Читать книгу "Секреты Лос-Анджелеса - Джеймс Эллрой"

К нему склоняется Дадли Смит.

– Слава… о ней-то и речь. Нам нужна твоя слава, сынок. Нужен звездный свидетель, который скажет во всеуслышание большому жюри: да, я ударил задержанного – но он напал на меня, я защищался! И поскольку, скорее всего, так оно и есть, все, что в дальнейшем скажут о тебе свидетели из задержанных, будет тебе только на руку. Но нам нужно, чтобы ты признался: это ты принес в участок выпивку. И люди напились. Признайся в мелком нарушении внутреннего распорядка – и все ограничится взысканием. Мистер Лоу гарантирует, что обвинения тебе не предъявят.

Мусорщик раздумывает. Эд за стеклом читает его мысли: большую часть выпивки принес Уайт, но доносить на него Джек боится.

– Грядут большие перетряски, – говорит Паркер. – Много голов полетит. Дай показания – и, обещаю, ты легко отделаешься. Ни увольнения, ни отстранения от службы– Только и всего, что посидишь с годик в Отделе нравов.

И Винсеннс отвечает – Лоу.

– Эллис, – говорит он, – может быть, есть другой выйдет? Ты ведь знаешь, что для меня значит Отдел наркотиков.

Лоу морщится. Паркер:

– Нет, и хватит об этом. Завтра ты пойдешь на представление, и я хочу, чтобы ты дал показания против офицера Крагмана, сержанта Такера и офицера Пратта. Все трое пенсию себе уже заработали. Насчет всего прочего не беспокойся: наш главный свидетель даст исчерпывающие показания. Если будут спрашивать о других, можешь спокойно отвечать, что ничего не видел и ничего не знаешь. Публика жаждет крови, но, надеюсь, три головы ее удовлетворят.

– До сих пор ты, сынок, не совершал ошибок, – это вкрадчивый, с ирландским акцентом, Дадли Смит. – И мне думается, теперь начинать поздновато.

– Я дам показания, – отвечает Мусорщик Джек. Улыбки на лицах. Галлодет:

– Сержант, нам с вами надо будет обсудить ваши показания. Ужин в «Тихом океане» за счет мистера Лоу.

Винсеннс встает, Лоу провожает его до дверей. Из динамика – шепот:

– … А Кули я пообещал, что больше такого не повторится…

– Как скажете, босс.

Паркер поворачивается к зеркалу, кивает. Эд входит, садится на «горячий стул».

– Ну что, сынок, – это Дадли Смит, – настал твой звездный час?

– Эд, – улыбается Паркер, – я разрешил тебе выслушать показания остальных, потому что жду от тебя максимально полного и точного понимания ситуации. Что скажешь? Есть какие-нибудь идеи?

– Сэр, верно ли я понимаю, что, даже если большое жюри выдвинет какие-либо уголовные обвинения, при подготовке обвинительного акта для суда присяжных мистер Лоу найдет способ отменить их или не дать им ходу?

Лоу скривился – видно, Эд попал в точку.

– Я прав, сэр?

Лоу, покровительственно:

– Сержант, у вас юридическое образование?

– Нет, сэр.

– Значит, ваш многоуважаемый отец дал вам хороший совет.

– Нет, сэр, – внутренне ликуя, отвечает Эд.

– Предположим, что ты прав, сынок, – говорит Смит. – Предположим, мы в самом деле хотим того же, чего и все порядочные полицейские: не отдавать наших братьев-офицеров на позор публичного суда. Предположим, что к этому и клонятся все наши усилия. В таком случае, что бы ты нам посоветовал?

Эту маленькую речь Эд повторял про себя столько раз, что среди ночи разбуди – от зубов отскочит каждое слово:

– Шумиха в газетах, которая окончится пшиком, следствие, отложенное в долгий ящик, громкие обвинения втихомолку отозванные, – все это публику не удовлетворит. Внутренние расследования, отстранения от службы, кадровые перестановки – всего этого недостаточно. Вы сами сказали офицеру Уайту: должны полететь головы. Я с этим согласен. Полагаю, ради сохранения престижа полиции Лос-Анджелеса и ее шефа нам нужен публичный суд, нужны уголовные обвинения и приговоры к тюремному заключению.

– Знаешь, сынок, поражает меня легкость, с какой ты произносишь такие слова…

Эд обращается к Паркеру:

– Сэр, после Хоррела и Уортона ваше появление стадо для полиции Лос-Анджелеса счастьем. Вы исправили ошибки, совершенные вашими предшественниками, и достигли новых высот. И вы не позволите, чтобы все рухнуло из-за какой-то несчастной случайности.

– Выкладывайте, Эксли, – не выдерживает Лоу. – Что же младший офицер посоветует начальнику полиции?

Эд, не отрывая глаз от Паркера:

– Не заводить уголовные дела в отношении тех, кто уже отслужил свои двадцать лет. Обнародовать кадровые перестановки, побольше понижений в должности и отстранений от службы. Предъявите обвинение Джонни Браунеллу, скажите ему, чтобы просил суда без присяжных и пусть судья вынесет ему условный приговор: он – брат пострадавшего офицера. И еще – отдайте под суд Дика Стенсленда и Бада Уайта. И пусть отправляются в тюрьму. В полиции им не место. Стенсленд – пьяница и бандит, Уайт едва не убил человека, а выпивки принес гораздо больше Винсеннса. Пожертвуйте ими. Чтобы защитить Себя. Чтобы защитить полицию Лос-Анджелеса.

Напряженное молчание прервал Смит:

– Джентльмены, совет нашего юного друга представляется мне опрометчивым и чересчур суровым. У Стенсленда есть свои острые углы, но Венделл Уайт – ценный сотрудник.

– Сэр, если Уайт еще никого не убил, то этого недолго ждать.

Смит хотел возразить, но поднял руку Паркер:

– Думаю, совет Эда заслуживает внимания. Завтра на большом жюри, задай им жару, мой мальчик. Оденься попараднее и сделай их.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Эд, с трудом подавляя в себе желание завопить и подпрыгнуть до потолка.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Дампы бьют в глаза. Измерение роста: Джек Винсеннс – метр семьдесят восемь, Фрэнк Доуэрти, Дик Стенс, Джонни Браунелл – коротышки, в Уилберте Хаффе и Баде Уайте– не меньше метра восьмидесяти. За стеклом – бывшие узники Центрального участка, сидя бок о бок с копами из офиса окружного прокурора, указывают на погромщиков.

– Левый профиль! – хрипит динамик. Шестеро мужчин поворачиваются. – Правый профиль! Лицом к стене! Лицом к зеркалу! Процедура окончена, джентльмены. – Молчание, затем: – Четырнадцать человек по отдельности опознали Доуэрти, Стенсленда, Винсеннса, Уайта и Браунелла, еще четверо – Хаффа. Черт, микрофон забыли выключить!

У Стенса очумелый вид.

– Пошел на хрен, козел! – бросает Фрэнк Доуэрти динамику.

Бад молчит с каменным лицом – словно он уже в тюрьме и защищает Стенса от ниггеров.

– Сержант Винсеннс в комнату 114, – командует динамик, – офицер Уайт в кабинет шефа Грина. Остальные свободны.

114-я комната – зал заседаний большого жюри.