Читать книгу "Граница на замке - Сергей Зверев"

Предмет разговора был понятен, уже исходя из вещей, лежавших на столе. Все то, что осталось от погибших туристов, было упаковано в полиэтилен: окровавленная и изорванная в клочья одежда, документы, кошельки, часы, украшения.

— Как видите, по набору ясно, что убивали не с целью ограбления, — говорил следователь о том, что случилось недавно.

Хозяин кабинета выглядел не совсем так, как обычно представляют людей этой профессии. Скорее, он был похож на школьного учителя. Высокий, нескладный, с очками на длинном носу, он тем не менее был весьма опытным человеком в своей области.

— А она что говорит? — задал вопрос Харс. — От нее вы информацию что, не получили?

— Она не говорит, она орет! — печально усмехнулся следователь. — Вы бы видели ее… Кстати, если хотите взглянуть на нее и побеседовать, то я вам это организую.

— Нет уж, увольте, — хмыкнул Алхан, — мне достаточно того, что я вижу на работе каждый день. Так что, у нее совсем крыша поехала?

— Как сказать, — протянул следователь, — врачи ничего определенного на этот счет не говорят. Сейчас ее состояние такое, а завтра может измениться. Психика человека — это вещь непредсказуемая. Но в данный момент от нее пользы немного.

Хозяин кабинета вздохнул, вспомнив вчерашний «разговор» с потерпевшей. Несмотря на то, что ему по работе с чем только не приходилось сталкиваться, контакт с девушкой произвел на него сильное впечатление. И на самом деле трудно было узнать в той безумной, поседевшей женщине беззаботную хохотушку, брюнетку-красавицу. Все то, что случилось с ней, изменило ее как внутренне, так и внешне.

— Так о чем она кричит? — пошевелился в кресле Харс. — Нам нужны факты, и если их можно получить даже от потерявшей рассудок, то…

— Забавные вещи, — махнул рукой следователь, — послушать ее, так складывается такое впечатление, что вокруг не реальный мир, а фильм ужасов. Ну, хотя бы то, что убийца — снежный человек… как там его… йетти! Кстати, на месте преступления найден нечеткий отпечаток, — он покопался в деле и подал Алхану фотографию.

— И что здесь? — напряженно всматривался собеседник. — Что-то я ни хрена пока не вижу.

— Ну, вот, смотрите сами, — встав за его спиной, следователь ткнул пальцем в изображение, — вот след. Непонятно, правда, чей. То ли босая нога, то ли лапа животного… Так что было бы желание и воображение, можно и снежного человека сюда впутать, и марсианина.

Он устало потер лоб.

— Так, так… — Харс помрачнел, а затем после недолгого размышления внезапно улыбнулся: — А вообще, конечно, ей никто не поверит.

— Да уж, хотел бы я взглянуть на тех, кто воспримет ее слова всерьез, — кивнул следователь. — Став свидетелем такого кровавого убийства, девчонка несколько того… Мы пробили, кто ее родители, а заодно и родители погибших.

— Ну и…

Произнесенные следователем данные о высокопоставленных родителях заставили лицо Харса вытянуться.

— Этого еще не хватало… — поморщился он. — Просто так не замнешь.

— Надо что-то делать.

— Надо!

Алхан задумался, морща лоб. Взяв в руки, он стал перебирать пакетики с вещами погибших, затем придвинул к себе ювелирные украшения, дорогие часы и кошельки молодых людей.

— Эти вещдоки надо изъять из дела. Перепишите протокол и не удивляйтесь — ни сейчас, ни в будущем.

— Вообще-то не положено… ну, да ладно, — следователь, как человек подневольный, возражать не стал.

Изъятые вещдоки Харс ссыпал в свой кожаный портфель. Следователь с непроницаемым выражением лица следил, как ценности исчезли со стола.

Усевшись в машину, Алхан достал небольшой блокнотик на замочке. Открыв, он всмотрелся в страничку, испещренную какими-то таблицами. Вычеркнув одну из них, он удовлетворенно ухмыльнулся:

— Теперь деньги им можно и не отдавать. В гробу карманов нет.

Глава 11

Горные пейзажи для некоторых — это нечто необычайное, то, что создает настроение, колорит, то, что тянет к себе магнитом, вдохновляет на создание произведений поэзии, музыки, живописи… Десятки, сотни людей культуры стремились и стремятся в горы, чтобы найти здесь то, что подвигнет их на новые творческие свершения. И действительно, трудно остаться равнодушным к горным красотам, особенно это касается Кавказа.

Но одно дело — люди приезжие, а другое — местные. Последние воспринимают любые здешние чудеса как должное. Им трудно понять то восхищение, какое вызывают у приезжих море, замок или горы. Для них все это — обыденная реальность, то, что окружает их с детства. Для местных красоты — практически то же самое, что для жителя микрорайона многоэтажки, окружающие его со всех сторон.

Деревня, расположившаяся в горах, переживала не лучшие времена — более того, как населенный пункт она просто умерла. Издавна, вот уже несколько сот лет здесь жили кавердинцы. Как и их соседи артвинцы, они занимались всем тем, что характерно для каждого крестьянина: выращивали хлеб, овощи и фрукты, которые дает возможность растить здешняя щедрая земля. Несмотря на то, что кавердинцы и артвинцы — народы разные, вражды между ними никогда не было. Да и какая может быть причина для розни, если всем хватает места? Наоборот — и те, и другие всегда старались помогать друг другу в нелегком сельском труде, вместе отмечать праздники и проводить в последний путь усопших.

Однако все менялось, и прошлое теперь уже казалось чем-то нереальным. Новые времена, наступившие после развала прежде великого государства, стали жестокими и к тем, и к другим. Война развела оба народа по разные стороны баррикад в буквальном смысле этого слова. В результате нескольких кровавых лет большинство артвинцев бежали из Каверды, бросив все годами нажитое имущество. Вопрос уже стоял о том, чтобы просто выжить, спасти свою жизнь, родных и близких. То же самое произошло и с кавердинцами, жившими на территории Артви. Так опустела и эта деревня.

Но, как известно, свято место пусто не бывает, и в домах появились люди, правда, они не были мирными крестьянами. Война вынесла на поверхность, как это часто и бывает, разного рода накипь. Среди тех, кто сражался за свой родной дом, за независимость родной республики и не жалел собственной жизни, были и те, кому хотелось погреть руки на чужой беде. Как говорится: кому война, а кому и мать родна.

На террасе одного из домов царило оживление. То, что там расположились не мирные жители, которые занимаются сельским хозяйством, можно было понять с первого взгляда. Человек восемь сидели за столом, вынесенным на свежий воздух. Здесь вовсю шла гулянка. Босые ноги отдыхавших находились на пустых ящиках из-под фруктов, а их руки держали игральные карты. Несмотря на то, что они принадлежали к военному формированию, одеты все были вразнобой: кто в тельняшке, кто в камуфляже, у кого-то на голове красовались пиратского вида повязки из защитной ткани. Впечатление воинского бивуака дополняло оружие: автоматы и даже пара охотничьих ружей стояли в углу.