Читать книгу "Отцы и дочери - Патриция Райс"

Аккуратно собранная по кусочкам и склеенная, перед нею была валентинка, которую она сделала пять лет назад для своего жениха. Чернила выцвели, но стихотворение до сих пор можно было прочесть. Джек сочинил его специально для нес, когда делал предложение. Те же самые стихи она надписала на валентинке, оставленной в библиотеке. Слова сами приходили на память, словно она лишь вчера слышала их в последний раз.

По щекам заструились слезы. Нахлынули давно позабытые чувства. Должно быть, они вырвались из дальних уголков души при виде этого изорванного сердца, которое Джек так трогательно собрал заново. Значит, он все эти годы хранил его. Но зачем?

Не сказав ни слова застывшему в ожидании слуге, Каролина выбежала из своей комнаты и бросилась в гостиную, где обычно дожидались посетители. Склеенное сердце было крепко зажато в ее руке. Она должна была поглядеть ему в лицо, должна услышать его ответ. Она должна была понять, для того он все это время хранил разбитое сердце. И для чего сегодня склеил его вновь.

Когда Каролина вбежала в комнату, Джек поднял на нее тревожные глаза. Его загорелое лицо прорезали напряженные морщины, смотрел он настороженно, ко при ее внезапном появлении сразу рванулся навстречу. Так сталь притягивается к магниту.

— Зачем? — Она протянула ему бумажное сердце. Понять вопрос не стоило труда, а ответ уже был у него в душе и на устах:

— Потому что я люблю тебя. Всегда любил. Швырни мне его в лицо снова. Я тогда заслуживал этого. Я сделал все, чтобы теперь этого не заслужить, но решать тебе. Я не могу больше переносить одиночество, Каролина. Я работал и ждал все эти пять лет, надеясь заслужить по крайней мере твое уважение, но к чему я действительно стремлюсь всем сердцем, это к твоей любви. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня и начать все сначала? — Джек готов был забыть гордость, готов был молить ее. Но при этом он отчаянно желал заключить ее в объятия, а между тем предательский холодок проникал в самую душу.

Каролина недоверчиво смотрела на него, не смея верить своим ушам. Ведь именно этими словами он уже однажды разрушил ее жизнь. Она не могла допустить такого снова. Заглянув в его серые настойчивые глаза, девушка смутилась и посмотрела на валентинку в своей руке. Дрожащие пальцы расправляли неровные кусочки бумаги.

— Я не могу. Как я могу? — пробормотала она скорее для себя. — Ты же продал мою любовь за деньги. Какая уж любовь, когда нет простого доверия?

Сердце его ныло, наконец он не выдержал и протянул к ней руки. То ли ему хотелось предотвратить очередное бегство, то ли сообщить ей этим прикосновением свою любовь — он не мог бы и сам сказать, но прикосновение потрясло обоих. Они вздрогнули, как от электрического удара, и Джек с того мгновения не мог пошевелиться, даже если бы от этого зависела сама жизнь.

Держа ее руки своими, он с горячностью заговорил:

— Я заплатил все долги, Каролина. Вернул твоему отцу каждый взятый у него цент. Он был прав. Я действительно не должен был обрекать тебя на нищенскую жизнь с беззаботным гулякой. Я не оправдываю его методов, но Генри поступал так, чтобы защитить тебя. Я взял его деньги не в обмен на твою любовь. Он просто не оставил мне выбора. Пожалуйста, пойми это, Каролина. Отвергни меня, если хочешь, только пойми, что я никогда не переставал любить тебя, что все, что я сделал, было сделано ради этой любви.

Каролина и сама мечтала очутиться в его объятиях, без всяких вопросов принять его слова, почувствовать крепкие руки, услышать его сердце под своим ухом… Но она слишком хорошо усвоила урок, полученный в юности. И слегка качнула головой, отказываясь смотреть ему в глаза.

— Я слышала вас в тот день. Отец заплатил тебе, чтобы ты от меня отказался. Не лги мне больше, Джек, я не перенесу этого.

Четом рассердился. За все эти годы отец не потрудился объяснить ей, что она заблуждается, и не сказал ничего, даже когда получил весь долг! Но мольба в голосе Каролины тронула его, и он нежно заключил ее в объятия. Поняв, что она не пытается вырваться, Джек воспрянул духом. Аромат лаванды окутал его, и он глубоко, с наслаждением потянул воздух. Ах, как бы он хотел провести остаток жизни, утопая в этом аромате!

— Я никогда не лгал тебе, любимая. Пожалуйста, поверь мне. Каждое слово, что я сказал тебе, правда, хотя однажды эта правда жестоко ранила тебя и оттолкнула. Просто я не хотел, чтобы ты выходила за человека, по которому плачет долговая яма. Я действительно не заслуживал тебя тогда, и сам знал это. Ультиматум твоего отца лишь все прояснил. Я ненавидел Генри Торогуда за то, что он поставил меня перед фактами, но он дал мне шанс исправиться, и я твердо решил, что однажды смогу снова открыто посмотреть тебе в глаза. Деньги, которые он мне дал, — это заем, любимая. И я выплатил всю сумму с процентами. Можешь сама спросить у отца, если сомневаешься.

Каролина попыталась привести в порядок свои мысли, но, заключенная в объятия Джека, могла лишь упиваться теплом, которое шло от его груди, и приятнейшим ощущением крепости и силы под своими ладонями. Она была просто не в состоянии думать ни о чем другом.

Да и некогда было подумать. Дверь хлопнула, и резкий голос воскликнул:

— Что все это значит? Черт вас дери, Четэм! Вы что, недостаточно натворили? Хотите наскандалить еще больше?

Каролина вздрогнула и хотела было высвободиться из рук Джека, но тот держал ее крепко, надежно, покровительственно, и так они предстали перед ее отцом.

— Простите, сэр, но я прошу вашу дочь выйти за меня замуж. Мне кажется, в вашем позволения мы больше не нуждаемся.

— Вы больше не нуждаетесь в моих деньгах, это вы имеете в виду?! Каролина уже отказала сам, Четэм. Я не желаю видеть се несчастной. Убирайтесь отсюда, пока я не позвал полицию!

От этой угрозы Каролина быстро собралась с духом и, не раздумывая долго, твердо встретила яростный взгляд своего отца.

— Джек уйдет, когда я этого пожелаю. А если ты выгонишь его, я уйду вместе с ним. Однажды ты уже разлучил нас, но теперь я стала старше и знаю, что и ты небезупречен. Если бы ты немного больше доверял моему суждению тогда, то мы оба не страдали бы все эти годы. Но на сей раз решать мне. И ты не можешь повлиять на мое решение. — Чувствуя, что рука Джека еще крепче прижала ее, Каролина сама с удовольствием прильнула к нему.

— Тише, Линли, — демонстративно шепнул Джек ей на ухо, прекрасно видя, что лицо ее отца стало пепельным. — Прибереги свой темперамент для другого случая. Я ведь нынче тоже отец и знаю, каково это — оберегать свою дочь. Всегда легче думать, что если что-то безопасно, то именно так правильно. Никто ведь не хочет ставить эксперименты на своих любимых.

Каролина обратила на него нежный светлый взор. Улыбка говорила о счастье и согласии. Однако заговорила она как женщина, уже отбросившая детские заблуждения:

— Вы не отец мне, Джон Четэм. И если вы ищете брака, то вам следует знать, что я больше не тот доверчивый ребенок, которого вы свели с ума вашими сладкими речами. Я могу сама за себя постоять, во многом, кстати, благодаря вам.