Читать книгу "Отставник - Николай Дронт"

Вечером к ним домой посыльный принёс большую коробку дорогущих шоколадных конфет с приложенной карточкой: "Крита, примите мои искренние извинения за несдержанные слова. Граф Вулфстейн." Девушка растерялась, хотела было отослать изящную бонбоньерку обратно, но посыльный уже вышел, а идти за ним на улицу или искать другого гонца поздновато, вечер. Да и такие сладости она никогда не пробовала… Если это извинения, то возможно пусть его? Опять же, мама резво выхватила записку и вслух прочла её отцу. Затем внимательно осмотрела подношение. За ужином родительница выдала к чаю по одной конфете каждому члену семьи, остальное убрала в буфет "на праздник". Дочка была подробно допрошена, ведь по случайности никто из членов семьи не обратил внимание на высказывание ротмистра. Родители отправили своих девиц спать, а сами ещё долго шептались в гостиной.

Уже в следующее воскресенье, на прогулке графа представил семье общий знакомый. Крите пришлось идти рядом с мужчиной и вежливо болтать о разном. Девушка сразу поняла, что офицер имеет к ней интерес. Причём интересуется не только и не столько девичьими прелестями, а выясняет её отношение к людям и окружающему миру. Затем последовал визит ротмистра к ним домой и разговор мужчины с отцом, после которого родители их благословили. Отказа семья бы не приняла.

На свадьбу жених подарил роскошный наряд и толику драгоценностей к нему. Немного денег досталось семье. Свадьба прошла хорошо – достойно и прилично.

В первую же брачную ночь молодая жена узнала секрет мужа. Тот был прост и противен – графу нравились мальчики. Женился он потому, что уже давно пора, а тут она ему приглянулась. Как мальчик. Почти.

Поставив жену перед зеркалом и опустив с плеч бретельки ночной рубашки, муж встал сзади, закрыл ладонями маленькие девичьи груди и заявил:

– Смотри, каким красивым юношей ты могла бы родиться.

Утром, когда граф ушёл из спальни, оставив тяжёлый кошель и золотую цепь в подарок, Крита перестала сдерживаться и разрыдалась. Что она ещё могла сделать? Уйти от мужа, раскрыть всем его секрет и жить соломенной вдовой? На какие шиши? Семья рада-радёшенька, что её сбагрила, обратно точно не примет. Из намёков матери при следующей встрече, стало понятно, что пристрастия графа давно секрет полишинеля. Добрых чувств к родителям такое известие не добавило. К тому же отпуск мужа закончился, и пришлось ехать с ним в полк.

Как положено хорошей жене, Крита вела дом, командовала слугами, следила за провизией, делала покупки.

Муж ценил её вклад в семью, отдавал "на жизнь" всё полковое жалование, на остальное ему хватало доходов от графства. Иногда супруга дополнительно получала щедрые подарки. Зачать ребёнка никак не получалось.

Хотя это ей совсем не нравилось, даже хотелось сбежать из дома, но изредка муж заставлял жену ложиться с ним и своей истиной любовью, корнетом его эскадрона. Тому Крита нравилась, как женщина, а муж любил их обоих, хотя предпочитал юношу.

В последней военной кампании, когда полк бросили на помощь союзнику, муж во главе тяжёлых кавалеристов, под шквальным арбалетным обстрелом, домчался до пехотного каре и прорвал его! Впрочем, ценой своей жизни и жизней почти половины эскадрона кирасиров. Весть о гибели мужа привёз раненый поручик, произведённый на поле боя из корнетов. Да, бывший любовник её мужа.

Кроме личных вещей, наград и документов, вестник отдал письмо, шкатулку с подарками, полученными им от графа и толику денег. Исполнив долг перед вдовой, юноша тем же вечером бросился на меч. Драгоценности из шкатулки оказались существенно дороже подаренных ей, да и принадлежали самому поручику. В предсмертной записке муж написал: "Если ты читаешь это письмо, значит я умер. Надеюсь, на пепелище наших семейных отношений, ты найдёшь немного золотых монет. Прости за всё. Как жаль, что ты не мальчик. Твой покойный муж."

Полк оформил положенный пенсион и выдал щедрое вспомоществование вдове героя. Однако жена полкового командира попросила её побыстрее покинуть казённую квартиру, да и сам город. На чужой роток не накинешь платок, вот и летают среди местных гадкие домыслы о самоубийстве поручика. Впрочем, вдове самой хотелось отсюда уехать.

Крайне своевременно объявились родственники мужа и увезли бывшую родственницу в родовую усадьбу для прояснения отношений. Главный вопрос – не в тягости ли она? Крита не стала врать, ответила "нет". Родня знала о наклонностях покойного и не удивилась. Вдове деликатно объяснили, что без ребёнка она не имеет прав на графство, однако оценили правдивость и предложили весьма щедрую вдовью долю – пожизненные доходы с поместья в сто десятин и маленький домик при нём.

Домик, пенсия, доход с поместья, скопленные за время замужества сбережения и шкатулка драгоценностей – чего ещё вдове нужно, чтобы безбедно дожить жизнь в провинциальной глуши? Но ей всего 18 лет! Два года замужества – разве это всё, что предписано судьбой? Она не согласна до смерти тихо гнить в поместье! Как, впрочем, и возвращаться в семью, которая задёшево продала её.

Мать, узнав о случившемся, прислала письмо, прозрачно намекая на необходимость помочь сёстрам. Вдове много не требуется, а им пригодилось бы всё, что осталось от мужа. В ответ дочь написала записку с просьбой прислать немного денег на приезд к родителям. Обещала вернуть с пенсиона, выплачиваемого по третям года. Рассказала, что пенсион невелик, всего лишь треть жалования ротмистра. Что родственники мужа забрали графство под себя, и она осталась графиней лишь по титулу.

Сообразно полученному ответу Крита решила относиться к семье. Родительница не ответила, написала старшая сестра. Сухое, жёсткое письмо. Смысл – денег в семье нет, а ты уже получила всё, что тебе смогли выделить. Приезжать не стоит, жизнь в губернском городе дороже, чем в твоём захолустье. Пристройся куда-нибудь, если не транжирить, трети жалования ротмистра достаточно для прожития.

Днём позже пришла весточка от средней сестры. Пишет – жива-здорова, нашла место компаньонки. Есть знакомый, с которым у неё "чувства", но тому ещё около года нельзя жениться. Возвращаться в семью категорически не советовала, однако прислала 23 талера и велела отдать "как сможешь". Дескать, живёт на всём готовом, со славной старушкой, потому сейчас деньги ей особо и не нужны.

Вдовам положено носить платья тёмных тонов, яркие надевать не пристало. Крита собрала своё старое приданое, добавила одёжки, пошитые в замужестве и ещё кое-какие приятные мелочи, а к ним приложила кошель с полустами дукатов. Затем отослала доброй душе вместе с письмом собранный сундучок. В послании пояснила про вдовьи цвета и рассказала про отступные мужниной родни. Предложила пожить вместе, если сестре вдруг надоест ежевечерне читать газету "славной старушке".

Оставшиеся деньги были пересчитаны, а будущие расходы продуманы. Вдовой графине иметь меньше трёх слуг не пристало. Челядь есть, от мужа остались, причём на умеренном жаловании. Графскому жилищу приличествует не менее четырёх господских комнат. С питанием можно не шиковать, да и на одежде можно слегка сэкономить. Пенсия и доходы от имения останутся до самой смерти, драгоценности пусть лежат на крайний случай, а наличных денег хватит на пять лет светской жизни в большом городе или на три года в столице. Мало? Смотря для чего. Замуж второй раз не выйдешь, но покровителя найти можно. И нужно! Чай не только ради развлечений собралась ехать в большой город, а чтобы хоть немного пожить.