Читать книгу "Король Драконов: сильнее смерти - Константин Фрес"

Легко ступая по прелым листьям, разбитым ударом его магической золотой плети, на выручку Демьену несся Дерек, его светлый плащ развевался на ветру. Раскручивая сияющий в неярком свете утра золотой хлыст над головой, он бил им налево и направо так сильно и ловко, что рассекал в мелкие клочья только собирающихся подняться на ноги чудовищ, перемешивая их до состояния мелкого мусора. Золотые кольца этого хлыста рвали и ломали слуг Осени без счета, и было видно, что Белый Принц не зря потратил то время, что носил корону. Недаром его идеалом был магистр Аргент; Дерек во всем хотел походить на него — и в мощи, и в умении пользоваться техноброней, с которой не расставался ни на миг.

В голове Демьена мелькнула шальная мысль о том, что, вероятно, Дерек хотел бы быть похожим на магистра и еще по одной причине, тайной, сокровенной: чтобы в глазах Уны стать более мужественным, более взрослым и серьезным и привлечь к себе ее внимание, хоть ненадолго. Но Демьен тотчас одернул себя. Нет, нет. Дерек отпустил свою любовь, принес ее в жертву общему делу. Он не может полюбить Уну вновь. Он не любит ее.

Или?..

Меж тем, яростными ударами хлыста взрывая черную землю, разгоняя нечисть, Дерек шел все ближе и ближе к месту сражения, к Королю, окруженному недругами. Осень, обернувшись к непонятно откуда взявшемуся врагу, крушащему ее воинство, даже вскрикнула от страха, на миг обознавшись. Развевающиеся светлые волосы, тонкий венец с синими каплями сверкающих драгоценных камней, серый, как снег в тени под соснами, плащ, опушенный белым мехом, словно заиндевевшие брови над прекрасными голубыми глазами — ей, обмирающей от страха, показалось, что народился новый, сильный Король Зимы. Но золотой хлыст, ударивший совсем рядом с ее ногами, отсекший ее испачканный в осенней слякоти шлейф, разбил эту хрупкую иллюзию, и Осень завопила от злости, не в силах словами выразить всю ненависть к молодому принцу, родившемуся зимой.

— Зимний ублюдок! — провыла она, стискивая кулаки в бессильной злобе. — Как ты смеешь!

Дерек не ответил; протянув руку вперед, он, глядя беспощадным взглядом в лицо Осени, перекосившееся от злости, сжал пальцы, словно крепко ухватывая и давя что-то невидимое, и огромные, грозные лесные великаны, неуклюже ковыляющие к нему, с треском взорвались, превратившись в кучу бесполезных щепок. На красивом лице Дерека промелькнула торжествующая улыбка; этот прием, красивый, мощный, эффективный, он когда-то подсмотрел у Аргента, и сегодня смог его исполнить так же точно, как и магистр. Раскрутив над головой свой золотой хлыст, показавшийся Уне нескончаемо-длинным, сияющий каким-то черным бриллиантовым отблеском, Дерек еще раз хлестнул по поднимающимся с земли чудовищам, очертив вокруг заснеженной полянки границу, которую монстры теперь боялись переступать.

— Ты добавил в свой плащ черных бриллиантов? — с восторгом выкрикнула Уна, и Дерек непонимающе глянул на нее.

— Вовсе нет, — ответил он, собирая бесконечные кольца своего золотого хлыста и отчасти удивлено рассматривая его. Разумеется, в его руках были лишь золотые пластинки, а драгоценные черные вкрапления лишь почудились Уне. Однако, это сравнение, иллюзия, которую девушка рассмотрела, Дереку понравились. Щеки его вспыхнули густым румянцем, он поспешно отвернулся от девушки, чтоб та не заметила его смущения и гордости оттого, что хоть чем-то он ей напомнил магистра Аргента.

Осень, оставшаяся без поддержки, просто бесновалась от злости, и Дерек снова улыбнулся, уже не скрывая своего ликующего торжества. Наверное, в его улыбке была капля гордости еще и оттого, что он показал себя магом сильнее, чем Король, потому что Осень, заметив это, недобро сощурилась, тая обиду и запоминая вкус тщеславия молодого принца.

— Отчего ты не становишься драконом?! — прокричал Демьену Дерек, призывая свою золотую плеть, сматывая ее в долгие кольца и изготавливаясь хлестнуть еще раз.

Демьен не ответил. Его меч рассекал тех чудовищ, что не попали под удар Дерека, и снег вокруг него был усеян обломками сухих деревьев.

Уна рядом с Дереком, запыхавшаяся, точно дорогу сюда, в сердце леса, она проделала бегом, тряхнула рукой, словно рассыпая вокруг себя семена, и ее серебряные злые осы налетели на чудовище, которое подобралось к Демьену совсем близко и уже ухватило его плащ. Она не стала задавать вопросов Королю, как Дерек; ее техномагическая броня, налетая на чудовищ, рвала их на части, грозная дочь огненного мага подняла руку, и в ее ладони снова зажегся магический зеленый пламень.

— А ну, — выкрикнула она, — пошли прочь!

Осень, увидев волшебный зеленый огонь, трепещущий на ладони Уны как живые лепестки диковинного растения, даже затряслась и побагровела от злобы так, словно с ее набеленного лица враз смыл всю пудру. Видимо, ее спаленный Уной дом в башне с часами был ей очень дорог, а может, в магическом огне погибли какие-то особо ценные для нее вещи, украшения и безделушки. Но по всему было понятно — Осень не простила своей утраты, и более всего на свете ей хочется отомстить Уне, причинить ей боль. Она лихорадочно соображала, как же уязвить Уну побольнее, и, наконец, вспомнила.

— Мерзкая девчонка! — скалясь, как дикая собака, провыла Осень. Ее корчило и кривило, как сгорающий на огне сухой лист. — Думаешь, отняла у меня что-то дорогое? Сожгла, обратила в прах? Думаешь, ты сильнее меня? Нет! Я тоже кое-что забрала у тебя! Я помню, как умер твой отец!

— А я запомню, как ты умрешь! — прошипела с ненавистью Уна, размахнувшись и запустив в Осень свой зеленый огонь.

Наверное, этого Осень и добивалась — разозлить хотя б Уну, чтобы дочь огненного мага подожгла в ярости все кругом и растопила последнее пристанище Короля Зимы. Одного она не учла — магический огонь, что убивал ее слуг, был холоден и не топил льда. Пущенные ловкой рукой Уны, несколько лепестков пламени заплясали на белом изорванном платье Осени, и та закричала, стараясь сбить его, погасить, покуда оно не пожрало все ее платье. Это удалось ей, но теперь Осень выглядела как драная нищенка. Руки ее были грязны и черны от сажи, некогда красивое платье превратилось в бесформенный балахон.

— Вам не справиться со мной! — выкрикнула она так, что голос ее стоном и воем разнесся по всему лесу. — Вы — ничто, всего лишь жалкие смертные. Неужто вы этого не поняли?! Ваши жалкие попытки справиться со мной делают меня лишь сильнее — и еще злее!

Верно, она выкинула бы еще какой-то неприятный фокус, или призвала бы еще больше слуг, но на поляне вдруг стало нестерпимо холодно, так, что рукоять меча ожгла руку Демьена и тот выронил его.

Дерек и Уна, тесно прижавшись друг к другу, ссыпали свою техноброню к своим ногам; Дерек обхватил Уну за плечи, накрыл ее своим плащом и она обняла его крепко, пытаясь сохранить тепло, которое ледяной ветер выдувал из их одежды. Поземка белой змеей скользнула по ногам и тотчас занесла серебро и золото их техноброни белым снегом, а вокруг поляны, во всех кустах, за всеми деревьями засверкали желтые волчьи глаза, раздался протяжный вой, и затявкали песцы.

Демьен пригнулся к земле, стараясь хоть немного согреться, но тщетно. Стужа все крепчала, и застывали, вмерзали в лед чудовища из листьев и ветвей, выбеливалась земля.