Читать книгу "Расправить крылья - Елена Левашова"

— Мам! И поэтому ты развелась с папой? Выгнала его из-за интрижки?

— Разлюбила, вот и выгнала. — Бурчит мама и отхлебывает чай. Чтобы продлить молчание, отламывает щедрый кусок от лимонного пирога.

— Вот и я разлюбила.

— Колись, Лизка, по кому плачешь, дочка?

— Так заметно?

Вытираю слезы и отхожу к окну, распахиваю шторы, любуясь открывающимся видом — аккуратными аллеями Михеевского парка, ясным синим небом, палисадниками, пестрящими разноцветными пионами. Слышу за спиной тихие мамины шаги, чувствую заботливые руки, опустившиеся на плечи…

— Заметно, Лизонька. По Матвею ты отплакала уже. Тут другое… Влюбилась?

— Мама, я познакомилась с мужчиной в отпуске, а он оказался женатым. Он сейчас звонит мне… хочет что-то объяснить, но…

— Нечего тут объяснять. Ты не Илонка у меня с женатиками крутить. Не ведись на его уговоры, заблокируй номер и забудь. — Отрезает мама. — Стыдоба-то какая, Лиза… Как же ты решилась?

— Я живой человек, мама! Женщина из крови и плоти, а не старуха, — мама удивленно вскидывает седые брови и обиженно хмурится. — Извини. Он ухаживал, на яхте катал… Я дура, мамуль?

— Все мы дуры. — Улыбается она. — Считай, отомстила мужу за измену. Теперь вы квиты, можешь его простить и вернуться из ужасной квартирки в свой дом. Только ремонт сделай. Полную дезинфекцию после этой… гулящей вертихвостки.

Мама неправа — после развода Матвей купил нам с Данечкой хорошую двухкомнатную квартиру в новостройке, но в сравнении с домом она явно проигрывает в удобстве и функциональности.

— Мне и без него хорошо. Хочу пряники ем, хочу халву. Спасибо, мамочка. Поеду я, а то Данька волнуется, забросал меня сообщениями. — Встаю и, обняв хрупкую Клавдию Викторовну, бреду в прихожую. Рыжий старый кот Джексон трется о мои ноги и противно мурлычет.

— Ой, Лизонька, тут и у меня куча неотвеченных вызовов… от Матвея. — Вздрагивает мама, откапывая свой андроид из-под декоративных подушек, разбросанных на диване. — Ты напомнила, а я проверить решила. — Клавдия Викторовна цепляет на нос очки и впивается взглядом в горящий экран.

— Эх, мама. Вот и я так буду звонить, а ты…

— Не бурчи. — Мама вытягивает вверх указательный палец. — Постой рядом, а я позвоню этому подлецу. Чего он там хотел?

Несложно догадаться, что понадобилось Матвею. Он обладает редкостным обаянием и поразительным влиянием на женщин, а уж на Клавдию Викторовну его чары действуют безотказно. Раньше действовали… Я не желаю выслушивать мамулины уговоры и, пока она болтает с бывшим зятем, вызываю такси.

— Ох, хитрец. — Сбросив звонок, мама выходит из кухни. Я сижу на пуфике в прихожей — уже обутая и с суровой миной на лице. — Дай Матвею шанс, дочка. Он плакал, не поверишь. Он все осознал, раскаялся… Так же нельзя, Лизонька.

— Как нельзя, мам?

— Чтобы без единого шанса. Нельзя… — сложив руки на груди, протягивает мама.

— Пока, мамуль. Обещаю подумать. 

Ей-богу, я выгоню Снежку и поругаюсь с Данькой, если они станут уговаривать меня помириться с Матвеем. Знаете, как я злюсь от всеобщего внимания к моей жизни? Почему они считают, что вправе указывать, как поступать? Хорошо, возможно, я перегибаю, и советчики преследуют благие цели? Только для кого благие? Для меня или для общества, в котором принято, чтобы женщина была замужем и терпела «заскоки» мужа? Ты разведена? О, ужас, это же почти как прокаженная? Разведена? Значит, ты «не такая» и мудрости в тебе маловато, раз не смогла удержать мужа. Бесит!

Такси подъезжает к подъезду, пронзая сгущающиеся сумерки светом фар. На лавочке одиноко сидит Снежка. Уставшая и задумчивая, подруга являет собой образец спокойствия и чопорности — эдакое каменное изваяние со сложенными на коленях руками и поджатыми губками.

— Виноградова, где ты шляешься? — на меня обрушивается «успокаивающий» голос подруги, едва я приоткрываю дверь автомобиля. Кажется, таксист вздрагивает и вжимает голову в плечи, желая побыстрее убраться от чокнутых разведенок.

— Снежка, ты что, позвонить не могла? — произношу рассеянно.

— Мы же договаривались встретиться? Я и приехала… Телефон на работе забыла зарядить. — Бухтит Снежана, подхватывая меня под руку. — Пошли домой, я, между прочим, есть хочу. Ты почему с чемоданами?

— Да так, захотелось поехать к маме.

— Лиза, я от тебя не отстану. Ты мне сейчас все расскажешь про Мистера Жиголо. Как он от нуля до десяти?

— Сто!

— О боже! Надо было мне вместо тебя в отпуск ехать. — Хлопает глазками Снежка. — Вот прям так хорош? А… техническое оснащение внушительное?

— Снеж, отстань, пожалуйста. Он женат — бессовестно и беспросветно. Кстати, Егор звонил мне сегодня. — Бросаю, проворачивая ключ в замочной скважине. Прихожая озаряется ярким светом, открывая взгляду ужасающую картину — валяющиеся на полу футболки, полотенца и носки любимого сыночка, стоящие посередине прихожей грязные кеды. Ну, поросенок, я ему дам!

— Да. Ты. Что. — Завороженно шепчет Снежка, отодвигая носком туфельки Данькину обувь. — И ты посмела его отшить?

— Да. Потому что у меня есть понятие о порядочности, Снеж. Правильно сказала мама — я не Илоночка. — Приставляю чемодан к стенке и принимаюсь остервенело поднимать грязные вещи с пола.

— Пойду поставлю чайник, — вздыхает Снежок. — Ли-из, пельмени есть? Или вареники? Кстати, об Илоночке… Господи, может, стоит промолчать…

— Ланская, я все слышу! — кричу из ванной, запуская программу стирки. Споласкиваю руки, умываюсь и, сбросив одежду, облачаюсь в просторный хлопковый сарафан. Сейчас бы душ принять, но не хочу заставлять Снежку ждать.

— Лиз, а где наш Данька? — переводит тему сконфузившаяся подруга. Ложка предательски позвякивает о край фарфоровой чашки, выдавая волнение Снежаны.

— В кино пошел с девчонкой. Рассказывай давай...

— Лизок, ей-богу, я думала, что ошиблась, но нет… Жена Мистера Жиголо лежит у нас, в нейрохирургическом отделении окружной больницы. Он же Иволгин? Я маялась от любопытства и проверила: Маргарита Иволгина, тридцать семь лет…

— Еще и младше меня, — вздыхаю обреченно, откапывая из морозилки завалявшуюся там пачку вареников с вишней. — Что же у нее за диагноз?

— Я узнала у Машки — она врач из нейрохирургии. Мы иногда обедаем вместе и кофе пьем…

— Снежана!

— У Марго сочетанная травма позвоночника и спинного мозга. Ей требуется оперативное вмешательство с использованием костных трансплантатов, металлоконструкций и погружных фиксаторов. — Тараторит Снежана, наблюдая за моим, превращающимся в букву «О» ртом. — К тому же ножевое ранение, которое она получила в схватке с преступниками, оставило последствия: Рите провели уже две полостные операции.

— Господи… — выдыхаю я. — И он еще находит наглость звонить мне! Мерзавец!