Читать книгу "Неестественный свет - Фиделис Морган"

…А кто неграмотный, хулить его не смеет,

Пусть даже он писать и не умеет.

Миссис Фербрюгген улыбнулась, послала зрителям воздушный поцелуй и убежала со сцены.

Пока угасали аплодисменты, графиня пристроилась на крыльце для наблюдения за расходившейся публикой. Когда у выхода осталось всего несколько человек, она вернулась в зрительный зал, надеясь, что Элпью за кулисами повезло больше. Через несколько минут Элпью через боковую дверь вышла на сцену.

— Увы, — сказала она, спускаясь в партер. — Его там не было, и никогда не бывало, никто о нем даже не слышал.

Она плюхнулась рядом с графиней на последнюю скамью. Девочки, торговавшие в антракт апельсинами, возвратились с метлами, чтобы убрать кожуру.

— Стой! — крикнула Элпью девочке с большой метлой, бросаясь к той скамье, на которой сидел Бо. Минуту-другую она ползала на четверенька: под скамьями, обитыми зеленым сукном, потом появилась — вся в пыли и с пустыми руками.

— Ничего.

Она повернулась к девочке с метлой.

— Я ищу записку. Я подумала, может, он ее бросил. — Она пригляделась повнимательнее. — Это не ты продала ему апельсин?

Девочка кивнула.

— Так, — сдержанно проговорила Элпью, знаком подзывая ее поближе, — скажи мне, где ты взяла этот апельсин?

— Он был мой собственный, — стала оправдываться та. — Я его не украла.

— Нет-нет, — заверила ее Элпью, — я ничего такого и не думала. Но тогда каким образом под кожуру засунули записку?

— Ах, вы об этом, — сказала девочка, ленив возя метлой по полу. — Многие так делают. Понимаете, если надо что-то сообщить. Назначить свидание.

— Так, — подбодрила ее Элпью.

Но девочка явно боялась говорить. Она опустилась на колени и принялась лихорадочно собирать подсохшие апельсинные корки.

Графиня, боясь выпустить из рук удачу, осторожно приблизилась и остановилась в нескольких шагах.

— Эту записку дала тебе дама, — вкрадчиво проговорила она, — чтобы ты передала ее красивому джентльмену?

Девочка замотала головой.

— Нет! Не женщина.

— Тогда — мужчина? — спросила Элпью.

Графиня неловко нагнулась и начала помогать девочке собирать апельсинные корки и косточки.

— Отличное умозаключение, Элпью. Я удивлена, что мистер Ньютон до сих пор не взял тебя в помощницы.

— Что за мужчина? — Взяв пример с графини, Элпью раскрыла мешок для мусора.

— Большой, — сказала девочка, оглянувшись и понизив голос. — Здоровый такой. Страшный.

— Он был на представлении? — Элпью постаралась припомнить зрительный зал. — Какого цвета камзол?

— Нет, — уверенно ответила девочка. — Он пришел и ушел до начала пьесы. Понимаете, мне нужно было время, чтобы засунуть эту записку в апельсин.

— Значит, ты больше ничего не можешь вспомнить про того мужчину? — спросила Элпью.

Девочка покачала головой, а графиня схватила ее метлу для завершающего проворного взмаха по полу.

— Вы не найдете записку, — сказала девочка, в смятении глядя на графиню. — Иначе как бы он знал, куда идти?

Графиня поднялась, медленно и осторожно передала девочке метлу и улыбнулась, обнажив в чарующей улыбке черные зубы.

— Какая же я глупая! Без записки он никогда не узнал бы, что сегодняшняя встреча состоится у… — Она покачала головой и щелкнула пухлыми пальцами, словно пытаясь поймать ускользнувшую мысль.

— У Святого Павла.

— У Святого Павла, — звонко рассмеялась графиня. — Милый старый Святой Павел!

— Ты прочла записку? — спросила Элпью, стараясь не выдать своего удивления. — Ты умеешь читать?

Элпью была поражена. Большинство девочек в этом возрасте читать не умели. Элпью посчастливилось, что ее научила графиня.

— Я не собиралась ее читать. Я даже не хотела. Но просто невозможно не увидеть то, что суешь в апельсины. А уж если заметишь буквы, то не можешь не прочитать их. Они так прямо и прыгают в глаза. И рассказывают тебе то, что написано, понимаете? Стоит только поглядеть…

— Забавное дело — чтение, да? — засмеялась графиня. — Когда ты не умеешь, то и не умеешь, потом вдруг — раз, и читаешь. Как я тебе сочувствую! Чтение! Чума на него!

— Мы затеяли это в шутку, — с глуповатой улыбкой начала девочка. — Просто в прошлом году один парень подумал, что будет забавно научить меня алфавиту, и с тех пор началась эта жуть. Эти проклятые буквы! Они повсюду — разговаривают со мной.

— И они сказали «Святой Павел»! — посочувствовала графиня. — Какие противные буквы!

— Мне больше нравилось, когда они просто казались черными линиями. Жизнь тогда была легче… Теперь, куда бы я ни пошла, я вижу «Выход» и «В кредит не отпускаем», и всякие прочие вещи, до которых мне и дела-то нет.

— Может, тебе переехать в Смирну, — предложила графиня. — У них там другие буквы.

Девочка с надеждой подняла глаза.

— Смирна! Это кофейня?

Элпью решила немедленно положить конец подобному методу расследования.

— Что-нибудь еще?

Девочка уставилась на нее, сбившись с мысли.

— Что — еще что-нибудь?

— В записке? Было что-нибудь еще?

— Цифра девять, — пробормотала девочка. — Святой Павел, девять.

— Девять! — проворковала графиня. — Бедняжка, как это для тебя ужасно. Ты и цифры знаешь?

При этих словах девочка разразилась слезами.

Шел уже девятый час, когда графиня с Элпью через западные ворота подошли к собору Св. Павла. Несколько рабочих убирали инструменты, накрывали котлы и другое строительное оборудование. Продавцы книг уже ушли домой, их лотки были надежно закрыты.

— Жаль, — вздохнула графиня. — Можно было бы еще разок глянуть на эту мерзость, пока мы ждем.

Попытавшись перешагнуть через лужу, Элпью поскользнулась на ней, проехалась пару ярдов и обрела равновесие, только ухватившись за графиню.

— Лед, — прокомментировала та. — Готова поспорить, что голый мужчина, которого мы видели в прошлый раз, не станет совершать свои обходы сегодня ночью!

Сыщицы поднялись на длинные деревянные мостки, которые вели к западному порталу собора.

— Надеюсь, внизу соорудят лестницу, — сказала графиня, глядя в зияющую пропасть, похожую на ров с водой. — Мы с тобой словно пара тварей, шествующих в Ноев ковчег.

Простор внутри нового собора поразил их. Графиня подняла глаза.

— Колонны кажутся непропорционально толстыми.

— Тем легче нам будет за ними спрятаться, когда прилетит наш голубок, — решила Элпью.