Читать книгу "Подлинно сильный пол - Лина Баркли"

— Вижу, ты специалист. Давно вышиваешь?

— Раньше я много вышивала. Моя мать была необыкновенной рукодельницей. Она копировала узоры со старинных гобеленов у нас на стенах.

— Наверное, это был большой дом, раз там были гобелены.

Лицо Джулии застыло, и миссис Фарнхэм поняла, что время откровенностей прошло.

— Довольно большой. — Она отвернулась. — Не хотите ли еще кофе?

— Нет, спасибо, милая.

После этого разговор стал бессвязным. Быстро стемнело, и наступил ноябрьский вечер, сырой и холодный. Две женщины сидели в свете камина: уличные фонари лишь немного разгоняли темные тени, сгустившиеся в комнате.

— Я больше всего люблю это время суток, — сказала Джулия. — Все уродство исчезает, и остается только прекрасное.

— Слова истинного романтика!

— Когда-то я им была, — призналась Джулия, — но жизнь разрушает идеалы.

— В твоих устах это звучит слишком цинично.

— Я цинична. Такой меня сделали обстоятельства.

— Обстоятельства не могут изменить личность — по крайней мере, не навсегда.

— Я не согласна. Я уже никогда не буду той невинной девушкой, которой была когда-то.

— Не невинной, — согласилась миссис Фарнхэм. — Но более снисходительной к человеческим слабостям. Мы все делаем ошибки, Джулия. Понять это — значит начать взрослеть.

В холле послышались шаги, дверь гостиной открылась, и на фоне светлого прямого проема показалась фигура Найджела.

— Почему вы сидите в темноте? — Он щелкнул выключателем, и обе женщины заморгали от яркого света.

— Знаешь, многие женщины любят сумерничать, — укорила его мать.

— Извини, дорогая. — Он подошел к ней и поцеловал. — Я пытался вернуться к ленчу, но у меня не получилось. Ты ведь еще не уходишь? Я отвезу тебя на машине.

— Ничего подобного ты не сделаешь. Я заказала такси на шесть часов.

— Но вы должны остаться поужинать, — запротестовала Джулия.

— В другой раз, милая. — Мать посмотрела на сына. — Когда выборы?

Он покраснел и постарался не встретиться взглядом с Джулией.

— Послезавтра, мама.

— Так скоро? Я думала гораздо позже. Ты сразу же сообщишь мне результат, хорошо? Я буду как на иголках, пока не узнаю.

— Конечно сообщу. Позвоню тебе, как только сам буду знать.

— Если ты победишь, — оживленно сказала Джулия, — мы должны позвать гостей, чтобы отметить это.

Найджел медленно повернулся к ней:

— В этот вечер я буду слишком усталым, чтобы отмечать.

— Необязательно устраивать большой прием, дорогой, — настаивала Джулия, — позовем несколько близких друзей: Лиз, Тони, Конрада Уинстера, и… и, конечно, миссис Эрендел. Вы приедете, мама?

— Не думаю. Одной поездки в неделю с меня достаточно. Если Найджел победит, вы оба должны приехать пообедать у меня, когда найдете время. У тебя будет масса дел, если Найджел выиграет, Джулия. Могу себе представить, как ты будешь открывать благотворительные ярмарки и целовать младенцев в мокрых пеленках! — Миссис Фарнхэм взглянула на сына. — Из Джулии получится прекрасная жена для политика — почти все наиболее влиятельные члены парламента достаточно стары, чтобы им льстило внимание красивой молодой женщины.

— Уверен, она прекрасно сыграет эту роль, — отозвался Найджел, чуть подчеркнув глагол, чтобы Джулия это заметила.

Миссис Фарнхэм встала.

— Машина будет с минуты на минуту. Я пойду возьму шубу.

Обе женщины поднялись наверх, и, когда Джулия подала ей черную каракулевую шубу, миссис Фарнхэм вздохнула:

— Не нравится мне, как выглядит Найджел. Он похудел, как и ты.

— Он очень много работает.

— После выборов хорошо бы вам куда-нибудь уехать. У вас ведь не было медового месяца? Попытайся убедить его, что он вам нужен.

— Не беспокойтесь, мама. Думаю, это просто напряжение из-за выборов.

Джулия и Найджел стояли в дверях, пока миссис Фарнхэм усаживалась в машину. Как будто желая создать благоприятное впечатление, он небрежно положил руку на плечо Джулии, но как только машина скрылась за углом, тотчас убрал ее.

Обед прошел в молчании: оба были погружены в свои мысли. Она не заводила разговор о выборах, пока им не подали кофе в гостиную.

— Понятия не имела, что ты выдвинут кандидатом в парламент, пока твоя мать не сказала об этом. Мне очень жаль, что ты не сделал этого сам.

— Я не думал, что тебе это будет интересно.

— Все равно ты должен был мне сказать. Я пыталась скрыть свое удивление, но не уверена, что мне это удалось. Да я и не понимаю, почему ты сделал из этого секрет. Рано или поздно я бы все равно об этом узнала. Если бы ты мне сказал об этом раньше, я могла бы тебе помочь.

— Мне и в голову не приходило просить о помощи. Зная, какого ты обо мне мнения, я ожидал бы от тебя прямо противоположных действий.

— Из тебя получится хороший член парламента, — отозвалась она негромко. — Я никогда бы не сделала ничего, чтобы помешать тебе быть избранным.

— Ты и не могла бы. Я не боюсь ничего, что ты можешь сказать или сделать. — Он встал. — Извини, у меня дела. — У двери он задержался. — Да, об этом приеме: если ты хочешь его устроить, я не возражаю! Но дождись сначала результатов, хорошо? Я могу и проиграть!

Почему-то Джулия не сомневалась, что Найджел победит: она могла представить себе, как он говорит с трибуны с той же энергией, что и в суде, увлекая аудиторию. Она не могла не признать, что он — идеальный кандидат: его привлекательность обеспечивала голоса женщин, его ум убеждал мужчин.

Поэтому она не удивилась, узнав о его победе, и сразу же начала планировать прием. Она отправила приглашения всем, кого Найджел включил в список, и, увидев в нем имя Сильвии Эрендел, решила пригласить Конрада.

Она тщательно продумала меню и в день приема сама расставила цветы на длинном обеденном столе. Перед каждой женщиной розовые розы и фиалки в хрустальных вазочках. В качестве единственного освещения она выбрала высокие темно-красные свечи в серебряных канделябрах. В результате возникла атмосфера элегантности и уюта, которой она осталась довольна. Вскоре она услышала, как Найджел вошел в свою комнату. До нее донесся шум выдвигаемых ящиков, открывающихся и закрывающихся дверей шкафов, пока он переодевался, и почему-то эти звуки были ей приятны. Она быстро надела приготовленное заранее платье. Еще только задумав этот прием, она уже знала, что именно будет на ней этим вечером. Но чего она хотела добиться, остановив свой выбор на белоснежном платье: напомнить Найджелу об их свадьбе или пробудить воспоминания о его любви, — она не знала. Как бы то ни было, это платье походило на то, которое было на ней в первый вечер после их свадьбы. Это был еще один подарок Деспуа, который она пока не надевала. Из мягкого белого шифона, оно ниспадало до самого пола, струясь вокруг ее ног. Корсаж удерживался тонкой лентой, расшитой серебром и жемчугом, и подчеркивал ее молочно-белые плечи. Свободный покрой платья был обманчив: когда она двигалась, шифон облегал изящные линии ее тела, подчеркивая округлость груди, тонкую талию, длинные стройные ноги. Она расчесала волосы на прямой пробор, и они мягкими волнами упали ей на плечи. Их темный цвет контрастировал с сиянием ее кожи, и она с удовлетворением рассматривала свое отражение в зеркале. Ни один нормальный мужчина не останется равнодушным к этой очаровательной картине, а в человеке, любившем ее — пусть в прошлом, — она наверняка вызовет смятение чувств.