Читать книгу "Волки и клинки - Мелани Карсак"

поплатились за эту ошибку. Но, насколько мне известно, вампир отступил.

Львиное Сердце покачал головой.

— Очень в этом сомневаюсь.

— Посмотрим. Что ж, сэр Ричард, поговорите со своей стаей, а я жду вас в час дня в «Грибе».

— В «Грибе»? Почему из всех мест вы выбрали именно это?

— Потому что если вы хотите купить информацию, нужно знать, где ее выгоднее всего продают.

Оборотень вскинул брови.

Я еще раз посмотрела на могилы павших Тамплиеров.

— Сожалею о ваших многочисленных потерях, — произнесла я и склонила голову в сторону надгробий.

Львиное Сердце мгновение помолчал.

— И я сожалею об агентах Риде и Брайервуде, — сказал он и взглянул на меня. — Вы необычная женщина, агент Лувель.

— Хммм, — улыбнулась я. — А я думала из странного во мне только запах.

— Я не говорил, что вы пахнете «странно». Я сказал, вы пахнете, как…

— Как роза Арабия. Я помню.

— Точно. Кто ваши родные, агент?

Я усмехнулась и повернулась к двери часовни.

— В час дня, Львиное Сердце. И платите вы, — заявила я и, толкнув дверь, вышла.

Меня беспокоило больше, чем я хотела показать, что Львиное Сердце чувствует во мне нечто, чего я не знаю и не понимаю.

Кто ваши родные?

Хороший вопрос.

Глава 12: Дом миссис Колридж для незамужних девушек

Когда до встречи с Львиным Сердцем оставалось всего несколько часов, я, махнув рукой проезжавшему мимо автомобилю, перебралась на другой берег Темзы в Саут-Бэнк. У волков, как известно, хороший нюх, а поскольку большинство агентов жили за городом или на другом берегу Темзы, проезжая по реке, даже на лодке или по мосту, волки могли уловить наши запахи. И время от времени выслеживали нас. Но пока они не обнаружили — по крайней мере, насколько мне было известно, — мою крошечную квартирку в доме для незамужних девушек «Глобус» у миссис Колридж, названном так потому, что здание находилось неподалеку от того места, где когда-то стоял знаменитый театр Мастера Шекспира.

Убедившись, что за мной не следят, я вошла в небольшое трехэтажное здание и направилась наверх. Я двигалась быстро и бесшумно. Миссис Колридж, несомненно, уже наслушалась восхитительных сплетен и хотела бы делиться ими с другими часами напролет. Я же, напротив, хотела спать.

Тихо и аккуратно вытащив ключ, я открыла дверь и шагнула внутрь своей крошечной квартирки. Но стоило мне войти, как под моей ногой жалобно скрипнула доска.

Дверь в квартиру миссис Колридж на втором этаже тотчас распахнулась.

— Клемени, это ты?

Я вздрогнула. Чувствуя себя ужасно виноватой, я захлопнула за собой дверь и повернула замок, вздрогнув от едва слышного щелчка. Миссис Колридж была по-настоящему доброй женщиной. Надо будет обязательно заглянуть к ней в гости и позволить ей вдоволь посплетничать, чтобы загладить ноющее чувство вины. А еще мне нужно было обследовать крышу, чтобы выяснить, могу ли я попасть внутрь через окно, а не через входную дверь.

Закрыв и заперев за собой дверь, я повернулась и прислонилась к дверному косяку.

В моей маленькой квартирке не было того очарования и семейного уюта, который исходил из каждого сантиметра дома моей бабушки. Но визиты к бабуле могли привести к её обнаружению — риск, который я надеялась свести к минимуму при каждом удобном случае. Будучи незамужней, я должна была жить с родственниками. У меня должна была быть приличная квартира в городе. И я очень хотела жить с бабушкой. Но это было небезопасно. Моя квартирка маленькая, промозглая, темная, и все вокруг убогое. Но так лучше.

По крайней мере, пока.

Я осмотрела комнату. Все помещение можно было окинуть одним взглядом. Даже не потрудившись снять плащ, я прошла к кровати и упала на одеяло.

Кто ваши родные?

Вопрос Львиного Сердца вертелся у меня в голове с тех пор, как я оттуда ушла.

По правде говоря, я понятия не имела.

Я была совсем маленькой, когда бабушка обнаружила меня на ступенях церкви Святого Климента Датского. В отличие от большинства сказочных сценариев, со мной не оказалось письма, у меня не было тайных родимых пятен или таинственного амулета, висевшего на шее. Я не была наследницей какого-то таинственного затерянного королевства. Я была нежеланным ребенком, оставленным на пороге церкви. Это глубокое чувство ненужности, если быть честной с самой собой, никогда не покидало меня. Став частью Общества Красного Плаща и Капюшона, я впервые почувствовала, что у меня есть место, где я принадлежу себе, где я нахожусь с теми, кто нуждается во мне, ждет меня. В каком-то смысле это заполнило израненную часть меня самой. Нежеланность. Возможно, это и было причиной, по которой я не могла найти любовь всей своей жизни. Глубоко внутри себя я снова боялась оказаться никому не нужной. Брошенной.

Я вздохнула и перевернулась на спину.

По крайней мере, бабуля меня такой не считала. И даже когда пришло время мне покинуть дом, чтобы начать карьеру, она не остановила меня. Она любила меня, нуждалась во мне, но все же позволила мне уйти. Более того, к моему удивлению, она меня горячо поддержала.

— Клемени? Ты оделась, девочка моя? — позвала бабуля из кухни в то утро, когда я должна была явиться на работу в Общество Красного Плаща и Капюшона.

То, что Элиза Грейсток случайно обратила внимание на мое шестое чувство, обернулось как нельзя кстати. Пройдя тщательное тестирование и необходимую физическую подготовку, я получила место в отделе агента Грейсток, где мне поручили стать тенью человека по имени Куинн Брайервуд, которого агент Грейсток назвала лучшим в своем деле. В то утро, когда мне предстояло выйти на работу, я ожидала, что бабушка будет сильно нервничать. Однако увиденное меня поразило.

— Да, бабуль, — сказала я, открывая дверь в свою спальню в нашей квартирке размером с чулан для метел.

Бабушка окинула взглядом мою одежду и глубоко втянула воздух сквозь зубы.

Меня охватило чувство неловкости. Брюки никогда не были бабушке по вкусу — она всегда предпочитала платья, — но они были гораздо практичнее. И, честно говоря, я чувствовала себя комфортно в этой облегающей одежде. Если судить по тренировкам, на работе мне придется много бегать. Платья для этого совсем не годились.

— Я знаю, это не самое женственное…

— О нет, ты выглядишь идеально, девочка моя. Просто тебе кое-чего не хватает, — сказала она и протянула мне коробочку, завернутую в лавандовую оберточную бумагу.

— Что это?

Бабушка улыбнулась.

— Подарок, конечно. О, апельсинчики-лимончики, я не знаю, что и думать. Но я хочу, чтобы ты была в безопасности. Открывай.

Я разорвала бумагу на длинной тонкой