Читать книгу "Исповедь рогоносца - Жюльетта Бенцони"

Героиней этой печальной истории стала очаровательная девушка пятнадцати лет, светленькая, как майское утро. Звали ее Амальбергой. Это прелестное дитя вызвало у всемогущего монарха столь неукротимое желание, что, встретив ее однажды вечером в одной из знаменитых деревянных галерей дворца, он попытался сразу же потащить ее в спальню. Но Амальберга принялась так яростно защищаться, что ей удалось вырваться из железных объятий. Она убежала. Император бросился за ней. Девушка пыталась найти себе убежище в часовне. Карл и туда последовал за ней. Он был в таком состоянии, что не отдавал себе отчета ни в том, что делает, ни в том, где находится. Набросившись на пленившую его блондинку, Карл с такой силой схватил ее за руку, что… переломил кость! Вопли красавицы несколько охладили пыл шестидесятилетнего императора, который тут же горячо раскаялся в содеянном. Но случившееся стало основой легенды, согласно которой сама Пресвятая Дева внезапно явилась на помощь обиженной девушке и излечила ее сломанную руку…

Тогда свято верили в чудеса. Все придворные неустанно рассказывали друг другу историю о сломанной и так волшебно сросшейся руке. Хотя некоторые злые языки утверждали, что пронзительные крики Амальберги не имели никакого отношения к перелому… Девушка и на самом деле вышла из церкви с совершенно здоровыми руками. Вероятно, в благодарность за чудесное исцеление Амальберга быстренько отправилась в монастырь, а Карлу, несмотря на внезапно охватившую его благочестивость, пришлось выдержать от Герсуинды такую семейную сцену, на какие не была способна и покойная Фастрада в свои лучшие времена.

Это был не слишком разумный поступок со стороны сожительницы императора. Очень скоро ее попросили уступить место красавице Регине. Она утешила властителя, очень огорченного как сварливым характером Герсуинды, так и скоропостижным пострижением в монахини Амальберги.

Увы, Регина оказалась женщиной хрупкого сложения, а император всегда подвергал своих жен тяжелым испытаниям. Вскоре ей пришлось попросить снисхождения. Но благодаря появлению прелестной Аделаиды Карл был не слишком расстроен.

Так, переходя от одной прекрасной женщины к другой, и жил потихоньку император в своем великолепном дворце. Но, к несчастью, судьба редко позволяет королям подолгу наслаждаться счастьем и покоем. 810 год ознаменовал для Карла начало самого тягостного со времен смерти Хильдегарды периода его царствования. Тогда он только что заложил город, который впоследствии станет грандиозным портом – Гамбургом, и вернулся в Экс как раз вовремя, чтобы присутствовать при кончине своей дочери Ротруды. Молодая женщина (ей было всего тридцать лет) умерла, как и ее мать, от последствий тяжелых родов. Как несчастный отец, так и глубоко опечаленный любовник еле оправились от нанесенного им жестокого удара. На их горе было больно смотреть. Похороны принцессы, состоявшиеся в Эксе, были организованы с такой пышностью, какой уже давно не видели в империи.

Месяцем позже, 24 июня, судьба вновь поразила императора. После непродолжительной болезни, вдали от дома и от близких, умер в Риме молодой король Италии Пипин-Карломан. Тучи все больше сгущались над дворцом, тем более что очень скоро императора постигла третья потеря. Конечно, боль от этой потери была несравнима с той болью, которую Карл испытывал, когда умирали его дети, но все-таки… Смерть Абу-аль-Аббаса, необычайно красивого слона, присланного императору когда-то в знак дружбы Гаруном-аль-Рашидом вместе с первыми водяными часами и роскошными шахматами, приобрела для него символическое значение. Дело было не только в том, что Карл обожал Абу-аль-Аббаса, что чрезвычайно гордился им и часто кормил из собственных рук. Слон был для него как бы подтверждением его всемирной славы, которая уходила вместе с ним… и потом, это был единственный слон в Европе!

Но только в следующем году великий император Запада был сломлен окончательно. 14 декабря 811 года он потерял своего старшего сына и наследника престола. Карл умер тридцати девяти лет от роду. На этот раз рушились сами основы империи.

Скорбящий отец потерял и всякий вкус к жизни, потерял пылкость и страстность, которые составляли самую мощную часть гения этого коронованного гиганта. Гнев божий обрушился на него. Что по сравнению с этим стоила земная слава, что стоили людские суесловия? Те, кого он больше всего любил, покинули его… Императору оставалось только самому готовиться к уходу…

На последней ассамблее, собранной в Эксе-ла-Шапель в сентябре 813 года, Карл Великий короновал единственного выжившего из своих сыновей – Людовика Аквитанского. Тогда же он распрощался с империей и с земным существованием. Он чувствовал, что силы его на исходе и дни его сочтены.

Несколько месяцев спустя, в мае, на охоте в Арденнах он был ранен в ногу, и ему пришлось несколько недель пролежать в постели. Рана плохо заживала.

Рождество 813 года было особенно печальным для Карла. Январь принес страшные холода и жестокую лихорадку, которая снова приковала императора к постели. А он не умел болеть. Он физически не мог выносить никаких болезней – ни чужих, ни тем более собственных. Он прогнал всех лекарей, посчитав медиков ослами, и решил лечиться сам. Лучшим из лекарств он счел строгий пост. Он постился с упорством, которым отличался во всем, что делал в жизни. В день он довольствовался лишь несколькими глотками воды. И результат не заставил себя долго ждать…

28 января 814 года в восемь часов утра Карл Великий, император Запада, абсолютно истощенный – так, что от него действительно остались только кожа да кости, – закрыл глаза, чтобы больше никогда не увидеть света нашего мира… Наконец-то он воссоединился со своей возлюбленной Хильдегардой, со своими дорогими детьми… и с некоторыми из своих врагов. Но великая империя умерла вместе с ним…

Жерве, граф де Ларош

3 июля 1558 года в старинной и очень красивой церкви Дорна в Бурбонне было, против обыкновения, полным-полно народа. А причина вполне ясна. В этот день здесь проходила довольно странная церемония бракосочетания. Главные герои события казались собравшимся совершенно не подходящими друг другу. И жених, и невеста вели свое происхождение от самых древних и благородных дворянских родов тех мест. Мессир Жерве де Ларош брал в жены мадемуазель Эме д'Обиньи, чтобы разделять с ней радости и горе и не разлучаться с ней до самой смерти.

Они были одинаково богаты. Новобрачные были красивы каждый на свой лад. Странность заключалась отнюдь не в этом. Толпу привлекала прежде всего разница в возрасте новобрачных: сорокалетний Жерве был на двадцать шесть лет старше своей невесты, которой едва сровнялось четырнадцать. Кроме того, всем было известно, что брак по взаимной любви. Между тем жених славился в округе как один из самых отъявленных шалопаев, несмотря на свой зрелый возраст.

С тех пор как Жерве стал достаточно взрослым для того, чтобы вести самостоятельную жизнь, он принялся делать все то, что может себе позволить юноша из хорошей семьи, не слишком рискуя прямиком отправиться на каторгу. Среди членов его семьи находились такие, кто предсказывал ему позорный, а в лучшем случае бесславный, без особой огласки, но тем не менее печальный конец на эшафоте. В течение многих лет он прожигал жизнь, посещая злачные места, бегая за каждой юбкой. Пил мертвую, дрался из-за пустяков, по пьянке подворовывал, проигрывал все до последней рубашки и даже, если подворачивался удобный случай, насиловал неуступчивых девчонок.