Читать книгу "Безжалостный Орфей - Антон Чиж"

Отвлекая себя мыслями, она шаг за шагом приближалась к намеченной цели.

Показались парадные двери. Как ни тяжко было Екатерине Семеновне, но сильный характер помог не изменить привычкам. Природная способность подмечать в людях и окружающих странности и несуразности, над которыми она потом долго потешалась, указала, что рядом со швейцаром стоят двое городовых. Совершив не одну прогулку мимо этих дверей, Екатерина Семеновна прекрасно знала, что ближайший пост находится далеко впереди, на углу Невского. А что ему тут делать? Да еще и напарника подозвал. К чему бы тут постовым объявиться?

Разрешить эту загадку она не успела. Оба городовых как по команде обратили на нее свои взоры. Настала минута, от которой зависело все. Или неторопливо пойдет дальше и потом весь остаток жизни будет проклинать себя за трусость, или… Или идти до конца. Времени для размышлений не осталось. Дама в меховой накидке, поколебавшись, все-таки повернула к дверям и взглянула на швейцара. Тот, увлеченный болтовней с постовыми, пропустил, что дама ожидает, когда ей откроют дверь. Городовой, заметив неловкость, подпихнул локтем. Швейцар очнулся, сорвал фуражку и бросился к двери. Городовые посторонилась.

Ее никто не подозревает. Никто не знает, что она собирается делать! А ведь минуту назад казалось, что вся улица пальцем на нее показывает. Все это пустые страхи. С таким величавым видом никто и подумать не смеет, на что она решилась. И никогда не узнают. Маленькая победа вернула силы. И хоть сердечко не желало умерить бешеный бег, Екатерина Семеновна ощутила куда больше уверенности и даже капельку отваги. Как у прыгуна в бездну. Надо только сделать шаг, а там будь что будет.

Не без труда одолев мраморную лестницу, дама оказалась на третьем этаже. Эта часть гостиницы была ей знакома. Она точно знала, куда направляться. И опять удача улыбнулась ей. Обычно кто-то попадается на пути, постояльцы или половые. Но сейчас, когда особенно было нужно, она была совершенно одна.

Екатерина Семеновна приободрила себя армейской командой и повернула в левый коридор. Дверь, в которую ей предстоит постучать, находится за первым поворотом. Осталось совсем немного, чтобы кончить дело. Она ощупала сумочку: массивная склянка темного стекла с притертой крышкой была на месте. Чтобы ее достать, надо щелкнуть замочком. Крышка хоть и плотно сидит, но выходит легко. Дернуть — и готово. Сколько раз дома проверяла. Но это дома. Предстоит проделать весь фокус тут, где могут оказаться посторонние глаза.

Шаги заглушал пушистый ковер. Она проваливалась в мягкий ворс, как в песок. Екатерина Семеновна обогнула поворот и сразу поняла, что происходит нечто странное. К углу прислонился какой-то мальчишка в захудалом пальто. Он недобрым, каким-то полицейским взглядом окинул солидную даму буквально с ног до головы, как снимают портрет или раздевают, и отвернулся. Но и такую дерзость она спустила. Все ее внимание было приковано к группе людей у заветной двери, распахнутой настежь. Ничем особым они не отличались от обычных посетителей. Но почему рядом с ними стоит городовой? И что тут делает господин в мундире пехотного подполковника? В отличие от многих женщин Екатерина Семеновна отличала чины и даже рода войск. Наметанным взглядом она определила, что офицер давно распрощался с армией. Что он делает среди штатских?

В глубинах комнаты что-то ярко вспыхнуло, словно взорвался фейерверк. И эта вспышка осветила правду. Ну конечно: переведен в полицию, с сохранением чина и разрешением носить армейский мундир. Пристав, не меньше.

И еще мальчишка этот наглый уставился сверлящим взглядом. Нельзя же оставаться на месте, начнут спрашивать, чего доброго, заглянут в сумочку. А этого нельзя допустить. Надо спасаться. Повернуть назад — значит вызвать подозрения. Остается идти вперед. И тут Екатерина Семеновна поняла, что дальше этой двери коридор не исследовала. Она толком не знает, есть ли там поворот и сможет ли уйти. А если там тупик, что тогда? Тогда остается последний выход. Попытать счастья и сделать вид, что стучишься в номер. Может, ей опять повезет и дверь не откроют. Изобразить сожаление и уйти.

На нее поглядывали господа у двери. Удача, как видно, в этот день играла на ее стороне. Пробежали санитары с носилками, все внимание досталось им.

Екатерина Семеновна на негнущихся ногах двинулась вперед. Проходя мимо номера, невольно обернулась. Что поделать, женское любопытство сильнее страха. Внутри было полно мужчин, спина пристава загораживала обзор, но она успела заметить, как что-то белое кладут на носилки. Остальное подсказало воображение. Теперь Екатерина Семеновна думала только об одном: есть ли в конце коридора спасительный поворот или придется выручаться хитростью. Она шла, не понимая, есть впереди угол или кажется. Как вдруг, прямо из стены, так ей показалось, возник половой, на ходу поклонился и побежал дальше. Впереди была свобода.

Завернув за угол, Екатерина Семеновна прижалась к стене отдышаться. Она слушала, как оттуда, от страшной двери доносились громкие голоса, которые требовали нести ровней, пристав отдавал невнятные указания. Но все это ее не касалось. Она счастливо выпорхнула из западни, готовой вот-вот захлопнуться. Склянка в сумочке перестала казаться гирей.

Екатерина Семеновна нашла зеркало, как нарочно вделанное в стену, оправила шляпку и, никем не замеченная, покинула гостиницу «Центральная». Выйдя на свежий воздух, она вполне овладела собой. После пережитых страхов ей срочно надо подкрепить силы чашкой горячего шоколада.

Простая и ясная мысль испортила настроение. Екатерина Семеновна вдруг подумала: что же это получается? И еще: кто же это успел? А затем: да каким же образом? Ответов у нее решительно не нашлось.

* * *

Такого поворота событий Коля никак не ожидал. Это он сообразил, сложил в уме, высчитал и сделал правильный вывод. Это он вызвал Аполлона Григорьевича. И что в благодарность? Мало того, что приказали не высовываться, с этой неприятностью он как-то справился. Встречаться лишний раз с господином Бранденбургом удовольствие не самое приятное. Но ведь ему ничего не объяснили! И выслушать не пожелали! Лебедев на ходу буркнул, что встретятся позже, и был таков. Даже не счел нужным узнать важнейший факт, который его коллега добыл практически в бою с домовладельцем. Вот благодарность за все усилия!

Коля еще верил в справедливость жизни и потому переживал мелкие неурядицы искренне и глубоко. Он так обиделся, что решил вообще бросить расследование. Но тут же ему стало стыдно за данное слово. А быть может, и память о Ванзарове, которым он себя мерил, не позволила отступить. Он счел за лучшее, не дожидаясь протоколов, разнюхать сам. Очень уж не хотелось идти на поклон к приставу, терпеть насмешки и колкости.

Помня общение с хозяином «Дворянского гнезда», Гривцов счел за лучшее не беспокоить владельца гостиницы понапрасну. Коридорные и половые — то, что надо. Коля искренне верил, что природная простота и обаяние позволяют ему общаться с народом по душам. Что поделать, кто из нас не ошибался в юности.

Умело затаившись от пристава и чиновников, покидавших место преступления, Гривцов остался полновластным хозяином гостиницы. А потому, недолго думая, остановил первого попавшегося полового. Как бывает с новичками в карты — сорвал банк.