Читать книгу "Выжжено - Андреас Эшбах"

– Что? – возмутился Ганс Пфеффер. – Проделывать весь обратный путь только ради того, чтобы поболтать с верховным тюрбаноносцем?

– Он носит феску, – поправил его Вестерманн. – И от Коньи мы можем ехать по железной дороге.

То, что этот путь им проделать придётся, не обсуждалось: указание было подписано самим Карлом Хельферихом, директором «Doitche Bank», который одновременно был и официальным главой Анатолийской железнодорожной компании.

Но дело до аудиенции дошло не скоро. Прибыв в Константинополь, они день за днём сидели в отеле и ждали, когда же султан наконец соблаговолит их принять. Однако вместо посыльного из дворца к ним каждый день являлся лишь немецкий посол, тонкогубый, чопорный человек в официальном костюме, носить который при господствующих здесь температурах, должно быть, было мукой, и пытался поддержать их дух.

Вдобавок ко всему тут не было ни капли алкоголя, даже пива. Они пили турецкий кофе, сколько могли вынести их желудки. Одна стена в баре отеля была расписана большой, хоть и не очень точной картой, изображающей Европу, Ближний и Средний Восток и кусочек Северной Африки, с Константинополем в центре, и они развлекались главным образом тем, что обсуждали проект железной дороги на основе этой карты. Иногда им каким-то образом попадалась немецкая газета, правда, всегда многонедельной давности, но всё равно они прочитывали её всякий раз от первой до последней страницы. Так они узнали, что сербский король Александр и его семья были убиты восставшими офицерами, что социал-демократы в Германии на выборах в рейхстаг оказались второй по величине фракцией, а также что состояние здоровья старого папы Лео XIII ухудшается на глазах. Пфеффер с видимым триумфом обнаружил сообщение, что американский промышленник Генри Форд задумал вывести на рынок автомобиль, который должен стоить меньше тысячи долларов.

– Всё равно из этого ничего не выйдет, – мрачно пророчествовал Фридрих. – Что себе думает этот Форд? Что каждый захочет быть сам себе и шофёром, и машинистом одновременно? Тогда как человеку достаточно просто сесть на поезд…

– Но на автомобиле можно ехать когда захочешь и куда захочешь, – возразил Пфеффер. – Мне кажется, что многие люди оценили бы это.

– Чепуха. Вы хоть представляете, сколько пришлось бы для этого построить новых дорог? Немыслимо. Одни затраты!

Это, кажется, убедило Пфеффера; по крайней мере, он успокоился.

Через несколько дней после этого в бар отеля вошёл мужчина лет тридцати пяти, с гладким, круглым лицом, в глаза бросались необыкновенно кустистые брови и элегантный костюм, который в Лондоне мог быть последним криком моды. Он осведомился о господах из Германии.

– Меня зовут Салюст Саркис Гульбенкян, – представился он с приятной улыбкой и каждому из них пожал руку. – Поскольку я имею некоторый опыт в нефтяном бизнесе, его величество султан соизволил поручить это дело мне.

– Значит, вы османец? – задал Ганс Пфеффер вопрос – на взгляд Вестерманна, совершенно лишний.

Но Гульбенкян обозначил лёгкий поклон и серьёзно сказал:

– По рождению я армянин; но в последние годы я имею честь быть подданным его величества короля Эдварда VII.

– Мы были вызваны сюда, потому что с нами хотел говорить султан, – недоверчиво заявил Фридрих Вестерманн. – По крайней мере, так нам телеграфировали. Из Берлина.

Гульбенкян сделал извиняющийся жест.

– У султана возникли более неотложные проблемы, как я полагаю. – Он указал на плетёное кресло. – Может быть, сядем? Я думаю, нам надо о многом поговорить.

– Какие же у него проблемы, у султана? – без обиняков спросил Пфеффер, когда они сели и на столе появился очередной поднос с кофе.

– Восстание в Македонии, например, – объяснил их посетитель. – А также не дают покоя разбойничьи банды ваххабитов, которые в прошлом году захватили Эр-Рияд. Похоже на то, что этот Абдул-Азиз Ибн Сауд замышляет изгнать из страны династию Рашидов, верных союзников османского владыки на Аравийском полуострове. Трудно сказать, куда это может завести.

Ганс Пфеффер погладил свои усы.

– А кто такие, простите, ваххабиты?

– Это что-то вроде пуритан ислама. Стопятидесятипроцентные, понимаете? По крайней мере, там, внизу, расположены Мекка и Медина, важнейшие святыни мусульман. Такое легко может привести ко всяким недоразумениям.

– Но вы-то, стало быть, не мусульманин? – осведомился Пфеффер.

Гульбенкян поднял руки, открещиваясь.

– Мы, армяне – христиане, григорианцы.

– Давайте же наконец перейдём к делу, – нетерпеливо перебил Фридрих Вестерманн. – Само собой разумеется, мне придётся телеграфировать о вас в Берлин; без подтверждения оттуда вашей легитимности я вообще ничего не могу предпринять. Но допустим, что всё, что вы говорите, имеет свою силу: как будут в этом случае выглядеть следующие шаги?

Если он и обидел армянина своей прямолинейностью, тот не подал виду.

– Следующие шаги, – спокойно сказал Гульбенкян, – выглядят так: мы сообща осмотрим места, где просачивается нефть. Поскольку у меня была возможность накопить некоторый опыт в Баку, я надеюсь с его помощью прийти к выводу, можно ли установить в Мосуле нефтяные вышки. Затем я представлю султану мои предложения о том, как добывать нефть и торговать ею. Если смогу – постараюсь быть полезным.

Вестерманн нетерпеливо отмахнулся.

– Признаться честно, мне совершенно всё равно, что вы будете делать с нефтью. Для меня важно определить подходящую трассу, причём как можно скорее. Мы за это время настолько отстали от плана, что я уж и не знаю, как нам это отставание навёрстывать.

Гульбенкян закинул ногу на ногу и достал из кармана серебряный портсигар.

– На этот счёт я бы на вашем месте не тревожился. Вы так и так никогда не построите эту дорогу.

– Что-что? – чуть не задохнулся Фридрих. Армянин предложил им сигареты – от которых оба, поблагодарив, отказались, – взял себе одну и приступил к ритуалу её закуривания.

– Разве вам не ясно? – спросил он наконец невозмутимо и кивнул на большую настенную карту, перед которой они сидели. – Посмотрите просто на географию. Железнодорожная линия Берлин – Багдад привела бы под немецкий контроль огромную область, полную богатств и неприступную с моря. Эту дорогу можно было бы использовать для того, чтобы подвести немецкие и турецкие войска на расстояние выстрела к областям британских интересов в Египте. Из Персидского залива вы могли бы угрожать Индийской империи. С этой железнодорожной веткой Германия приобрела бы контроль над Дарданеллами и портом Александропулос и разом стала бы могучей морской державой. – Он затянулся своей сигаретой и отрицательно покачал головой. – Господа, не обманывайте себя. Такого моё правительство не допустит никогда.

Ганс Пфеффер откинулся назад с выражением отвращения на лице.

– Хотелось бы знать, что они смогут против этого сделать. Начать войну? Из-за пары локомотивов?