Читать книгу "Тайна трех - Элла Чак"

class="p1">Вокруг нас проносились быстрые тени летучих мышей, огромных жуков и бессчетного количества бабочек и птиц. Я была рада, что у меня на лице маска. Не хотелось бы размазать по лбу какую-нибудь пиявку.

Если я кралась пригибаясь, то Алла смело шагала по тропинкам, огороженным перилами, рассказывая то про одно растение, то про другое.

– В моей оранжерее все держится на управлении суперкомпьютера, на программе, которую написал Костя, – продолжала Алла свою экскурсию. – Каждая секунда просчитана. Когда полив, когда прикормка, когда дополнительный свет, влажность, когда выпускать мышей. Нанятые рабочие только мешки с удобрениями таскают и заливают жидкости в техническом секторе. Внутрь могу войти только я. И Костя. Он мой гений. Мой хакер. И мой жених!

– Твой? Кто?.. – ударилась я носком сапога о край абсолютно ровного квадрата плитки под ногами, споткнувшись о факт помолвки Кости и Аллы.

– Мой жених, милая Кирочка, мой будущий супруг! Мы обвенчаемся осенью. Свадьбу хочу отметить на севере, в Оймяконе, была там? Это дивный край! Просто дивный! Ты знала, что существует сорт пшеницы, устойчивый к шестидесятиградусным морозам? Знала, что урожай с такого сорта в два раза больше? Я сама его вывела, Кирочка. Называется «Вермилион». Это означает «алый». Эта пшеница заполонит собой весь мир.

Жених, пшеница, алый, что-то там про ледники и морозы… я не услышала и половины, до сих пор пытаясь осознать, почему факт ее помолвки так меня взбудоражил. В голову лезли картинки с пазлами Аллы и Кости, которые в моем воображении никак не удавалось соединить.

Эта странность началась в подростковом возрасте. Я решила, что у меня ранняя стадия биполярки, когда смотрела на людей, а видела расчерченное поле из кусочков мозаики и могла соединять в воображении их тела и души.

Первый раз попробовала на Светке, когда парень из интернета пригласил ее погулять. Она показала мне его фотку, и я тут же расчертила его, подставляя рядом подругу. Но никак, совершенно никак не клеились друг к другу кусочки мозаики, края оставались настолько неподходящими, что и молотком их друг к другу не прибить.

Я просила Светку не ходить на свидание, сказав честно, как девчонка девчонке: «Придурок он, не ходи!»

Но когда Светка слушала мои советы о парнях? От подруги, которая до сих пор никого толком не целовала, не то что не встречалась, как нормальные парочки.

Светка вырядилась в короткую обтягивающую юбку и шпильки, а на следующее утро пришла в школу с царапинами на ногах. Соврала, что споткнулась на шпильках, и только спустя год рассказала, что тот парень напал на нее в машине. Разорвал колготки и блузку. Она саданула ему по лицу связкой ключей, зажатых в кулаке, и сбежала… действительно рухнув на каблуках пару раз.

Я стояла посреди оранжереи Воронцовой, окруженная ядовитыми растениями, летучими мышами, попугаями и жуками размером с хомяков, а в голове раскладывала на пазл помолвленных Аллу и Костю, и получалось… еще хуже, чем у Светки с тем маньяком.

Или… все это только моя фантазия? Та самая латентная биполярка, которую я не хочу признавать?

– Поздравляю со свадьбой… – монотонно пропыхтела я сквозь запотевшую кислородную маску в лицо Алле, ожидавшей от меня хоть какой-то реакции. – Нечем дышать… Алла, в этой маске мне нечем дышать! – схватилась я за поручень.

– Сейчас! Повернись спиной, я усилю подачу кислорода.

Она на что-то нажимала у меня на спине, и меня легонько шатало – надеюсь, от кислородного голодания, а не от новости о помолвке.

– Ну как ты? Получше? Готова увидеть проект всей моей жизни?!

Я кивнула, и, стянув перчатку, Алла прикосновением руки к панели открыла проход в отсек, возле которого висела огромная золотая табличка с надписью «Пуйя Раймонди – проект моей жизни».

В центре зала громоздилось растение, похожее на десятиметровую свечку, уносящуюся к прозрачной куполообразной крыше, в обхвате четыре метра.

Алла вытянула руки к своему творению:

– Пуйя Раймонди. Живет в Андах, и всего одно растение выжило не у них, а в моей лаборатории. Вымирающий вид. Их вырубали ради пропитания для скота или строительного материала.

Алла читала лекцию, рассматривая цифры на мониторе с показателями. К растению вело несколько проводов, похожих на те, что считывают электрокардиограмму сердца.

– Растение всю жизнь копит силы, Кирочка. Целых сто пятьдесят лет уходит на то, чтобы подарить десять тысяч цветков. Они распускаются все разом за несколько минут. Как только семена созреют, растение умирает. Их предки видели динозавров, представляешь? Оно живет ради единственного в жизни цветения, чтобы сразу умереть. Вот бы увидеть это чудо! Я буду самой счастливой на свете, если увижу ее цветы!

– А скоро она зацветет?

– Когда зацветет, никто не знает. Моей крошке перевалило за сто тридцать пять. Ее транспортировка сюда обошлась в сорок пять миллионов, а грузили через купол с вертолета. Те, кто знал, что это за «кактус», делали ставки, как скоро Пуйя загнется. Оптимисты давали год. Этот срок вышел пять лет назад.

– Пять лет назад? Ты занимаешься… всем этим с четырнадцати?

– С двенадцати вообще-то. Здесь мой Эдем. Мой райский сад, Кирочка. А мы с Костей станем в нем Адамом и Евой.

– Но Адам и Ева не остались в раю…

Алла одобрительно кивнула:

– Вкусив запретный плод. Это было даже не яблоко, ты не знала? И оно не символизирует, гм… Яблоко – символ запретных знаний. Если чего-то нельзя – не делай. И не спрашивай почему. И не пытайся объяснить, почему можно. Нет, и все. Но они вкусили. И я тоже.

– А тебе что-нибудь вообще нельзя? У тебя есть свой плод? – начала я понемногу понимать ее аллегорический способ выражать свои мысли.

– Только одно, Кирочка. Мне нельзя делать только одно.

– И что?

Она водила пальцами по монитору жизненных показателей Пуйи, как беспокойная родственница в палате реанимации безнадежно больного, который все еще жив благодаря ее усилиям и мольбам.

– Снимать вот это, – опустила Алла глаза на золотое пухлое кольцо на мизинце.

Глава 4

Небоокий Серый

Теперь, зная, что Костя с Аллой помолвлены, я хотя бы разобралась, кто он такой и почему живет с ними в одном доме. Может, из-за оранжереи Аллы, полной ядов и летучих мышей, Костя так настоятельно советовал мне уехать в первый день. Другой причины я не видела, а скрытые камеры он просто выдумал, параноик.

Камеры в доме были, но никакие не скрытые. Висели по углам коридоров выпуклыми буграми, как в торговых центрах. Еще бы! Такой огромный и богатый дом. Да даже