Читать книгу "Люди без прошлого - Валерий Георгиевич Шарапов"

за ступени. Он запрыгнул на один из них, вцепился в другой. Фонарик выскользнул из руки, отскочил от выступа. Шут с ним, невелика потеря, при желании можно найти… Павел подтянулся, вскарабкался на покатую поверхность, полез вверх, энергично перебирая ногами. Сбросил ноги с обратной стороны, подался вниз, надеясь ухватиться за какой-нибудь выступ. Выступа не оказалось, он снова проваливался в пустоту! Извернулся, упал на согнутые ноги, вроде ничего.

Но тут его подло толкнули! Павел не удержался, завалился вбок, ударился виском о наплыв в скале — тот, по везению, оказался округлым. Голова загудела. Ноги подкосились, он ударился плечом, кряхтя, стал подниматься.

Человек убегал! Мог бы добить, но, видимо, сам испугался, не рассчитал силы. Виднелся лишь невнятный силуэт. Незнакомец, кажется, прихрамывал. Вроде мужчина, хотя кто его знает… Беглец перебрался через камни, вбежал в лес. Болдин бежал за ним — или просто шел, хотя казалось, что бежал. Спотыкался о камни, огибал вросшие в землю валуны. Где пистолет? Почему до сих пор ему не выдали оружие? Хотя какая разница, он все равно сейчас не на службе… Он мог догнать этого попрыгунчика — рассердился изрядно. Но лучше бы под ноги смотрел! Ускорился, перемахнул через россыпь камней, поскользнулся — перебирал ногами, как балерина на льду, не устоял, ударился при падении ребрами обо что-то острое!

Дыхание перехватило, от боли выпрыгнуло сознание, но быстро вернулось. Павел поднялся, несколько минут блуждал среди деревьев, справляясь с острой болью, постоял, опираясь о ствол. Незнакомец не стал его ждать, быстро испарился. В лесу никого не было. Сгустилась темнота, потерялся фонарь.

Придя в себя, Болдин стал искать тропу. Вышел совсем не там, где вошел. Тропа ускользала, словно издевалась! Кое-как отыскал, двинулся к городу.

Когда он вышел из леса, боль притупилась, растеклась равномерно по телу. Такого глупого фиаско он никак не ожидал. Вел себя, как неподготовленный стажер. Отдуваясь, добрался до машины, взгромоздился за руль, стал ругаться. Легче не становилось и боль не проходила. Потянулся в карман, чтобы достать ключ зажигания — и тут же охнул от лютой боли в ребрах, откинул голову. Пришел в себя, восстановил дыхание. Отличился, нечего сказать. А завтра свидание, будет кряхтеть, как старый дед…

Павел завел мотор, плавно включил передачу, начал выбираться задним ходом из кустов. Въехал в переулок, тряхнуло — снова боль шарахнула до пяток. Дальше ехал как можно аккуратнее, переползал канавы. Время не позднее, но на улицах уже никого не осталось, да и погода испортилась — поднялся ветер, заморосил дождь, которого не видели уже больше недели.

На въезде в Конный переулок Павел остановил машину, задумался. Соблазн добраться до подушки был велик. А вдруг ребро сломано? С такими болями лучше не шутить. Больше всего на свете он ненавидел походы по врачам, считал их уделом слабаков. Видимо, ошибался… Выжал сцепление, покатил дальше, свернул в Больничный переулок. На стоянке перед зданием не было ни одной машины. Моросил колючий дождь. Выражаясь сквозь зубы, Павел обогнул главный корпус, вошел в приемный покой.

Здесь было практически пусто, горел свет. Дремал пожилой мужчина, чего-то ждал. Молодая особа вывела из коридора старушку, обе направились к выходу. Пробежала девица в белом халате, даже не взглянула на Павла. Затих перестук ее каблучков. Он понятия не имел, к кому обращаться.

Из коридора со скорбной миной вышел капитан Микульчин собственной персоной. Видимо, посещал свои дежурные процедуры. Он плохо выглядел, здоровье явно подводило. Неожиданная встреча не понравилась обоим. Микульчин сморщился.

— Какими судьбами, старлей? — всмотрелся он в бледное лицо Болдина. — Ты чего, — капитан забеспокоился, — кто тебя отделал?

— Сам любого отделаю, Константин Юрьевич, — выдохнул Болдин. — Столкнулся с обстоятельством неодолимой силы…

— Так, садись, — капитан кивнул на лавку, — рассказывай, во что вляпался.

Говорить было трудно, но Павел справился.

— Хорошо, что в свободное время радеешь о работе, — похвалил Микульчин. — Но на том свете тебе это не зачтется. Дурак, что ли — полез в эти скалы? Считаешь, встретился с нашим убийцей?

— Не исключаю, Константин Юрьевич… Все, что происходит, связано с прошлым и этим проклятым озером, по крайней мере, с береговой полосой. Непричастный не стал бы молчать как партизан, не стал бы на меня нападать. А я еще такую услугу ему оказал, представился: дескать, из милиции…

— Ты его вообще не запомнил?

— Вообще… то есть никак. Но он хромал — то ли ногу подвернул, то ли уже был такой…

— Хромал — это хорошо… — задумчиво пробормотал Микульчин. — Топай, старлей, туда, — капитан показал на коридор. — Пусть тебя медсестра осмотрит. Или доктор Якушев — он сегодня в ночь…

Из коридора вышел мужчина среднего роста, с русыми волосами. Халат на нем был расстегнут, руки в карманах. На груди болтался стетоскоп — отличительный признак советского медработника. Мужчина вертел головой, явно испытывая недовольство.

— Еще не ушли, Константин Юрьевич? Чего ждете? — Он мазнул взглядом сидящих на скамье. — Быстро идите домой и сегодня постарайтесь не есть ничего жирного… а лучше совсем не ешьте, потерпите до завтра. Черт, — доктор приглушенно выругался, — вы видели хоть одну медсестру? Куда они постоянно пропадают? Чуть вечер, так никого с огнем не найти, все прячутся… А вы здесь что делаете, товарищ? — уставился он на Павла. — Встречающий-провожающий?

— Скорее, пострадавший, доктор, — выдавил Павел. — Бандитская пуля, знаете ли. Может кто-нибудь меня осмотреть?

— Мой подчиненный, — представил коллегу Микульчин. — Старший лейтенант Болдин. Попал в передрягу на озере, с какими-то хулиганами сцепился. Уж будьте любезны, Иван Денисович, найдите медсестру, пусть его осмотрит. Не хотелось бы терять ценного работника. Москвич, можно сказать. Что подумает о нашем городе?

— Ценный сотрудник, говорите? — доктор испытующе оглядел потенциального пациента, протянул руку: — Якушев Иван Денисович, заместитель главного врача городской больницы. Не такие уж мы специалисты по бандитским пулям, но… Пойдемте, сам осмотрю вас, в этой шарашке, чую, никого не найдем. А вы, Константин Юрьевич, живо домой — и, ради бога, выполняйте рекомендации, если не хотите довести до греха. И поменьше курите. А лучше вообще не курите, бросайте эту пагубную привычку. С меня берите пример, если больше не с кого, — бросил десять лет назад, и с тех пор ни разу, даже в выпившем виде. Единожды живем, не забывайте.

В процедурном кабинете было пусто и, мягко говоря, не прибрано. Пронзительно пахло лекарствами, отчего накатывала тошнота.

— Не любите, молодой человек, ходить по больницам? — прищурился врач. — Вы из тех, кто тянет до последнего? Прекрасно знаю такую породу людей. Они, как правило, долго не живут. Могу представить, как вас сегодня прижало, раз пришли… Не смотрите вы так затравленно, это