижимость в центре Москвы.

– И как в эту схему вписывается «Хом-инвест»?

– Это очень прибыльный и стабильный бизнес. Ведь потом его можно выгодно перепродать. Бывает и так, что акционеры не могут между собой договориться, и один из них тайно инициирует захват предприятия, оставаясь в тени.

– Подождите, не вижу логики! – Наташа была заинтригована. – Если захват происходит тайно, то как Хомутов мог о нем узнать?

– Боюсь ошибиться, но лучше бы он ничего не узнал… К тому же не забывайте, что существует несколько признаков того, что твою фирму могут в ближайшие месяцы захватить.

– И что же это за признаки? – Наташа маленькими глотками пила крепкий кофе с корицей. История с каждой минутой становилась все более интересной.

– Чем заметнее компания на рынке, тем больший интерес она представляет для захватчика, – пояснил Володя. – Как говорит мой коллега: «Если ваша продукция пользуется спросом, а ваше предприятие рентабельно, будьте готовы к тому, что вами заинтересуются». Стабильный бизнес – приманка для рейдера. Заинтересовавшись, он начинает сбор данных. Впрочем, бывает и так, что дело не в том – процветает бизнес или нет. Есть чисто российская специфика: у нас очень часто фирмы, которые еле-еле сводят концы с концами, владеют огромными ценностями – зданиями, производственными площадями…

Но Хомутову не нужно было даже ничего особо искать. Ему сделали прямое предложение, а когда он отказался, попытались сместить его как генерального директора на собрании акционеров…

– А это так важно, кто генеральный директор, если есть хозяин?

– Конечно! Генеральный может распродать всю фирму за копейки, пока хозяин будет доказывать, что тот не имел на это прав. Хозяин, конечно, свое докажет, но только фирмы уже не будет, а судиться с новыми, притом совершенно законными владельцами можно годами. А на суды, кстати, деньги нужны. А откуда им взяться, если у тебя бизнес украли?… Одновременно начались странные проверки, запросы, инспекции…

– А что тут странного?

– Их частота и спонтанность. Хомутов насторожился. И правильно сделал. Понимаете, чтобы получить нужную информацию о фирме, нужно иметь на руках копии бухгалтерских отчетов, копии документов. А как их получить? Лезть в налоговую инспекцию? Сложно, да и не все документы там можно найти… Остается инициировать проверки, в ходе которых будут подняты все документы. С них делаются копии и передаются рейдерам. Поэтому Хомутов сделал единственно верный ход: обратился к нам. Думаю, вместе мы решили бы эту проблему. Но не успели. Хомутов умер…

Володя помолчал и все-таки задал вопрос, ответ на который знал заранее:

– Вы когда-нибудь слышали от Михаила, Ксении или кого-то из их окружения про Юрия Сарвеладзе?

– Слышала, – мгновенно ответила Наташа. – То, что зовут его Юрием, – не знала, а вот фамилию слышала очень часто от дяди Миши…

– Вы серьезно? – Сказать, что Владимир был удивлен, значило ничего не сказать.

– У Хомутова была привычка, если что-то шло не так, какие-то проблемы на работе или колесо проколол, да мало ли что – всегда приговаривать: «Вот, наверное, Сарвеладзе сейчас радуется…» Он еще при этом специально улыбался, чтобы этот виртуальный Сарвеладзе видел, что ему все нипочем… Я как-то спросила, кто этот человек. Дядя Миша только отмахнулся, сказал, что они заклятые друзья… Если честно, я со временем вообще стала воспринимать слово «сарвеладзе» как присказку, а не фамилию…

– Это все-таки фамилия. – Володя помрачнел, вытащил было сигареты, но глянул на Наталью и быстро спрятал. – Сарвеладзе – один из самых серьезных игроков на рынке недвижимости. Прямой конкурент «Хом-инвест». Вдобавок Хомутов и Сарвеладзе схлестнулись в тендере за право на застройку весьма лакомого участка… По всем раскладам выиграть должен был Хомутов. Сейчас, как вы понимаете, его шансы не такие радужные… Ну и совсем уж не веселящая лично меня подробность… Хотя Сарвеладзе и крутит колоссальными средствами, его компания на грани банкротства. Победа в тендере позволяла ему взять долгосрочные кредиты и на какое-то время решить свои проблемы. А проблемы у него на такую сумму, что… Скажем так: убивали за меньшее. Буквально позавчера убит компаньон Хомутова. Если бы не заключение судмедэкспертизы по поводу инфаркта, я бы точно сказал, что кто-то решил уничтожить верхушку компании, и у меня не было бы ни тени сомнений, кто в этом заинтересован… Ладно, не буду вас пугать своими теориями, но если вдруг что-то вспомните – позвоните…

Володя расплатился по счету, и они вышли из кафе на промозглую улицу. Расставаться не хотелось. Наташа поколебалась, потом неожиданно для себя перешла на «ты»:

– Тебя подвезти?

– Здесь близко, – с искренним сожалением ответил Володя. – Придется возвращаться на работу. Но так хотелось бы еще увидеться… Ничего, что я так навязчиво?

– Ничего… Мне даже нравится.

Наташа подняла воротничок, зябко поежилась:

– Я думаю, мы еще увидимся…

– Увидимся, поговорим… – тихо повторил Владимир.

Наташина машина давно свернула за угол, а Володя все еще стоял, глядя ей вслед, словно боялся, что слова Наташи ему только послышались.

* * *

«Второй раз карты не соврали, – подумала Наташа уже в машине. – Не зря нагадали любовь. Суток не прошло, а я уже влюбилась. Да, – влюбилась, хотя в это трудно поверить. Как он сказал: „Увидимся, поговорим“? Прямо как студент-первокурсник… Так не бывает! Господи, о чем я вообще думаю, все это просто блажь…»

Она уговаривала себя, а сердце радостно билось. Он позвонит, он обязательно позвонит… И тут, словно в насмешку, запиликал мобильник.

– Это я, – сообщила Ксюша, словно ее звонок был не только запланированным, но и само собой разумеющимся. – Я в салоне красоты. Можешь сюда приехать?…

«Ни один нормальный человек не поймет Ксюшу, – думала Наташа, выруливая на трассу. – Ей бы сейчас сидеть дома и оплакивать мужа, а она сорвалась в салон красоты. Вот кумушки бы языки сломали, осуждая!»

Но Наташа как никто понимала подругу. Так было всегда. И как она сразу не догадалась, где искать Ксению?! Когда подруге было плохо, она бросалась в любимый салон (любимым салоном у Ксении обычно становился самый модный) и проходила одну косметическую процедуру за другой. Кому-то достаточно выплакаться, кому-то напиться, кто-то врачует душевные раны посредством шопинга, а вот Ксения приводила в порядок душу, тело и мысли с помощью релакс-массажа и минеральных обертываний.